Гангстер вольного города
Шрифт:
— И что?! — выпившей Кате не терпелось постигнуть «азы».
— Все просто, — улыбнулся я. — Если внутри мякиша будут тёмные следы, значит, подделка окислилась. Правда, таким методом позолоту от золота, например, не отличить.
Монеткина было поинтересовалась насчёт позолоты, но я уже отмахнулся, пытаясь прекратить этот маленький ликбез. Тем более что у неё явно в одно ухо влетало, а в другое вылетало.
Однако, переключая внимание с одной проблемы на другую, Катерина заставила меня хорошенько подумать о её умственных способностях.
И тут она огорчила меня совсем.
— То есть ты отдала макры цыгану и ничего мне об этом не сказала? — закричал я, вскакивая с места. — И ты… боже…
Оскорблять её не было смысла, а найти этого подонка нужно прямо сейчас, пока он не улизнул отсюда куда подальше.
Приказав дуре сидеть на месте и никуда не уходить, я выбежал из заведения, чуть не сбив перед этим официантку с большим подносом, уставленным бокалами с пенным. И божьего одуванчика в соломенной шляпке, которая чуть вставной челюсти не лишилась от испуга.
А кто бы не испугался, когда на тебя несётся такой вот здоровый кабан?
Торговые палатки одна за другой мелькали перед глазами, превращаясь в однообразное сине-белое нечто. И вот, стоило мне прорваться сквозь толпу к уже знакомому месту, как меня застала пустота. Там, где полчаса назад торговал цыган, уже ничего не было. Пустота.
Голый каркас и пустой деревянный прилавок. А мужика и след простыл…
Но! Все эти золотозубые орки знают друг друга как облупленных. А как показывает практика, за золотую монетку и мать родную продадут. Поэтому следующий этап поиска был таким: мне нужно схватить первого попавшегося цыгана и допросить с пристрастием уже его.
Удача улыбнулась мне спустя пару минут, когда своей длинной рукой я прямо из толпы выхватил за плечо невысокого мужичка в широких штанах и стоптанных чёрных тапочках.
А как он верещал, когда я затащил его в первый попавшийся переулок, приложил лицом об стену и вытащил пистолет. Мужик клялся, божился всеми, кого знал и кого не знал, что впервые слышит о лавке неподалёку отсюда.
— Слышь, ты, чертёнок, — дуло пистолета чуть надавило бедняке на кадык. — В вашу магию я не верю, а уж тем более, что ты, обитатель рынка, не знаешь ничего о своих в этих точках.
— О чем ты говоришь, рома? — мужика трясло так, что у моих рук вот-вот должен был появиться тремор. — Не знаю я никаких торгашей! Мамой клянусь!
— Ты бы это… — дуло вошло в шею так, что тот закашлялся, — про родителей своих не говорил так, а то действительно ещё кеды за икону закинут. Говори мне… где этот выродок?!
Волшебной пилюлей, что восстанавливает отдельные участки мозга, стал звук затвора. Мужичок сразу вспомнил всю подноготную торговца. Более того, он сразу понял, что о ком именно я говорю.
Я узнал все, начиная от имени и заканчивая тем, как зовут украденного осла этого идиота и тряпкой какого цвета тот подтирается. Отпускать его… было бы неблагоразумно. Тем более, что он
Отпустил и приложил рукояткой пистолета по затылку. Причём сделал это, стоя лицом к лицу, чтобы не изменять своему принципу — в спину нельзя бить даже врага. Итак, сознание ненадолго покинуло цыгана, а я как ни в чем не бывало, по-житейски насвистывая себе под нос, оттащил мужика к мусорным бакам и туда же его погрузил, щедро присыпав мусором из первого же попавшегося пакета.
А вот дальше началась охота.
Найти большую палатку с коврами, кувшинами и разносортным тряпьём оказалось не таким уж сложным занятием. Что уж говорить про поимку Бахти. Того самого уродца.
Бахти сидел спиной ко мне на небольшом узорчатом ковре за самой палаткой, где вовсю суетились его родственники. И моего «пришествия» жулик не ожидал совершенно.
— Вроде бы твоё имя означает «удачливый», — вместо «доброго дня» выдал я. — Но что-то мне подсказывает, что родители с имечком промахнулись.
Услышав мой голос, мужик дёрнулся, но встать не успел. Я сжал его тонкую шейку одной рукой и помог чуть приподняться.
— Бахти, а Бахти, — зло процедил я сквозь зубы, — а где мои макры?
По его заметавшемуся взгляду было понятно, что барыгу прижали к стенке и деваться ему некуда. Поэтому, чтобы не тратить лишнее время, я добавил к вопросу супербонус. Сильный и волшебный.
Удар кулаком под дых оборвал только-только готовящуюся к выходу лживую фразу из разряда «Не знаю, о чем ты говоришь», и вместо откровенного вранья цыган — о чудо! — вдруг на мгновение превратился в честного человека.
— И вправду, я волшебник, — улыбнулся, отпуская шею цыгана. — Кулаками лечу лжецов, пистолетом возвращаю память. А что будет, если я начну ломать конечности?
Мой вопрос прозвучал для торгаша как угроза. Он моментально засуетился и закопошился в своей сумке, доставая из неё вообще всё: стыренные, совершенно новые купюры, поддельные побрякушки, смятую пачку сигарет, чётки, флягу и наконец нашу горсть макров.
Что было самым удивительным, так это ёмкость его поясной сумки. Ибо кучка, которую он из неё выгреб, уже давно перевалила за тот объём, что мог бы там уместиться.
— Бахти, а Бахти… — я опустился на уровень его глаз, — а что у тебя за сумка такая? Вместительная…
Мужик сразу побледнел, испугавшись, что я заберу и его драгоценную сумку, поэтому ответил не сразу, но вполне вразумительно.
Фактически такая сумка — мечта! Владелец этого «сокровища» мог помещать вовнутрь неограниченное количество предметов, но только тех, которые бы проходили в этот небольшой карман. Всё, что попадало внутрь, не имело веса, то есть…
То есть там мог бы быть самый настоящий склад, причём и с побрякушками и с оружием одновременно. Хоть ящик гранат туда засунь, лишь бы через карман проходили.