Газета День Литературы # 77 (2003 1)

День Литературы Газета

В ближайшее время (следите за рекламой в "Завтра", "Дне литературы" и на радио "Резонанс") на Комсомольском, 13, состоится представление нового номера газеты. Там же, в книжном киоске и в пункте распространения патриотической прессы, "Русский смех" № 3 уже поступил в продажу. В подписной комплект "Дня литературы” спецвыпуск не входит.

Редактор "Русского смеха" — Евгений НЕФЁДОВ.

Владимир Винников ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОЭЗИИ

Прежде всего,

выражаю искреннюю признательность редакции "Дня литературы" за предоставленную возможность высказаться сразу по двум актуальным направлениям отечественного литературного процесса: о современной поэзии и о творчестве Павла Крусанова. Несколько вышедших за последнее время антологий современных поэтов не только обозначили вновь растущий интерес нашего общества к стихам, к поэтическому слову, но и подчеркнули, что "корневая система" отечественной поэзии, закатанная было под асфальт "рыночных отношений" все-таки не погибла. Первые ростки, пробившие этот асфальт, может быть, еще не слишком радуют глаз, но они, вне всякого сомнения, живые, а значит — дело дойдет и до цветения, и до новых плодов. Вопрос только в том, что это окажутся за цветочки-ягодки, не слишком ли изменилась генетика, не накопились ли в современной русской поэзии какие-нибудь "тяжелые металлы" и тому подобные яды. Что касается Павла Крусанова, то с книгами этого автора довелось знакомиться, можно сказать, "в обратном порядке": вначале с романом "Бом-бом", и лишь после этого — с вышедшим годом ранее "Укусом ангела". Этот "реверс", собственно, и дал материал для излагаемых ниже сравнительных впечатлений. Другие произведения Павла Крусанова исключены из рассмотрения сознательно — по той простой причине, что нынешний этап его творчества, на мой взгляд, носит совершенно иной качественный характер.

ЛЮБИМЫЕ ДЕТИ ДЕРЖАВЫ. Русская поэзия на рубеже веков / Сост. Л.Г.Баранова-Гонченко.— М.: Держава, 2002, 448 с., 1000 экз.

Приют неизвестных поэтов (Дикороссы). Книга стихов / Сост. Ю.Беликов.— М.: ИД "Грааль", 2002, 352 с., 2000 экз.

1. "АПОСТОЛЫ" И "ДИКОРОССЫ"

Можно ли провести четкий раздел между антологией современной поэзии и "простым" коллективным сборником с навечно приклеенным определением "братская могила"? Наверное, да. Антологию отбирают, сборник собирают... При всей схожести действий и даже их названий, разница, согласитесь, весьма существенная.

И если в подзаголовке одной книги обозначено ни много ни мало — "Русская поэзия (вся? — В.В. ) на рубеже веков", а в подзаголовке другой — скромное "книга стихов", то вольно или невольно настраиваешь себя на соответствующую волну восприятия. Тем более, что и составители-собиратели четко обозначают свои приоритеты, свой, если угодно, замах в литературном процессе.

"Сегодня читателю выпала редкая удача быть свидетелем выхода в свет книги десяти апостолов Державы. Державы, физически поверженной и одновременно духовно живой и вдохновенной. Они — любимые дети именно этой Державы — горней, вечной, той, которой нет сегодня, но она была вчера и будет завтра",— пишет Лариса Баранова-Гонченко, прочерчивая вдобавок линию преемственности своей антологии от составленной Вадимом Валериановичем Кожиновым книги "Страницы современной лирики" (М.: Детская литература, 1980) и задаваясь вопросом: "Значит ли это, что, продолжая кожиновскую традицию и предлагая читателям нашу книгу, мы в очередной раз совершаем безнадежный исторический жест?"

"Приходит,

хотите ли вы того или не хотите, время новых варваров, дикороссов, чертополохов от литературы. Предмет, положенный Москвой на провинцию, будет ей однажды возвращен с прибавлением необходимых процентов. На каждого крестного отца всегда найдется парнишка с огнестрельной рукописью за пазухой... Карту русской поэзии изучить невозможно. Можно лишь лицезреть плаху, в коей завяз топор. А посему я хочу повиниться перед всеми неизвестными поэтами еще не освоенных мной российских земель: мало я, видимо, сносил башмаков за три года существования в газете "Трибуна" постоянной рубрики "Приют неизвестных поэтов", ставшей основой для создания этой книги",— таково мнение Юрия Беликова.

Наверное, можно было бы многое сказать по поводу неявно обозначенного противостояния "апостолов Державы" и "дикороссов", но, полагаю, всё это не имеет реального соответствия ни в вероятных отношениях между поэтами-участниками сборников, ни — тем более — в самой поэзии, где творчество, скажем, Есенина и Маяковского, при всех известных и неизвестных конфликтах и спорах, равно является достоянием отечественной культуры.

2. ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОЭЗИИ

Возвращение интереса к поэзии, возвращение к поэзии и возвращение поэзии как таковой явлено не только через два этих издания. В том же ряду можно указать на недавние антологии стихов Д.Галковского и И.Шкляревского, или — со всеми скидками — на процветающие в течение уже нескольких лет сайты русской интернет-поэзии с тысячами зарегистрированных участников. Это возвращение поэзии — пусть даже путем всё тех же конфликтов и споров (а как без них между живыми людьми?) — для меня является непреложным свидетельством если не возрождения, то хотя бы пробуждения творческого начала русского народа в сфере политического действия.

Нынешние споры о том, что есть русская поэзия, а что, напротив, — "русскоязычная", несомненно, интересны и важны, однако всё же вторичны по отношению к тому, какую систему ценностей считать в нынешних условиях беспредельного хаоса плюрализма и многопартийности "истинно русской". При этом не стоит забывать, что даже "Самый беспробудный из евреев, / Мыслящих на русском языке" ("дикоросс" Ю.Влодов), по факту воздействует не только на своих единоверцев и единокровников, но и на русского читателя, так или иначе активизируя его сознание (и подсознание).

Как заметил один современный мыслитель, литература — род воинского искусства, и в этом ряду искусств: войны материальной (войны-деформации), войны душевной (войны-информации) войны духовной (войны-трансформации),— ее воины занимают важнейшее, срединное положение. Не в доказательство, а в дополнение данной мысли приведу следующую цитату из Льва Гумилева: "Появились саги и поэзия скальдов — сравним плеяду арабских поэтов перед проповедью Мухаммеда и в его время. Или Гомер и Гесиод накануне эллинской колонизации... С движением викингов, противопоставившим себя оседлым и зажиточным хевдингам, связано возникновение скальдической поэзии около 800 г." И если суры Корана диктовал Аллах, то он диктовал их — поэту.

И с этой точки зрения уже начальные строки предисловия Ларисы Барановой-Гонченко к "Любимым детям Державы": "Эта книга, наверное, никогда не ляжет на стол Президента. Ее никогда не удосужатся взять в руки члены Правительства",— избыточны, излишни даже. Кто у нас президент, кто у нас члены правительства, и зачем им русская поэзия, если они — по ту сторону Куликова поля? А если все-таки, несмотря ни на что, кто-нибудь — по эту, то тем более не о чем сокрушаться. Воевать-то всё равно придется вместе, плечом к плечу...