Гарри Поттер и двойной капкан
Шрифт:
— Много подробностей, директор, — постарался его остановить Снэйп. — Он не мог сказать того, чего не знает.
— Ты не понимаешь всей опасности, Северус! — воскликнул Дамблдор. — Если Волдеморт смог второй раз делать такие вещи, находясь в чужом разуме — он может…
— Нет, этого не может даже он, Дамблдор, — убедительно сказал Снэйп. — Я объясню вам мою уверенность наедине, без Поттера. Ему и так достаточно информации, чтобы погубить все дело!
— Значит так, Гарри, — очень серьезно сказал Дамблдор. — Приложи максимум усилий, чтобы научиться закрывать свой разум от Волдеморта. Нет ничего важнее, Гарри,
— Да, сэр, — ответил Гарри.
— Северус, может, стоит увеличить нагрузку? — спросил Дамблдор.
— Если Поттер не приложит достаточно усилий — это будет бесполезно, директор, — шелковым голосом ответил Снэйп, глядя на Гарри. — Он должен понять, что от этого зависит не только его жизнь.
Сделав нужный акцент, Снэйп дал Гарри понять, чтобы тот вспомнил об их разговоре.
— Тогда я попрошу тебя еще об одной услуге, Северус, — неожиданно сказал Дамблдор.
— Что еще? — спросил Снэйп, дав понять, что ему это все уже надоело.
— Прости меня, Северус, но я думаю, что вам обоим мешают некоторые воспоминания из прошлого, — неожиданно сказал Дамблдор, чем привел в полное замешательство Гарри, и в негодование — Снэйпа. — Я прошу тебя рассказать Гарри из-за чего ты, действительно, ненавидишь его отца.
— Что? — вскинулся Снэйп.
— Это мешает тебе, потому что ты это помнишь, — пояснил Дамблдор. — А Гарри мешает потому, что он этого не знает.
— Вы не вправе просить этого у меня, Дамблдор! — почти кричал Снэйп. — Вы понимаете, чем это может обернуться для нас обоих? Вам мало того, что сейчас происходит?
— Северус, я уверен, что Гарри сможет это понять, а ты… — Дамблдор сделал паузу, подошел к Снэйпу, положил свою руку ему на плечо и продолжил, — рассказав ему, ты сможешь простить Джеймса.
— Я никогда его не прощу! — рявкнул Снэйп и попытался убрать руку Дамблдора со своего плеча. — Никогда! И даже вы не вправе требовать этого от меня!
— Северус, — мягким голосом обратился Дамблдор и взял Снэйпа за плечи, заставив того смотреть ему в глаза. — Я уверен, что тебе это необходимо.
Снэйп фыркнул на такие слова директора.
— Ты же знаешь, что я очень хочу видеть тебя счастливым, Северус, — тихо сказал Дамблдор, приведя Гарри в полное недоумение. — Ты мне почти, как сын, Северус. Так же, как и Джеймс. Ты должен простить его. Расскажи все Гарри, он все поймет, я уверен.
Снэйп высвободился из объятий Дамблдор и отошел в темный угол, где Гарри разглядел книжный шкаф. Казалось, что Снэйпу очень тяжело принять такое решение — он и так уже показал свою слабость перед Гарри.
— Хорошо, — наконец, сказал Снэйп. — Возможно, вы как всегда правы, Дамблдор.
Снэйп подошел к кровати и сел, пристально глядя своими черными глазами на Гарри.
— Дело в том, Поттер, — неловко начал он, — что я…
Снэйп сделал большую паузу — было видно, как тяжело ему говорить о прошлом.
— Я действительно ненавидел и ненавижу твоего отца, Поттер, — медленно говорил Снэйп, так же пристально смотря Гарри в глаза. — И презираю его именно за то, в чем я столько раз обвинял и тебя — в высокомерии. Да, мы невзлюбили друг друга с первой минуты, как встретились в Хогвартс-Экспрессе на первом курсе. И все время, что мы учились тут, постоянно нападали друг на друга, ища превосходства. Ты сам видел, что у меня были причины его ненавидеть. Из-за этого я присоединился к Темному Лорду. Поступки твоего отца вынудили меня стать одним из этих выродков, но в этом решении виноват только я. Я сам выбрал свой удел.
Гарри вопросительно посмотрел на Дамблдора, но тот подал знак, чтобы Гарри продолжал слушать рассказ.
— Темный Лорд посвятил меня в свой план об убийстве твоей семьи, — продолжил Снэйп, видя, как меняется в лице Гарри. — Какая бы ненависть и неприязнь меня не съедала к Джеймсу — я не хотел, чтобы погибла твоя мать, Поттер.
— Так я был прав, что вы были в нее влюблены, сэр? — тихо спросил Гарри.
— Нет, Поттер, ты все не правильно понял, как всегда, — ответил Снэйп, на-редкость, спокойно. — Я не любил Лили, но уважал ее. Уважал за то, что она была терпима ко всем, кто этого даже не заслуживал. Она умела разглядеть в человеке его лучшие качества, даже если он всем казался отъявленным негодяем. Лили была единственной в школе, кто общался со мной. Не могу сказать, что мы были друзьями, как ты дружись с Гермионой Грейнджер. Но, все же, благодаря Лили, я чувствовал себя не таким одиноким.
— И мой отец не знал о ваших отношениях? — спросил Гарри.
— Лили не смогла бы объяснить свои мотивы Поттеру, — ответил Снэйп. — Он был слишком самоуверен. Он считал, что только он прав, а такие, как я заслуживают только презрения. К тому же, его лучший друг всегда и во всем его поддерживал. Ты думаешь, что она смогла бы объяснить твоему отцу, что нашла во мне нормального человека со своими плюсами и минусами; что я вызывал у нее не только неприязнь и отвращение? Началось все с того, что она увидела мои успехи в зельеделии, а сама испытывала трудности с этим предметом. Однажды она попросила меня помочь ей с рефератом, и… я не отказал ей.
— Я не вижу в этом причину для вашей ненависти, — вставил Гарри. — А что же с планами Волдеморта?
— Не называй его имени при мне, Поттер! — резко сказал Снэйп. — Я встретился с Лили в их доме, когда твоего отца не было дома, и рассказал ей о том, что Темный Лорд хочет их убить. Я попросил Лили убедить Поттера не доверять никому — я знал, что среди его друзей — предатель. Но он был слишком высокомерен, чтобы поверить мне. Это погубило и его, и Лили. И этого я не смог ему простить. Поттер слишком доверял своим друзьям и не прислушался к своей жене. Он виновен в ее смерти, и я никогда не прощу его за это. Никогда.
— Этого не может быть, — спустя минуту сказал Гарри. — Не верю. Он не мог…
— Я знал, что так скажешь, Поттер, — сказал Снэйп. — Ты так похож на своего отца.
Дамблдор предпочел ничего не говорить и предоставил Гарри самому решить — верить Снэйпу или нет. Гарри так хотел узнать причину плохого отношения Снэйпа, но теперь, когда Мастер Зелий ему признался в этом, Гарри не хотел верить. Хотя, если об этом знал Дамблдор, то, наверное, Снэйп в чем-то был прав.
— Профессор Дамблдор, почему вы ничего не говорите? — обратился Гарри к директору, ища поддержки. — Вы же знали, что Темный Лорд подослал к моим родителям шпиона — Питегрю. Неужели мой отец не поверил в предупреждение об опасности? Это правда, что сказал профессор Снэйп?