Газета Завтра 845 (4 2010)
Шрифт:
Хотя, если спросить того же Медведева, что с ним лично произойдет через год — вряд ли он честно ответит, что это ему ведомо.
Кажется, что Россия трагически застряла во времени Зазеркалья, где нет самого понятия "ответственность". Никто не ответил за развал Советского Союза, а это значит, что никто не ответит и за возможный развал России. И если это, к несчастью, произойдет, старые и новые познеры, радзиховские, альбацы и прочие будут радостно доказывать, что, оказывается, историческая миссия России как раз и заключалась в том, чтобы пожертвовать собой, своими ресурсами, своим населением ради того, чтобы "великая западная цивилизация" просуществовала еще лет двадцать.
Почти уже нет сомнений, что в ближайшие десять-пятнадцать лет в мире вспыхнет большая война. Во всяком случае, многие уже начали подспудно, без лишнего шума, но энергично готовиться к ней. Начнется эта большая война либо на Ближнем Востоке, либо на постсоветском пространстве (Средняя Азия или Кавказ). В любом случае это будет совсем недалеко от России.
Скорее всего, это будет действительно тотальная война за выживание — за контроль над природными невозобновляемыми ресурсами. Потому что, несмотря на лицемерный оптимизм ресурсов на всех не хватит. И этот дефицит будет расти. А тут еще климатические изменения…
Речь идет не только о нехватке нефти, газа, железа, титана, урана и прочая. Уже сейчас два миллиарда человек испытывают нехватку питьевой воды. Через десять их будет в два раза больше. Растут цены на продовольствие, а это значит, что началась борьба за сельскохозяйственные угодья. Как вы думаете, почему в последние годы американцы и европейцы так рьяно скупают плодородные земли в Африке?
Через десять лет многие прибрежные города в мире окажутся затопленными. Миграционные потоки усилятся. А тем временем, население России будет сокращаться и сокращаться, военный потенциал деградировать, советские ядерные силы окончательно состарятся.
Может быть, это будет последняя война. Для нас или для всего мира.
Готовы ли мы к этой войне? Хотим ли мы выжить? Или выживут только те, которые загодя перейдут на сторону врага со своими миллиардами и миллионами, награбленными в России?
В любом случае, в условиях высочайшей стратегической (онтологической) неопределенности всегда надо готовиться к наихудшему из возможных сценариев. При этом отдавая себе отчет в том, что повторить великий опыт Сталина не удастся (история не терпит повторений "а ля макака"), а две попытки интеграции страны на западных условиях в западную систему привели к двум катастрофам и гигантским человеческим жертвам.
Да, невозможно в новых условиях просто скопировать сталинский опыт, но ни в коем случае нельзя забывать о методологии сталинского стратегического мышления.
Внутри страны вместо целенаправленного поиска своей уникальной стратегии для ХХI века продолжается возврат к криминально-мафиозной корпоративизации начала ХХ века. Создание корпоративной вертикали чекистов-силовиков не только не разрушило общенациональную криминальную сеть, но скорее способствовало ее укреплению. В России гораздо более влиятельными, чем официальные силовые структуры и производственные корпорации, являются криминально-региональные кланы — архаичные, но наиболее сплоченные корпоративные структуры.
Разложение остатков советской системы сопровождалось тотальной деградацией правящего класса, больного клептократической шизофренией. Этот класс, даже если он хотел, не смог бы организовать новое и целенаправленное корпоративное строительство. В итоге в России, что бы ни говорили в Кремле, было построено тотальное коррупционное государство — высшая форма бюрократического развития. Российская бюрократия все-таки снесла свое зловещее яйцо — общенациональную коррупционную систему, которая стала ядром нынешнего деградирующего государства-социума. Именно эта коррупционная система управляет каждодневно страной, а не Путин-Медведев с "Единой Россией".
Вот вам парадоксы системного кризиса: уберите сейчас эту коррупционную систему, не предложив никакой реальной работающей альтернативы, — и все, Россия развалится за несколько месяцев, а может быть и недель. С другой стороны, оставьте этот коррупционный вал, и страна через несколько лет провалится в пропасть. Классическая дилемма системного кризиса: выбирать в политической практике приходится между плохим и очень плохим вариантами решений.
Разрыв между властью и остальным населением страны увеличивается. Что действительно происходит в глубинах российского общества, мало кто знает наверху. Есть ли у правящего режима реальное представление об этом социуме, есть ли какая-то стратегический план его сохранения и выживания?
Как это все напоминает Россию в начале ХХ века!
Уже сейчас почти сорок процентов российских граждан живут ниже уровня прожиточного уровня. Если реальная безработица превысит 13-14%, то ситуация в стране резко обострится; при безработице в 17-18% — перейдет в разряд неуправляемых. А ведь все это может стать явью не когда-то в неопределенном будущем, а уже летом-осенью нынешнего года.
Может случиться, что через несколько лет большинство российского населения согласится на любую власть — "проамериканскую или прокитайскую, "братков" или "приблатненных", — которая действительно остановит рост цен, увеличит реальные зарплаты и начнет строить доступное жилье, будет бороться с преступностью и коррупцией.
Одним из важных индикаторов продолжающегося системного кризиса является резкое снижение инстинкта самосохранения как у нынешнего правящего класса, так и всего российского общества в целом.
Нынешняя Россия для глобальной деградирующей американской империи представляет собой в среднесрочной перспективе, возможно, главного врага на международной арене. И, не потому что Москва представляет собой сопоставимую с Вашингтоном силу. Для Запада "российская угроза" в стратегическом плане распадается на три ипостаси: российский ядерный потенциал, нынешний "чекистский режим" и коррумпированный правящий экономический класс.
Причем наиболее опасным для будущего считается именно российский олигархат с его циничной моралью вседозволенности, презрительным отношением к закону, некомпетентностью, жадностью и безответностью. Для Запада российское олигархическое сообщество — это "оно", некий страшный рудимент из далекого и печального прошлого. Это "оно" смертельно опасно, как пандемический вирус, для больного глобального экономического механизма. Поэтому надежды российских миллиардеров и мультимиллионеров на спокойную гавань где-нибудь в Лондоне или Нью-Йорке, в случае развала страны, окажутся беспочвенными. Они — враги, а враги в военных условиях подлежат уничтожению.