Гармония
Шрифт:
«Альбрехт Шлиман, до встречи в ХХI веке»
Девушка улыбнулась, удивляясь своей абсурдной надписи. Снова вспомнив, что её ждут на земле, стала спускаться вниз.
– Если не секрет, что ты там делала? – принимая обратно свой ножик, спросил Альбрехт.
– Ничего особенного! Написала своё имя и сегодняшнюю дату!
Альбрехт никак не стал это комментировать, улыбнувшись. Рада забыла ему рассказать о той забавной приписке. Теперь, чтобы о ней узнать ему нужно или самому лезть на дерево или дожить до двадцать первого века. В данный момент второе выглядело более реально. Хотя всё это было смешно.
Когда они увидели лагерь повстанцев, о котором говорила Нерисса, то пришли в смятение. Здесь было всё разрушено. На земле валялись обломки каркаса палаток, сам тент сгорел при пожаре, следы которого были повсюду.
– Н-да. – прикусила губу девушка, рассматривая всё это. – И, что мы здесь можем найти?
– Обойдите лагерь, посмотрите, может что-то ценное найдёте! – отдал приказ Альбрехт своей охране.
– Мне кажется, это всё бесполезно! Здесь же одни обломки! – провела рукой по воздуху Рада, на лице её отразилась досада.
– Нерисса, наверное, просто не хочет, чтобы мы слышали, то, о чём они говорят! – вздохнул Альбрехт, поражаясь своей догадливости. – Давай действительно осмотрим всё здесь! Если спросит будет что сказать!
Рада пнула ногой небольшой котелок, валявшийся на земле. Он откатился в сторону, звякнув. По саже в некоторых местах, девушка поняла, что здесь разводили костер, для готовки еды. Лагерь был большой, но не больше чем у Мерлина. Это она заметила точно.
– О, Рада, смотри! Там, кажется, остатки шатра! – воскликнул Альбрехт, указывая пальцем на три палки, на которых висели разорванные куски тента.
Бросив рассматривать валяющиеся предметы под ногами, Рада посмотрела туда, куда он указывал. Это точно был шатер предводителей восстания. Он заинтересовал девушку больше, чем всё остальное. Обойдя Альбрехта, Рада первая подошла к остаткам шатра.
Здесь также было всё разбросано. Стол, стулья, перевернутые валялись на полу, некоторые предметы были ещё целы. Возле стола девушка заметила какие-то бумаги. Наклонившись, она подняла их. Это оказались остатки карты. Стряхнув с неё землю, Рада стала рассматривать нарисованное. В некоторых местах на карте были обведенные места. Рада не понимала, что это такое. Потому решила взять с собой.
Другим листком, что попался ей под руку было какое-то письмо. По отрывкам фраз, что остались целы после пожара, она пришла к выводу, что это тоже что-то важное. Кому оно принадлежало было не ясно. Но подписано инициалами: Э. Л., Д. В., К. В., Х. Ф.
Рада все эти бумаги передала Альбрехту, а сама пошла дальше рассматривать остатки роскоши. Находясь здесь, девушка постоянно чувствовала противный запах эльфейс-орков. Она его запомнила ещё с пленения на корабле. Потому ей было как-то неуютно.
Заложив руки за спину, волшебница прошла к открытым пустым сундукам. После исчезновения предводителей всё золото, что было в них, разграбили.
Вдруг раздался хруст, и шест, который подпирал шатер переломился пополам и рухнул, а вместе с ним и всё остальное, что осталось от основания шатра.
Рада ахнула и замерла. Альбрехт молниеносно выхватил волшебную палочку и взмахнул ею.
– Гелада! – вскричал он, прежде чем шест успел упасть на Раду.
Магия отклонила шест назад, и он упал в другую сторону, подняв столб пыли. Альбрехт закрыл Раду собой, чтобы ей в лицо ничего не попало. Он кажется испугался больше её.
Когда пыль улеглась он отошел от неё, и кашляя разогнал рукой остатки.
– Похоже здесь не совсем безопасно! – наконец перевела дух Рада, а потом благодарно посмотрела на своего спасителя. – Спасибо! Ты, наверное, мой ангел-хранитель! – улыбнулась она, похлопав его по плечу.
Теперь, когда ничего уже над ними не было, солнечные лучи проникали повсюду. Солнечный луч отбил какой-то золотой предмет, валяющийся на земле. Рада была вынуждена прикрыть глаза.
Наклонилась она подняла позолоченный кулон в форме капли. Перевернув его, девушка стерла сажу и прочитала надпись: «4 ноября». Рада очень удивилась, ведь сегодня было четвертое ноября.
Какое-то очень странное чувство ей навеяла эта вещица. Девушка вдруг показалось, что она его где-то видела. Подняв кулон к глазам, Рада изучающее на него посмотрела. И тут только она это сделала, ещё один солнечный луч отбился от поверхности кулона, заставляя её снова прикрыть глаза. И только тогда она заметила, что, это кулон с загадкой. Перевернув, она поддела ногтем защёлку и раскрыла его.
На двух половинках находились фотографии ещё очень молодых мужчины и женщины. Рада несколько раз поморгала, не веря своим глазам. Из одной фотографии на неё смотрела мама. Рада потеряла дар речи, не в силах отвести взгляда от счастливых лиц. Катана Вольфрам была в фиолетовом жилете поверх белой блузки. Рада не знала, что её мать была старостой в школе.
Сомнений быть не могло: с фотографий на неё смотрели её родители.
Вздохнув, Рада закрыла кулон и прижала его к сердцу. Она не очень понимала, как кулон её матери оказался здесь. Она точно вспомнила, что видела его на ней в день их первой встречи. Снова посмотрев на кулон, Рада заметила на обратной стороне ещё одну надпись: «С днем рождения, любимая».
Открыв застежку, Рада надела кулон на шею, и с силой сжала веки, чтобы не заплакать. Четвертого ноября было день рождение у её матери, Катаны. Эту дату она помнила всегда. Ещё тетя Мери ей рассказывала о ней.
Вдруг развернувшись, Рада побежала прочь из палатки, в направлении берега.
– Рада, ты куда? – крикнул ей вслед Альбрехт и побежал за ней, пока ничего ещё не случилось. Он видел, что последние несколько минут происходило с его подругой и потому понимал – далеко от неё отходить нельзя.
– Она была здесь! Я должна это выяснить! – крикнула на бегу девушка.
– Кто она? – не отставая от неё, спросил он.
– Мама!
Альбрехт открыл было рот, чтобы задать ещё один вопрос и осёкся. Мама? Это же невозможно! Или возможно?