Газета Завтра 266 (1 1999)

Газета

И пусть разные там Кириенки не кричат, что мы-де жили взаймы, а теперь должны расплачиваться за взятое. Это они, гады, жили взаймы и развалили державу, а мы — мы работали, даже порою и без зарплаты. Мы продолжали, как Антей, держать на плечах нашу страну. И у нас, а не у международного валютного фонда, они — все! — в неоплатном долгу!

Итак: несколько срочных указов Думы; воля к действованию. Добровольная (что лучше) или принудительная (что много хуже) инъекция средств у “новых русских”. Силы, что встанут на защиту страны и арестуют вредителей-”реформаторов” — и дело сделано. И нужны-то только решимость и патриотизм! И несколько национально мыслящих лидеров, для которых судьба Родины была бы важнее их собственной судьбы.

Все это так просто, элементарно просто, что возникает неизбежный вопрос: почему это не делается? Где эти две силы? Где эти патриоты? Где могучее движение народных масс, ропщущих, но доныне остающихся в неподвижности?

И вот тут — с высот праведного гнева, исторических аналогий и естественной злости мужика, который, являясь как-никак, знаменитым историческим писателем, не в силах досыта накормить даже собственную семью, а уж о поездках куда ни-то и мечтать не может, — я спускаюсь к реальной прозе окружающей меня жизни, и тут-то вот и нахожу ответ на клятый вопрос: почему?

Деревня, где мой дом и где меня трижды обокрали за минувшую осень, а одного мужика так и все восемь раз (!), даже мебель вывезли, — спилась. Иные мужики пьют без просыпу, и воруют-то на пропой.

Оглянусь ли на город Новгород: где же эта рекомая общественность? Которой фактически и нет! Дабы подписать какое ни-то коллективное письмо, и то долго чешешь в затылке, придумывая, кого позвать, кто не откажется, не струсит, да и кого я сам, многих ли, по сути, знаю, наконец? Есть интеллигенция: инженеры, врачи, преподаватели, офицеры армии. С каждым в отдельности можно поговорить, повздыхать, поплакаться о бедах страны, выругать правительство, наконец, но как их всех собрать воедино?!

И вот тут вновь приходится погрузиться в историю. В средневековом Новгороде имелось городское самоуправление, имелось городское ополчение, “тысяча”, разделенная на сотни, имелись пять “концов”, способных выставить, в случае необходимости, военную силу. “Концы” делились на “улицы”, и были уличанские храмы и собрания уличан. Каждый гражданин, кроме того, входил в свою ремесленную организацию, братство, гильдию, цех. И все эти организации были действенны, все могли с оружием в руках выступить в защиту своих членов и своих общественных прав! У нас же никаких организаций нет вовсе. За время советской власти сама мысль о них, и то была ликвидирована. Даже жаловаться коллективно запрещалось!

Побывавший в Тирасполе, я долго выяснял: почему победило маленькое Приднестровье! Да потому, что там были созданы СТК — советы трудовых коллективов, организованно вставшие на защиту республики. СТК — это организации, сплотившие верх с низом, директорский корпус с рядовыми рабочими!

Такими постоянными организациями общества, где встречались бы (и дружили!) люди разных социальных уровней, могли бы стать, как это ни покажется странным на первый взгляд, церковные приходы. Именно церковные! Традиционные встречи на богослужениях, возможно — обрядовые трапезы с обсуждением общих дел, наконец, попросту знания друг о друге, откуда и возможность действовать сообща во всем, начиная от выборов и, в случае опасности для страны, до совместных выступлений. (Поинтересуйтесь, кстати, как и почему Хомейни победил в Персии? Да как раз опираясь на церковные мусульманские советы при мечетях!) Не говорю уже о том, что организацию СТК, как в Приднестровье, я бы настоятельно рекомендовал для всей страны.

Мы когда-то заселяли эту землю, эту великую восточно-европейскую равнину, опираясь на нашу исконную коллективность, национальную спайку, взаимопомощь, на то, что один крик: “Наших бьют!” — собирал целую улицу, на том, что в нашем монархическом государстве во внутриобщинные дела власть не имела права влезать, во всяком случае, до эпохи Петра.

Мы, потерявши эту коллективную спайку, ныне теряем Родину, историческую память, саму жизнь. Давайте объединяться! Еще не поздно! Но скоро будет поздно, враг у ворот!

Время требует решительных и немедленных действий. Патриотизм из личной причуды становится общенародной обязанностью, ибо Родина для защиты своей в грозный час народной беды требует от каждого отдать за нее свою жизнь.

Или мы умерли? Или опоены чем, и потому немо смотрим, как нас унижает и уничтожает кучка мерзавцев, предателей и воров? И хочется воскликнуть: “К оружию, граждане!” Но — кому кричать?..

дымник 3 компания "Каскад кровля"

Борис Олейник НОВЫЕ СТИХИ

ПЕРЕОДЕВАНЬЕ ДУШ

I

Иных отпели, но они — живут,

Их наши души свято берегут.

А эти так поют! — хоть пусто в душах...

Но важно, как высокие чинуши,

На травке восседают там и тут

В непогрешимой вере, что — живут.

А резво ж вы мотив сменить смогли!

Петух три раза прокричал едва ли —

Как те уста, что пенки смаковали,

Козацкими усами обросли.

А дайте, хлопцы, погляжу на вас —

Моих когда-то близких, ныне — бывших?

Эге, да ведь картина грустной вышла:

Уже любой — не лыс, так седовлас,

И зубы реже, и сердца грозят

Не совладать с подъемами крутыми...

Зачем же так бежать за молодыми?

Себя и время обогнать нельзя.