Газета День Литературы # 68 (2002 4)

День Литературы Газета

29 января, вторник, 22-й день отпуска. Утром в 5.30 подъехала машина. Николай Иванович Кройтер едет в Заозерск, это аж за Мурманском, где у них ремонтируется школа и идет какое-то строительство, и по дороге взялся подвезти меня в аэропорт. Как обычно, я жадно Кройтера слушал. Он говорил о том, как в свое время, в период перестройки, разрушался их трест. Но разговор начался, естественно, с сегодняшних налогов и сегодняшней политики. У них новый мэр, которому показалось, что Кройтер, который дружил с прежним мэром, не был его избирателем. Поэтому новое начальство стало ставить палки в колеса единственной строительной организации в городе,

знаменитой качеством своих работ. Мне это понятно, но так неумно. Я беру аналогию с собой, если бы я стал в свое время выживать людей, которые голосовали против меня. Насколько я понял, все и здесь завязано на личном интересе. Для того чтобы выжить, сохранить рабочие места, быть конкурентоспособным, нужна техника. В свое время любая техника, даже если она стояла бездействуя, обкладывалась налогом. За подъемный кран, который хранился на складе, надо было платить налоги. Здесь сразу же перешел разговор на "молодых реформаторов". Какой же надо иметь характер, чтобы вот так рубить сплеча.

Я полагаю, что вчерашняя отмена рейсов имела скорее экономический характер. Утром объединили два рейса: вчерашний вечерний, на котором должен был я лететь, и сегодняшний утренний, и вот таким образом самолет оказался полон. Это новые коммерческие штучки наших авиакомпаний. Все очень быстро, по расписанию, с легким завтраком на борту, с немедленным автобусом у трапа. Встретил шофер Паша, как бы материализовавшийся из воздуха. Дома меня ждала целая пачка разных писем, грустная Долли и большая кастрюля плова. Повар тоже известен, кто там у нас замечательно варит плов из курицы? В.С. приехала с диализа только вечером, чувствует она себя вроде бы неплохо. Вечером звонила Генриетта Карповна с некоторыми извинениями в голосе. Зла я долго ни на кого не держу. Поговорил с Г.С. Костровой и Б.Л. Тихоненко — "Дневники" и "Попутные мысли". Галя волнуется по поводу дискеток моих дневников. Я, как человек запасливый и хозяйственный, сказал, что у меня все есть и все материалы лежат в папках.

30 января, среда, 23-й день отпуска. Утром читал рассказ Маканина "Однодневная война". Я всегда предполагал, что Владимира Семеновича впрямую не волнует политика. Оказывается, он за всем этим следит. Не новая тема, о двух старых, пускающих слюни президентах. Между рассказом и памфлетом, очень здорово, без каких-либо словесных и стилистических излишеств. Замечательно сделано обрамление: таксистка, которая ночью мочится на улице возле каких-то деревцев. И ее видит старый президент, привет от жизни.

Все время по телевидению говорят о законе об альтернативной службе. Накануне очень упорно, с экивоками, вот как у них, на Западе, в Америке, выступал депутат еще первого демократического разлива Владимир Лысенко. Он автор самого, видимо, либерального закона, по которому московский мальчик может стать регистратором даже в московской же поликлинике. Существует еще три или четыре альтернативных законопроекта, и самый жесткий из них и самый, наверное, справедливый, видимо, закон армейский, представленный Квашниным. Я хотел было написать по этому поводу в "Труд", но наверняка наша Дума примет что-либо самое неудобное для всего общества, но зато самое доступное для небольшой части вроде того самого Левитина, которого мы в прошлом году приняли в институт и исключили за неуспеваемость. Теперь он готов восстановиться к нам даже на платной основе. Посмотрим, сейчас его припекло, а потом он уйдет на альтернативную службу. Припекло и Ванечку У-ва, который тоже готов на все, чтобы закончить институт и не идти в армию. Его скучная и расхристанная дипломная работа у меня дома. Ради этого внук знаменитого писателя и племянник целой писательской семьи четыре года учился!

Сегодня вся эта напряженка с альтернативной службой продолжается. Из предложений генерального штаба есть и такое: срочная служба — два года, а вот альтернативная — четыре. Мне это по душе. Квашнин требует, по словам Владимира Лысенко, чтобы "альтернативщик" принес какую-нибудь справку, что, дескать, душа не принимает держать в руках оружие. Если это будут врачи, то они уже надавали освобождений от армии и здесь напишут, все что надо, лишь бы оплата шла зеленью. Я понимаю, чем вызвано это требование Квашнина. Справку такую достать трудно. Но ведь из многих племен и конфессий лишь одно племя стойко не хочет служить в армии этой страны. Они всегда хотят заместителем парня из деревни или с городских окраин.

Лысенко долго распространялся о том, что, дескать, самые золотые годы молодой человек должен потратить на армию. Это вы, господа демократы, до такого состояния довели армию, завели ползучую войну в Чечне, что демонстрирует ваше неумение управлять, а этой подлой войны все, естественно, боятся. В наше время армия многое давала, она этих чеченцев-хлеборезов и других адыгов с гор учила чистить зубы и русскому языку, давала специальность, москвичей учила делать зарядку и прыгать через козла, армия — это была мужская судьба. Это рубеж юности, после которого начиналась мужская жизнь.

Днем поехал в институт, потому что надо было решить с месячной премией, с охраной и со многим другим. Надо не наказывать за плохую работу, потому что брань на вороту не виснет, а награждать за хорошую. Не организовать ли мне в гостинице ежемесячный конкурс: лучший работник месяца? За время моего отъезда Паша и Миша поменяли мне на моей "Ниве" крестовины — 1000 рублей. Другую тысячу рублей отдал Илье — он купил какие-то детали для модернизации моего домашнего компьютера. Вечером купил тумбочку под телевизор в комнату В.С. Прощай, отпускные! Это потому что рядом открылся магазин с притягательным для меня названием "Отечественная мебель".

31 января, четверг, 24-й день отпуска. Вчера вечером долго занимался приведением в порядок рукописей "Дневников" и проверкой дискеток. Для этого привез с работы две тяжеленных сумки с папками. Говорил с Г.С. Костровой и назначил с ней свидание. Вот такой предлагается заголовок: "На изломе веков". Это если мы будем печатать 1998, 1999, 2000 и 2001 годы. Вот тогда есть "изломы", а в остальных случаях, без 2001, только "кануны".

Днем в институте Александр Иванович и Миша Стояновский рассказывали о совещании по управлению высшим образованием. Для меня интересным оказалось следующее: в Карельском университете испытывают некоторую нужду в докторах, ученый совет постановляет: докторант, написавший диссертацию и защитившийся за два года, получает 20 тысяч рублей, а его руководитель 50, или наоборот? Не важно, связка почувствована очень точно. Я обязательно проверну подобное на ближайшем ученом совете. Это даст возможность простимулировать и работу И.Н. Шишковой, и работу С.П. Толкачева.

Встретились с Г.С. Она уже провела все необходимые подсчеты, мы решили ставить три года — 1999, 2000 и 2001. Для меня новостью стало желание издательства иметь еще в книжке и две-три тетради иллюстраций. Но здесь мне поможет наш институтский альбом с фотографиями — ничего зря в жизни не делается. Тут же я решил, что делать эти тетради буду по "сюжетам". "Гости института" "Е.А. Евтушенко, ему вручают диплом", "Приемные экзамены", "Почетные доктора и их заслуги", "Датский экспромт".