Гарем для попаданки
Шрифт:
Глава 16. Переговоры
— Итак, — сказала я, когда за нами закрылись тяжёлые двери спальни. — Нам есть о чём поговорить, мои дорогие мужья.
— Мы вас слушаем, драгоценная ари, — почтительно ответил Девлин. Тиль помялся немного и спросил со своим обычным пиететом:
— Драгоценная, могу я задать вам вопрос?
— Задавай.
— Правда ли, что вы разговариваете с драконом в мыслях?
Невольно я бросила взгляд на Стефана, который обходил спальню по периметру, чуть ли не обнюхивая и кривясь от неудовольствия. И ответила Тилю чистую правду:
—
— Драгоценная… Не примите за оскорбление! Но нам бы хотелось слышать ваши разговоры.
Я вздохнула. Покачав головой, ответила:
— В тебе говорит ревность. Поверь, я люблю тебя, мой милый, и никогда не расстанусь с тобой, если ты сам этого не захочешь!
Тиль опустил взгляд, пробормотав:
— Что вы, я никогда этого не захочу…
— Никогда не знаешь, что случится в будущем, — улыбнулась я. — Дорогие мои, вас у меня четверо, а я у вас одна. И мне не хочется, чтобы кто-то стоял в сторонке, пока кто-то другой занимается со мной любовью! Я подумала… Нам нужно расписание.
— Как в гареме? — любопытно спросил Дайго. Стефан фыркнул так, что его, наверное, услышала охрана у частокола. Я укорила дракона в мыслях и ответила парню:
— Не знаю, как практикуют у вас в гаремах… Но расписание предполагает очередь. Поскольку Девлин не кяэрри, а Стефан не сможет разлучиться со мной на целый день, то каждую ночь вас будет по двое. Девлин-Дайго и Стефан-Тиль, к примеру. Или наоборот. Теперь я хочу услышать, что вы об этом думаете. И садитесь уже! Я не могу видеть, как вы торчите передо мной!
Два бывших наложника поплюхались на пол там, где стояли. Кяари опустился в кресло. Стефан решил, что он тут самый наглый и удобно развалился на кровати. Я повторила:
— Так что вы об этом думаете?
— Драгоценная ари, мы примем любое ваше решение, — ответил Девлин и взглядом попросил поддержки. Дайго, как всегда, сказал спокойно:
— Мне подходит.
— Конечно, любой из нас желал бы делить с вами постель каждый день… — начал Тиль, бросив косой взгляд на Стефана. — Однако ваша мудрость…
— Отстаньте от неё с вашей мудростью! — откликнулся Стефан. — Никто этой самой мудростью не обладает только потому, что у него между ног раковинка или краник! Вы паразиты, а не мужчины, вы ждёте от неё решений и директив, а сами ленитесь подумать и предложить что-нибудь. Я даже не говорю о чём-нибудь стоящем, а просто о чём-нибудь!
— Ты ничего не знаешь о наших обычаях, дракон! — с вызовом бросил ему Тиль, но поймал мой взгляд и осёкся. Пробормотал: — Простите, драгоценная… Я хотел сказать, что не стоит говорить то, о чём не имеешь ни малейшего представления.
— Галиматья, — презрительно ответил Стефан. — Ты сидишь и петушишься, стараешься перепрыгнуть меня. А ты подумал, что мне совершенно не хочется быть здесь? Подумал о том, что драконы живут намного дольше людей, но теперь я умру вместе со своей истинной? Подумал о том, что мне больше подошла бы драконесса моего ранга, чем человеч… человек?
Он встал, глядя на моих мальчиков сверху вниз, и добавил с неожиданной яростью:
— Я оставил своё гнездо, свой родовой замок и свой титул, чтобы здесь меня называли дикарём и шпыняли, как последнего поварёнка! И кто? Те, кто заковал меня в магические кандалы и выставлял на рынке в клетке! Голым! Рабом! Меня — принца драконов! Кто из нас дикарь?
— Стефан, не сердись, — я потянула его за руку, вынудив снова сесть на кровать, приблизилась, поцеловала в губы — жёсткие и горячие — сказала: — Тебя больше никто не будет обижать, я обещаю!
Он открыл рот и хотел что-то сказать, но передумал. Пальцы сжали мою руку. А потом в дверь постучали:
— Милостивая ари! Ваш ужин!
— Заноси! — откликнулась я весело. Сейчас мой дракон поест и снова станет добрым!
Стефан накинулся на еду с таким голодным видом, будто не ел неделю как минимум. Остальные смотрели на него с широко раскрытыми глазами, а Девлин ещё и с тихим ужасом. Я поняла, что он чувствовал: такого проглота будет трудно прокормить! Но с каждым съеденным куском настроение дракона заметно улучшалось, и вот он уже откинулся на подушки — сытый, ленивый, размякший. Дайго заметил:
— Сегодня, если я правильно понял, будет очередь дра… Стефана и Тиля.
— Пусть так, — согласилась я. А дракон добавил мурлыкающим голосом:
— Я не против… Пусть этот малыш старается за двоих, я, пожалуй, посплю немножечко.
И он завернулся в край одеяла, сопя в подушку. Я усмехнулась сама себе, взяла поднос и встала:
— Ну что ж, аминь.
Девлин отобрал у меня поднос, поклонившись, а я чмокнула его в лысину:
— Люблю тебя, Девлин!
— Ничто не может доставить мне такого удовольствия, как слышать это из ваших уст, драгоценная ари, — пробормотал он. — Я испытываю к вам то же чувство искренней привязанности и счастлив видеть вас каждую секунду моей жизни!
— Девлин! Просто скажи «люблю»!
— Я не посмею, ари Анна!
— А ты посмей! — рассмеялась я тихонько. Потом обратилась к ним троим: — Если вы останетесь такими же милыми и внимательными ко мне, смейте высказывать свои чувства! Смейте высказывать свои мысли! Смейте быть моими мужьями, а не наложниками гарема!
Я провела чудесный вечер, как и всегда. Но в этот раз, когда Тиль обнимал меня и ласкал, я чувствовала не только его руки, не только его губы, но и ласки Стефана. И это было странно, потому что Стефан спал. Видимо, он видел сон, в котором мы занимались любовью… Ощущение оказалось странным, но очень приятным.
А когда мы, утомлённые страстными скачками, улеглись рядом с драконом — я в серединке, Тиль уткнулся носом в мои волосы и прошептал на ухо:
— Я люблю вас, ари Анна…
— И я люблю тебя, Тиль, — ответила, неслышно лаская его гладкое, влажное от пота плечо. Захотелось заплакать от умиления, но я сдержалась, улыбаясь куда-то в подушку.
А утром меня разбудило тихое поскрёбывание и опасливый голос:
— Милостивая ари… Милостивая, просыпайтесь! Кяари Девлин велел вас звать безотлагательно!