Гекатомба
Шрифт:
Выбирать стоило нечто захватывающее и интересное, чтобы бодрствуя, пережить жуткие ночные часы. Впрочем, выбора, как такового, не существовало. На журнальном столике давно ждали любимые книги по аттике и истории Древнего мира. Он с нетерпением открыл на месте оставленной закладки "Предшественников христианства (восточные культы в Римской империи)" Куна и, постепенно отрешаясь от действительности, с упоением углубился в чтение, периодически открывая ту или иную книгу, делая пометки в толстую общую тетрадь. Лишь несколько раз он оставлял это занятие, чтобы приготовить новую порцию кофе. Когда за окнами начало светать, усталость и напряжение сломили его, но ночь он пережил, а днем страхи покидали
Конец страницы...
ДНЕВНИК УБИЙЦЫ.
Я СДЕЛАЛ ЭТО! Весь город обсуждает! Это сделал Я! Я убил трех "поводырей". Осталось еще девяносто семь. Как жалки и беспомощны были они перед порогом Вечности. Теперь я знаю точно: это были не настоящие "поводыри". Они купили всего лишь себе это священное право. А Я - один из тех, кого они вели, учили, над кем издевались, кого не раз предавали, презирали и ненавидели, Я сделал их ничем и никем! Они думали, что всегда будут главными в этом городе, но я обманул их надежды. Теперь главный здесь - Я! Я - проводник смерти! Только жертвенная кровь сможет помочь их уставшим от лжи и зла душам воссоединиться с вечностью, не остаться в рое бесприютных, проклятых душ.
Я сделал это и получил причитающееся мне вознаграждение. Отныне я не буду делать грязную работу. Отныне никто не посмеет мне приказать, унизить, оскорбить меня. Я узнал себе цену. Цена эта - свобода. Впереди, сзади, слева и справа есть Я ОДИН. И только надо мной, высоко, есть Бог. Но царство его придет после смерти. Здесь, на Земле, я -единственный хозяин, воин, мужчина и землепашец.
У меня скоро будет все, о чем я когда-то мечтал: уютный дом, любимая женщина, мои наследники. Вернутся старые друзья, чтобы порадоваться моему освобождению. Придут, наверное, и мои враги. Но теперь они не страшны мне. Я убил своих "поводырей", а с врагами я договорюсь.
Я наконец-то купил себе приличную одежду. Мне стало приятно выходить на улицу. Я полюбил гулять среди толпы. Теперь там я - свой. Мне ужасно хочется рассказать им всем, что я сделал, чтобы они порадовались вместе со мной, как я стал свободным. Но я не могу, не имею права это делать потому, что среди них, наверняка, найдутся те, кто тоже захотят разобраться с "поводырями". Этого допустить я не могу. Я - единственный избранный. Я первый догадался, что поводыри - обманщики и шарлатаны. Но как хочется рассказать!
Я должен постоянно быть среди людей. Я умею многое - руками, ногами и головой. Голова у меня - самое дорогое. Я должен ее беречь, потому что она сделала меня свободным от "поводырей"...
Я думаю, мне надо быть скромнее... Я, безусловно, счастлив. Но мой вид может насторожить помощников "поводырей". Сейчас такое время, что счастливым не может быть никто. Абсолютное счастье - это отсутствие надежды. Что такое надежда? Это желание получить то, чего нет. А чего нет сегодня у многих? Еда, деньги, место на определенном уровне в обществе, различные блага, возможно, что-то еще... Ах, да, забыл - здоровье. Если его нет, то вряд ли будет все остальное. И, все-таки, главное не это, даже вместе взятое. Главное - покой в самом себе. Не то, чтобы уже не на что надеятся и не то, что хочется надеяться на слишком многое. Просто однажды вдруг понимаешь: то, что есть - это так ценно, этого так много (хотя можешь вообще ничего
У меня появилась новая работа. Она позволит мне проникнуть в святая святых человека. Я научу его думать и освобожу от рабства "поводырей". Основную физическую работу, конечно, придется делать самому. Этот этап слишком ответственный, чтобы кому-то его доверить. Но чтобы завершить освобождение, необходимо подготовить как можно больше людей. Внутренне, духовно они должны быть готовы к моменту, когда я провозглашу час свободы. Люди должны будут четко знать, кто они есть с этого момента, чем им заниматься, как пользоваться обретенной свободой, что принять, а что и отринуть - без жалости, окончательно и безповоротно.
Я нашел самую совершенную за все прошедшие тысячелетия систему влияния на человеческий мозг. Я ничего не создавал и не изобретал заново. Просто я знаю, как наиболее эффективно использовать то, что уже придумано и существует. Завтра - НАЧАЛО, как оно сложится? В любом случае, я верю в себя и свои силы.
Я буду Главным Жрецом в этом таинстве отсечения власти от свободы. Власть - сама по себе, а свобода личности - неприкасаема и священа. Я заранее беру на себя весь тяжкий грех человеческого жертвоприношения. Надо мной только Бог и я в ответе только перед ним. Никаих солдат свободы, посредников-священников, наемников и фанатиков. Где одиночка, там нет предательства. Большинство великиих дел потерпело крах именно потому, что мессии доверились помощникам и ученикам, которые на поверку оказывались, в большинстве своем, людьми ограниченными, алчными, своекорыстными и слишком слабыми духом для того, чтобы всецело проникнуться идеями мессий. Я такой ошибки не сделаю. У меня будут сотни, тысячи помощников, чтобы влиять на умы людей. Но счет головам я буду вести сам...
Не успел Звонарев переступить утром порог кабинета, как его "обрадовал" Миша Жарков:
– Юра, у нашего шефа крыша поехала.
– Вот и чуднеько, а то у него вид слишком здоровый был. Помнишь Никитина, нашего первого Папу? Как он говорил? Идешь работать в угрозыск, настраивайся, что со временем мозги, как Пизанская башня, набекрень будут. Что у тебя по связям?
– переменил он тему.
– Их связи - сто пятьдесят тысяч населения города... девяносто процентов которого вполне могли при благоприятно сложившихся обстоятельствах отправить всех троих в поля вечной охоты Виниту. Общенародная любовь к ним и на троечку не тянет. Да и коллективчик у них еще тот серпентарий!
– Кончай материться, - улыбнулся Юра.
– Серпентарий, - передразнил он, - не смей гадов оскорблять.
Они помолчали.
– А с чего ты взял?
– Юра выразительно покрутил пальцем у виска.
– Ты о шефе? Представь, заходит сегодня ни свет, ни заря и спрашивает: "Михал Михалыч, у вас, говорят, овчарка дома есть, большая умница...". Я киваю: - Да, кобель, шесть лет.
– А он мне: "Вы у него никогда странностей не замечали?" Я ему: - В каком смысле ?
– Он замялся, потом выдает: "Например, чтоб ваша собака общалась с вами мысленно или... улыбалась, подмигивала?". Юра, я о-бал-дел!!!
– Он, наверное, вчера у Осеневых гостил.
– Причем тут они?
– У Аглаи есть собака по кличке Мавр. Здоровенный волкодав, но псина феноменальная. Впрочем, и кошечка у нее - тот еще фрукт.
– Тебе не кажется, что все помешались на этой "феноменальной" семейке? Только и слышишь о них в превосходной степени. Юра, ты у них часто бываешь, она, действительно, экстрасенс?
– Не экстрасенс, а натуральная ведьма, со всеми вытекающими из этого факта обстоятельствами.
– И на метле летает?
– засмеялся Михаил.