Газета "Своими Именами" №47 от 19.11.2013
Шрифт:
В центральных газетах ни слова о нас, Москва занята собой. И слухи и ...надежда. На братьев, на Россию. Наконец 1992-1993 годы. Новые хозяева жизни уже кое-чему научились. Во-первых, они поняли, что Фрунзе, переименованный в Бишкек, гораздо интересней, во-вторых, что никакая ельцинская Россия на помощь к русским не придёт. Ельцин в ответ на собственную самостийность предложил и “новый формат”, и место в ООН, и много чего ещё. Прибыв в Чолпон-Ату на курорт, заявил: “Как же здесь хорошо”, а в нескольких километрах в это время шло побоище. К этому времени русские в столице уже стали “нетитульным национальным меньшинством”. Начался очередной, ещё более страшный виток насилия. На этот
Консульства Германии и Израиля запустили свои программы по репатриации. Ивановы, Ложкины, Зайцевы в один миг стали Раппопортами, Зальцманами и прочими. Те, кто не нашёл соответствующей мамы или не оформил нужный брак, косяками на свой страх и риск, продав за копейки жильё, потянулись в Польшу, Бельгию, Канаду и много ещё куда. А в столице (уже не Фрунзе) Бишкеке русских на улицах почти не видно. У всех СТРАХ. На площадях кочевые юрты с кумысом. Во дворах многоэтажек режут баранов. Слышу истошный крик: “Лошадку убили”, – русский пацанчик у подъезда увидел, как восемь джигитов завалили во дворе пятиэтажного кубика лошадь, перерезали ей горло, вспороли живот. Стали вынимать кишки. У пацана столбняк. Он в шоке. Мать выбежала, сгребла его в охапку и потащила домой. Но и нам нужны продукты.
Прихожу на крупнейший столичный “Ошский” рынок. Миную милицейское оцепление. На рынке сотни молодых киргизов разглядывают меня. Какая-то толпа что-то кричит. Осада. Но мне нужны продукты. Моя семья голодает. Только троньте! Даст бог, троих-четверых с собой унесу. Что было написано на моём лице, не знаю, но никто не подходил. Все прилавки перевёрнуты. Куда-то делись все торговцы овощами дунгане. Их же было здесь очень много. Текут розовые потоки, и из шлангов поливают всё подряд. Подхожу к милиционеру, спрашиваю, что всё это значит. Он посмотрел на меня внимательно и говорит: “Ты что, ничего не понял?”...
Несколько дней рынок был в осаде. Его даже штурмом брали. Дунгане очень долго вообще не появлялись. Безобидный народ. Трудяги. 1996-1997гг., очередной виток. Нас меньше тысяч на 400. Все уже довольно привычно создают отряды самообороны. Но добавилась ещё одна беда. Со сходом снега на перевалах по тропам идут боевики “Исламского движения Узбекистана”. К нам идут. В Баткен. “Хизб-Ут-Тахрир” развернул свою деятельность на полную. Каждый год эта война возобновляется. Мой “одноклубник по спортзалу” Станислав Холодков занимается созданием разведывательно-диверсионных подразделений “Беркут”. Я стал главным инструктором “Центра безопасности Кыргызской Республики”, а затем начальником Службы безопасности этого же заведения.
Народ бежит. Евреи и немцы исчезли совсем. Корейцы постепенно выезжают. Дунгане в Красноярский край перебираются. Реабилитированные кавказские народы возвращаются на Кавказ. Турки-месхетинцы после массовых погромов (в основном от узбеков) уже почти все уехали. Русских Россия всё ещё не пускает. “Чего припёрлись, самим жрать нечего. Вам миллионы дают, а мы здесь голодаем. Ничем не можем вам помочь. У вас буковку плохо видно, надо запрос дать или лучше съездите обратно, исправьте. Вернитесь на границу, листочка не хватает, а заодно миграционку обновите”. Всё в этом духе. Мой брат работал в мастерской на столичном “Ошском” рынке. Голова в седине. Ежедневно с рынка увозили несколько тел. В конце 1990-х он не успел. Немного. Но не успел. ...Извините. Тяжело
Его нашли с проломленным черепом. Ещё дышал. Три месяца в нейрохирургии. Выжил. Участковый капитан ходил за мной по пятам и умолял написать отказ. “Да всё-равно он после такого никого опознать не сможет!” – “Ищи, – говорю, – носом рой”. Я их сам нашёл, да вот предупредили их как-то уж вовремя. Кто-то постарался. Солидарны, ничего не скажешь. Сказали, кто их ищет. Растворились. Ещё через три месяца брат вышел на работу. А ещё через три к нему в часовую мастерскую вломились три типа в милицейской форме, “трое понятых” и “потерпевшая”. Всемером киргизские герои побили практически инвалида, привезли в УВД, заставили написать “все признания” и велели ещё денег принести, а то “пять лет гарантировано”.
Когда мама увидела его, сразу кинулась мне звонить. Я быстро в УВД, к начальнику. Вламываемся с братом: “Мурат, или ты разбираешься здесь срочно, или я своими методами!” Мурат Суталинов, начальник столичного УВД, хороший человек и в школе был таким же. “Тилек, быстро ко мне!” – это он по селектору. Входит начальник уголовного розыска г. Бишкек. Меня увидел, глаза навыкат. Перепугался. Знает, что милицией я не занимаюсь. Через пятнадцать минут за шиворот приволокли толстенного полковника. Моего брата затрясло: “Он!”. Деньги вернули, Мурат извинился и говорит: “Володь, это всё, что я могу сделать, прости”. – “Понимаю, свои сожрут с потрохами, спасибо”.
После этого мы приняли решение, что хватит с нас, родину мы потеряли безвозвратно. Пора в новую жизнь. Но и мой одноклассник, приятель, порядочный городской киргиз, интеллектуал, получивший хорошее образование Мурат Суталинов, ставший председателем Комитета Национальной безопасности, был арестован. Его обвинили в том, что он якобы дал приказ стрелять по “революционерам” (мародёрам) во время последней “революции” (переворота с погромами). Доказать ничего не смогли и сейчас уже выпустили. Но что они с ним в тюрьме вытворяли, известно только ему.
Извините за сумбур. Это эмоции.
А теперь решайте сами. Что это? ЭТО ГЕНОЦИД? Или что?
Это моя личная жизнь. Готов вынести обвинения всем, кто сломал жизнь мне и моей семье, кто лишил меня моей Родины.
В.Н. ЧЕРДЫНЦЕВ
До 2001 года член правления Славянского фонда в Киргизии, заместитель председателя Ассоциации “Согласие”, главный инструктор Центра безопасности Киргизской Республики, начальник СБ Центра безопасности Киргизской Республики, мастер спорта по рукопашному бою, Президент Национальной федерации каратэ-до Киргизской Республики (5-й Дан), шеф-инструктор Международной Ассоциации каратэ по Центральной Азии, ассистент президента по Европе.
РАБОЧИЕ HYUNDAI ДОБИЛИСЬ ПОБЕДЫ!
Забастовка южнокорейских рабочих, не первый год воюющих со своим работодателем – компанией Hyundai, отличающейся среди всех автомобильных корпораций особо бесчеловечным отношением к своим работникам, закончилась победой рабочих!
Профсоюз подписал с менеджментом компании договор о повышении заработной платы на 5%, о выплате единоразовых премиальных в 5 миллионов вон ($4615) и еще по 3,5-месячной зарплате на каждого рабочего. Это, конечно, не то, на что рассчитывали и чего добивались рабочие автозаводов Hyundai, но... «с паршивой овцы хоть шерсти клок». Рабочие своей настойчивостью и солидарностью все-таки добились уступок от своего работодателя, и он, влетев из-за забастовки в серьезные убытки, вынужден был уступить. Как сообщает Би-би-си, эта забастовка обошлась Hyundai в $930 миллионов, если считать по ценам невыпущенных 50 000 автомобилей.