Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа
Шрифт:
4 августа немцы отвечали: “Павлу. Помощь пришлем, точный срок сообщим позднее. Почему не сообщаете о передвижении войск и о важных военных событиях в вашем районе? Ждем срочных сведений. Центр”.
В ответ ушла следующая радиограмма: “Центру. Наши люди до сих пор не вернулись. Ходил их разыскивать, но безрезультатно. Работать одному очень трудно. Денег нет. Живу плохо. Жду от вас совета и помощи. Павел”. Через два дня пришло сообщение: “Павлу. Срочно готовим курьера, придет по последнему адресу. А пока давайте военные сводки, надеемся на активизацию работы. Центр”. А еще через два дня на явочной квартире был арестован агент-связник, выпускник Борисовской разведшколы Подкопытов, у которого
11 августа в целях продолжения связи с радиоцентром противника и введения его в заблуждение ему было сообщено, что радист не встретил курьера и продолжает испытывать материальные затруднения.
Ответ был следующим: “Павлу. Курьер завтра будет у вас, у хозяйки. Пароль — “привет от доктора”. Курьер будет с вами работать с успехом. Теперь следовало подготовиться
к встрече курьера. Но проблема была в том, что радист уже давно не сообщал никакой разведывательной информации и мог вызвать подозрение о вынужденной работе под колпаком советской контрразведки СМЕРШ. Таким образом, требовалось организовать встречу курьера с радистом, чтобы установить полученные им указания с той стороны. Однако управление СМЕРШ Центрального фронта категорически отвергло такой вариант.
Тогда на встречу отправился оперативный работник, переодетый в радиста, и один боец в форме сержанта под видом напарника. 24 августа два немецких агента были задержаны. У них изъяли семьдесят пять тысяч рублей, чистые бланки командировочных предписаний с печатью «АХО штаба 13 армии», двадцать чистых бланков продовольственных аттестатов с печатью «АХО штаба 13 армии», пятнадцать чистых бланков продовольственных аттестатов с печатью «Оперативная группа минометных частей западного фронта Ставки Верховного Главного Командования», двадцать командировочных предписаний с печатью этой же оперативной группы, двадцать удостоверений, отпечатанных на машинке, с печатью и штампом «123 отдельного батальона связи».
25 августа немцы получили очередную радиограмму: «Центру. Два курьера прибыли. Груз, сброшенный с самолета без парашюта, потеряли. Втроем идем на поиски. Павел».
Всего за период радиоигры противнику было передано 92 радиограммы, получено — 51. Были вызваны на нашу сторону и обезврежены три немецких агента и получены грузы, сброшенные с самолета.
За успешную работу по радиоигре радист «Шадрин» Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 октября 1943 г. был награжден орденом Отечественной войны 1 1 степени. Следует отметить, что только 27 октября 1943 г. В.С. Абакумов подписал в Государственный Комитет Обороны на имя Сталина записку, в которой ходатайствовал о награждении оперативных работников. А к ноябрьским праздникам 1656 человек были награждены орденом Ленина (8 чел.), орденами Красного Знамени (52 чел.), Отечественной войны I степени (72 чел.), Отечественной войны II степени (350 чел.), Красной Звезды (601 чел.), Знаком Почета (135 чел.), медалями «За отвагу».» (312 чел.), «За трудовую доблесть» (114 чел.) и «За трудовое (12 чел.).
По мнению В.Н. Степакова, ^автора «Нарком СМЕРШа»:
« ...Главная роль в успешных радиоиграх принадлежала Виктору Семеновичу Абакумову. Именно он пошел против существовавшего тогда уголовного законодательства, трактовавшего, что согласие советского человека на сотрудничество с иностранной разведкой — уже измена. Абакумов освобождал явившихся с повинной немецких агентов от уголовного наказания, что резко поднимало эффективность борьбы с абвером». Добавлю лишь, что не просто освобождал, а еще и представлял бывших
Исследователи Б. Сыромятников и Н. Поросков считают, что «Абакумов опередил время: только в 1960 г. Верховный Совет СССР принял дополнение к статье 1 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления — не подлежит уголовной ответственности гражданин, завербованный иностранной разведкой, если он во исполнение преступного задания никаких действий не совершил и добровольно заявил органам власти о своей связи с иностранной ра шедкой». Но здесь позволю себе возразить. Разве бы мог Виктор Семенович опередить время, не имея для этого определенных рычагов и возможностей? Тем более если бы это не было целесообразно в государственных интересах и лишь для незначительного контингента предателей!
* * *
В феврале 1943 г. в городе Малоархангельске был задержан подозрительный гражданин «И >. Он выглядел душевнобольным, его речь была бессвязной, поведение нестандартным, а неряшливая одежда - вызываюшей. «Душевнобольной» «Н» каждый день бродил по городу и его окрестностям, частенько появляясь в районах расположения воинских частей. Чем и привлек к себе внимание контрразведчиков. Проверив документы, они ничего подозрительного не обнаружили, так как те подтверждали его недееспособность и были в полном порядке. Однако оперативную проверку все же решили продолжить. «Блаженного» отпустили, и что удивительно, в подвале разрушенного дома, куда тот «привел » «смершевнев». были обнаружены портативная радиостанция типа «север», револьвер «наган», продукты и деньги в сумме 9225 рублей. Достоянием контрразведчиков стали шифры и расписание сеансов радиосвязи.
«Душевнобольным» оказался агент-маршрутник (радист) Деев, он же Фомин 1919 г. р., уроженец Орловской области. Он закончил Орловскую школу разведчиков и по заданию начальника школы был оставлен в г. Малоархангельске после отступления немецких войск. Для лучшего легального проживания и передвижения агента снабдили справкой эвакогоспиталя и метрической выпиской на имя Машенина Сергея Петровича.
* * *
По свидетельству документов в 1941-1944 гг. особыми отделами НКВД СССР и ГУКР СМЕРШ НКО СССР от 55 до 65 % всех вражеских агентов были выявлены и разоблачены непосредственно в зоне боевых действий. В 1945 г. этот пока-
затель достиг 88 %. Причем «если в 1941 г. на прифронтовую зону приходилось около 45 % от общего количества разоблаченных органами военной контрразведки агентов фашистских спецслужб, то в 1943 г. эта цифра возросла до 55 %.
Только в период подготовки и в ходе Курской битвы контрразведчиками Западного, Брянского, Центрального и Воронежского фронтов было обезврежено более 1500 немецких агентов и диверсантов. Контрразведчики Центрального фронта в июне и июле 1943 г. обезвредили пятнадцать разведывательно-диверсионных групп противника. Некоторые из них были предназначены доя нападения на штаб фронта и совершения террористического акта в отношении командующего фронтом генерала армии К. К. Рокоссовского.
Во время битвы за Днепр чекисты Воронежского (1-го Украинского) фронта выявили и ликвидировали более 240 фашистских агентов и двадцать одну разведывательно-диверсионную группу».
В сентябре 1943 г. с учетом накопленного опыта военной контрразведкой за первые два года войны была разработана «Инструкция по организации розыска агентуры разведки противника». Согласно этому документу розыску подлежали «все без исключения агенты разведки противника, и в первую очередь агенты, уже переброшенные на нашу сторону или намеченные к выброске на ближайшее время».