Гардемарин

Панченко Андрей Алексеевич

Старик усердно переводил, а пленники внимательно слушали, моя речь не произвела на них видимого впечатления, пока я не дошёл до заключительной части. Слова о том, что они смогут вернуться домой и отомстить, никого не оставили равнодушными, на хмурых лицах появились первые робкие улыбки. Надежда на то, что их положение бесправных рабов может кардинально измениться, приободрила дикарей.

— Ну а теперь, моё помощник, по имени Дайон снимет с вас верёвки и распределит на работы! Работать негры! Солнце уже взошло! — я закончил свою речь и кивнул головой Дайону, теперь наши новые чернокожие матросы — это его головная боль.

Корабль оживал. На палубе слышалась ругань на французском языке, канониры приступили к обучению новых членов экипажа. Шлюп под косыми парусами набирал ход, мы снова шли вдоль берегов ненавистной Африки, ветер уносил нас в более цивилизованные места. Я стоял на руле и снова, уже в который раз у меня зарождалась робкая надежда на то, что не всё так уж и плохо и у меня ещё есть шанс нормально устроится

в этом мире. У меня есть корабль, есть какая-никакая команда, и даже первоначальный капитал появился, который ещё нужно обратить в звонкую монету. Я не знаю сколько сейчас стоят бивни слонов, но они всегда стоили дорого. Возможно мне даже хватит, чтобы отремонтировать корабль! Я вёл корабль к Канарским островам, которые сейчас принадлежат Испании. Это самое ближайшее поселение европейцев у берегов Африки и самое развитое. Два года назад у берегов этого архипелага шли морские бои между испанцами и англичанами, но сейчас было мирное время (относительно конечно). Испанцы и французы были врагами в той войне, а она закончилась недавно, но я надеялся, что морской флаг (хотя и официально его ещё нет) далёкой Московии не вызовет у испанцев раздражения. Моя интернациональная команда вполне обычное дело для нынешних времён, так что четыре француза на корабле не должны вызвать подозрения. Там я рассчитывал продать слоновую кость, и определиться со своей дальнейшей жизнью. Пора брать свою судьбу в свои руки, плыть по течению у меня не получается. Я же не фуфло какое, я мать его адмирал! Только вот с названием корабля нужно что-то делать…

— Дайон, мне нужно с тобой серьёзно поговорить — на вечерней стоянке я наконец-то решился и выдернул главного канонира на разговор.

— Да господин Виктор, я внимательно слушаю — с появлением негров на корабле забот у квартирмейстера прибавилось, однако он повеселел, лишние руки избавили канониров от грязной работы. Сейчас он был в хорошем настроении.

— Я не хочу идти во Францию — начал я, внимательно смотря на Дайона — мы приближаемся к Канарам и на них я продам слоновую кость, а потом планирую переоснастить корабль и набрать команду. Ты знаешь, что я не француз, а вы все числитесь мертвыми. По возвращению во Францию вы снова вернётесь на службу и снова будете получать зуботычины от офицеров и боятся порки. Я предлагаю вам присоединиться ко мне. Ты станешь офицером — корабельным секретарём, один из твоих людей, кто лучше всех разбирается в артиллерии, станет констапелем, двое других станут боцманами или старшими канонирами на выбор. Офицером станешь только ты, сам должен понимать, для управления кораблем нужны знания, которых у вас нет. Секретарь же отвечает в том числе и за припасы, а ты с этой задачей отлично справляешься, да и писать и читать умеешь, должен справиться и с обязанностями секретаря. На другие офицерские должности придётся нанять людей. Прибылью я корабль обеспечу, вы не будете нуждаться в деньгах.

— Пиратами предлагаете стать? — по лицу Дайона нельзя было понять, что он чувствует.

— Есть много других достойных занятий, которые не требуют приступать закон — успокоил я Дайона — конкурировать с Ост-Индийскими компаниями мы конечно не сможем, никто нам этого сделать не даст, однако есть множество занятий, которые гарантированно принесут прибыль. Мы можем бить китов, можем ходить в Архангельск и торговать пенькой, можем слоновую кость и черное дерево добывать, возможностей хоть отбавляй! Я хороший навигатор и знаю множество мест, где можно хорошо заработать. Пряности растут не только в Индии, а в некоторых местах, куда ещё не добрались переселенцы, есть залежи золота! Я не тороплю тебя с ответом, посовещайся с товарищами, время пока есть. До подхода к Канарам вы должны мне ответить!

— Мы уже разговаривали между собой — не стал брать паузу Дайон — возвращается на флот никто не хочет. На Канарах мы все собирались сойти на берег и наняться к испанцам. Ведь если нас поймают, мы будем дезертирами и нас вздёрнет на рее первый же капитан французского военного корабля. Мы служим всю жизнь и семьями не обзавелись, и готовы рискнуть. Если вы обещаете, что мы не попадём во владения Франции, и не будем грабить, то мы согласны.

— Я, обещаю одно, на другие мирные корабли мы нападать не будем, конечно если они нас сами не атакуют, а вот насчёт пиратов… Если мы будем сильнее и будет возможность уничтожить этих тварей, почему и нет? — облегченно вздохнул я, к канонирам я уже привык, а они привыкли, что ими командует пацанёнок — и всё же ты поговори с людьми, они должны сами принять решение. Пусть каждый сам подойдёт ко мне и сам об этом скажет.

Дайон, если согласится стать корабельным секретарём, сам сможет заняться продажей кости, покупками припасов и договорится о ремонте корабля. Мне не придётся доказывать своё право распоряжаться на берегу! Ну а воевать? Я в той жизни навоевался вволю! Попробую пожить мирно. Историю я знаю не сильно, особенно этого века, однако даже этих знаний мне хватит, чтобы заработать!

Через час все канониры подтвердили своё желание завязать со службой на французском военно-морском флоте. И я дал приказ сбить название корабля с кормовой надстройки. Французский шлюп «Рокфор» героически погиб в бою с пиратами, а русский шлюп «Шторм» возродился на просторах Атлантики как птица феникс из пепла. Третий «Шторм» под моей командой, а

число три, всегда было для меня удачным.

Наши рабы проблем не доставляли. Они усердно пытались постигнуть морскую науку, хотя и жестко страдали от морской болезни. Я в который раз похвалил себя за то, что не стал брать зрелых мужчин. Подростки и молодёжь лучше усваивают новые знания и привыкают к новой для себя обстановке, вот и наши невольники осваивались на корабле со скоростью света. На палубе уж можно было услышать французские и русские фразы, которые коверкая слова произносили чернокожие моряки, и по большей части это были слова нецензурные. Канониры в выражениях не стеснялись, да и я нет-нет выдавал очередной загиб, вот и учились у нас наши пленники по-пролетарски выражать свои мысли. Не зря в книгах пишут, что труд облагораживает. В книгах вообще до хрена пишут. На моих черных моряках из одежды только набедренные повязки из узких полосок тёмно-серой домотканой ткани, и их это не смущает. Когда спускаешься в трюм, и встречаешь работающего на помпе чернокожего моряка, аж обгадиться от неожиданности можно! В темноте сверкают только их белые глаза и зубы! У моих невольников вообще есть только три белые вещи — глаза, зубы и хозяин.

Старый переводчик работает очень усердно. Кроме того, что он учит пленников языку, он по собственной инициативе из тонких щепок и верёвки изготовил себе и каждому из невольников католический крестик и заставил их надеть на себя. Теперь по вечерам он пытается читать пленникам молитвы. Одна из них у него вполне сносно получается, её он выучил наизусть ещё в детстве, когда учился у миссионеров. Он учит их креститься, учит кланяться в общем всему тому, чему его обучили белые нехорошие люди в детстве. От некоторых вещей я просто в шоке! И это миссионеры с детьми делали?! Правильно, что их под нож пустили! Прогневали они местного бога, тут старик оказался прав. Судьба старикашке выпала не завидная. Дайон плюётся и колотит старика, после чего объясняет, что не все бледнолиции сволочи, есть и среди нас хорошие люди (относительно конечно).

Наладился и наш рацион, мы с удовольствием едим кокосы и припасы, полученные от дикарей, скармливая невольникам оставшуюся солонину. Как белые люди себя ведём, множа недовольство в массах и социальную несправедливость.

До Канарских островов мы дошли без происшествий, потратив на отрезок пути от Гвинейского залива до северо-западного побережья Африки больше двух недель. На этом отрезки нам уже встречались корабли и даже небольшие караваны, но каждый раз завидев нас, они отворачивали в сторону, избегая встречи. Я тоже не горел желанием общаться, неизменно меняя курс шлюпа, что бы плыть подальше от идущих на встречу судов. В открытом море сейчас как в тайге, только там за прокурора медведь, а тут вездесущие акулы, и не все из них плавают под водой. Наше путешествие подходило к концу, впереди была не менее опасная встреча с испанскими властями вулканических островов. Островов, за которые уже несколько столетий идут войны. Там сильный гарнизон и многолюдно, это один из перевалочных пунктов по дороге в Новый свет, как сейчас называют Америку. Там есть всё что нам надо, главное вести себя правильно. Ведь в Испании до сих пор процветает инквизиция и охота на ведьм. Дайон католик, и он моя главная надежда на благополучный исход задуманного дела. Главное, что бы француз меня не подвёл.

Глава 18

«Шторм» стоит на якоре в бухте Санта-Крус-де-Тенерифе, так же называется и испанский городок, который раскинулся на её берегах, мы на самом большом острове Канарского архипелага — Тенерифе. Самый крупный остров Канар расположен в трёхстах километрах от берегов Африки и в полутора тысячах километрах от Пиренейского полуострова. Шикарный тут климат, тёплая весна круглый год и море просто сказка. Да и городок в эти времена не столица острова, сейчас административный центр расположен на его противоположном берегу. Столица тут сейчас Гарачико, который построен на склоне вулкана и удобен тем, что не требует огибать остров для отправки кораблей в Новый свет, туда стекаются все товары из Испании для отправки в Америку и наоборот. Именно там вся администрация сейчас и проживает, ну а Санта-Круз-де-Тенерифе пока относительно спокойное место, если можно так назвать перевалочный пункт на пути из Европы в Индию. Кораблей тут хватает, и от флагов просто в глазах рябит. Португальские, испанские, французские, английские, нидерландские, фламандские, мальтийские и даже марокканские корабли соседствуют с моим шлюпом. Наличие корабля мусульман в испанском порту удивило меня очень сильно и дало надежду на благополучный исход задуманного мной дела. Мавры держаться насторожено, они практически не сходят на берег со своего галеаса, предпочитая вести дела через посредников европейцев, но тем не менее никто их тут не пытается захватить и сжечь на костре, что не может ни радовать. Когда я только увидел в бухте марокканский галеас, я честно говоря подумал, что мы наткнулись на давешних пиратов, но как бы не были похожи эти корабли друг на друга, всё же, в мелочах и отделке, они были разные, да и не решились бы наверное пираты явится в логово своих врагов испанцев. Все эти корабли тут «проездом», пополнить запасы, произвести ремонт и в путь. Правда есть тут и испанские торговцы, которые пришли на Канары за товаром местного производства. Красители, вино и сахар — главные товары, которые производят прямо на острове. Тут мы торчим уже неделю.