Газета Завтра 865 (24 2010)
Шрифт:
Неповторимость и непродолжаемость авторского проекта в архитектуре, мире искусства прискорбна, но не смертельна. Иное дело — общественная, культурная и геополитическая преемственность. Неспособность окружения Сталина продолжить его социальный и геополитический проект привела к тому, что нами сегодня правят бездарности и недоумки, которые вывелись из яичек, отложенных другими недоумками, так ничего и не понявшими в авторском проекте Сталина.
Непреходящее ценностное ядро сталинизма имеет отношение не к его тирании и не к "сталинскому порядку", которым так восхищаются современные "сталинисты". Оно имеет отношение к его диалектике. Сталин гениален не в своей жесткости, а в том, что он сумел создать социальные формы, адекватные состоянию сознания абсолютного большинства тогдашних русских людей — вчерашних крестьян и сегодняшних (по отношению к тому времени) рабочих, прошедших через горнило индустриальной реформации и обреченных стать фронтовиками. Эти формы были варварскими — и они в обратном своем действии на общество способствовали закреплению соответствующих им варварских состояний сознания (по формуле: "общественное сознание — социальные формы — общественное сознание") — но они были крайне успешными и результативными в плане практической отдачи. Сталин чувствовал стихийный запрос масс и создавал соответствующие ему социальные формы, которые потом уже оказывали обратное воздействие на общество, переплавляя стихийный запрос в железную идеологию и практику. Так ковались легионы "железнобоких", которые совершили индустриальную революцию и разгромили гитлеровскую Германию.
Сталин понимал текучесть всего в этом мире — текучесть сознания и текучесть социальных форм — и он старался обеспечить их коэволюцию, "поймать" моменты синтеза между ними. Диалектическое отношение к этим двум вечно текучим началам — вот в чем состоит "жидкокристаллическое ядро" сталинизма. Человек, понимающий сталинскую диалектику, неизменно должен осознавать, что нечто, бывшее оптимальным тогда, сегодня может быть не только "не оптимальным", но и совершенно контрпродуктивным, ибо и общественное сознание изменилось страшно, и социальные формы уже, мягко говоря, не те.
Молиться сегодня давно устаревшим внешним формам, пытаясь наложить их на радикально изменившееся содержание, или же, напротив, мечтать о "выделении" из нынешнего содержания сталинских форм — это начетничество и полное отсутствие творческого понимания социальной жизни в ее текучей динамике. Неужели дожившие до ХХI века сталинисты до конца времен собираются топтаться на том месте, где их оставил "великий кормчий"?
Впрочем, подобные ошибки совершают сегодня не только "сталинисты", но и все прочие фракции оппозиции — разнообразные патриоты, монархисты, черносотенцы, марксисты, "новые левые" и даже кажущиеся себе столь современными и актуальными националисты. У них просто разные источники вдохновения и объекты поклонения — Сталин, Православное царство, Российская Империя, марксизм-ленинизм, западная демократия, гражданское общество, европейский национализм, языческая Русь, наконец, — а в своем метафизическом отношении к реальности они все едины. Подобное начетничество вообще характерно для одержимого средневековой метафизикой русского ума: именно эта "дурная метафизика" и делает его легкой добычей сил, искушенных в понимании диалектики.
Рождены ли мы для того, чтобы вытаптывать траву вокруг того места, где остановились наши отцы и их кумиры, или наше призвание состоит все-таки в том, чтобы двигаться дальше? Думается, — если мы, конечно, не хотим, чтобы русский путь прервался, — что нам следует сделать выбор в пользу движения, а не топтания. Собственно, именно такой выбор и делало в прошлом каждое успешное поколение наших предков. И в этом движении хорошим примером для нас может послужить опыт не только великого диалектика Сталина, но и любого крупного и успешного национального лидера. Исторический успех крупных лидеров — свидетельство того, что они — каждый на своем месте и в рамках своих уникальных обстоятельств — сумели гениально "поймать" запрос общественного сознания и найти адекватные социальные формы для его реализации.
В русском обществе сегодня бродит одна невысказанная идея — жажда самоорганизации помимо путиных, зюгановых, баркашовых и прочих "самодержавных" вождей и фюреров. Беда только в том, что русские не знают, как это сделать: во-первых, они давно утратили старые навыки к самоорганизации; во-вторых, современные условия и обстоятельства требуют каких-то совершенно новых, "нестандартных" форм и навыков. Для этого им нужны лидеры — новые, демократические лидеры-интеллектуалы.
Тот, кто в понятной форме сформулирует идею русской самоорганизации, выдвинув способный сплотить людей аттрактор, кто разработает эффективную и адекватную времени технологию социальной организации, которая превратила бы распыленный на "атомы" русский мир в единую в масштабах Евразии солидарную сетевую структуру, тот автоматически станет новым лидером русского народа, создав и настоящую "правящую партию", и прообраз нового — действительно национального — государства. Пока эта ниша вакантна, но мы знаем, что новые герои и ростки новых социальных технологий уже прорастают через асфальт россиянского безвременья. И когда они наберут силу, время серых бездарностей закончится.
Валентин Пруссаков ИСЛАМСКАЯ МОЗАИКА
С НАЧАЛА ХХI ВЕКА ДОХА, столица небольшого арабского государства Катар, стала главным региональным центром по проведению различных международных конференций и переговоров. В этом, очевидно, проявилось действие нескольких взаимосвязанных факторов: значительный экономический потенциал и постоянно растущий внешнеполитический авторитет Катара, высокий уровень развития сферы услуг, географическое расположение катарского государства, находящегося, можно сказать, почти посередине современного мира.
1
http://top.mail.ru/jump?from=74573
Недавно в Дохе под эгидой эмира Катара шейха Хамада Бен Халифа Аль-Тани состоялся 10-й Международный форум, посвященный проблемам демократии, мировой экономики, государственного развития и образования. В его работе приняли участие представители более 60 стран. В частности, можно было увидеть президента Финляндии Тарью Халонен, президента Македонии Георгия Иванова, королеву Иордании Ранию, Генерального секретаря Лиги арабских государств Амр Мусу, президента Занзибара Амани Каруме, премьер-министра Венгрии Гордона Бажнаи, главу Всемирного Экономического Форума профессора Клауса Шваба, специального представителя президента РФ на Ближнем Востоке, заместителя министра иностранных дел Александра Салтанова и других известных деятелей прошлого и настоящего, в том числе, например, бывшего президента Польши Александра Квасьневского.
Надо сказать, что по ряду вопросов участники форума продемонстрировали не только общность взглядов, но и серьёзные расхождения. Так, на сессии, озаглавленной "Национальная идентичность, иммиграция и вера", горячая дискуссия развернулась относительно принятого во Франции решения на запрет ношения паранджи в общественных местах. Защищавший это решение своего правительства член французского парламента Эрик Раульт заметил, что "нигде в Коране не говорится о том, что женщина обязательно должна полностью закрывать собственное лицо". По его словам, мусульмане во Франции "разделяют наши идеалы культурного разнообразия и стремятся к мирному сосуществованию со всеми остальными". Ему возражал американский конгрессмен Джеймс Моран, назвавший запрет на ношение паранджи "оскорбительным". Он полагает, что общество должно научиться интегрировать и тех, кто придерживается иных ценностей и обычаев.
Говоря о ситуации в Америке, Моран отметил, что арабская и мусульманская общины постепенно становятся новой политической силой в США, которая в будущем, вероятно, сумеет снизить влияние еврейского лобби на внешнюю политику. Он также сказал, что всегда выступал против американского вторжения в Ирак и строительства еврейских поселений в Палестине, и что ему удается "выживать в Конгрессе" лишь благодаря поддержке мусульманской общины…
В кулуарах форума многие его участники говорили, что их поражают темпы строительства и архитектурное своеобразие столицы Катара. Если, скажем, строительство в соседнем Дубае оказалось практически свернутым из-за экономического кризиса, то здесь оно продолжается, как и прежде.