Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа
Шрифт:
– Почему вы изменили Родине?
– Я должен признать, что скрыл от следствия еще один факт.
– Какой именно?
– В 1932 г., работая в гор. Саратове, я был арестован за растрату 1300 рублей государственных денег.
В связи с тем, что меня должны были предать суду, по закону от 7 августа 1932 г., я, боясь строгой ответственности, бежал из тюрьмы, проломив с группой арестованных стену в тюремной бане. В 1934 и 1936 годах я также арестовывался милицией за растраты, но в обоих этих случаях совершал побеги. В 1939 г. я по фиктивным справкам получил документы на имя Таврина и под этой фамилией
Находясь на Калининском фронте, 29 мая 1942 г. я был вызван к уполномоченному особого отдела капитану Васильеву, который интересовался, почему я переменил фамилию Шилов на Таврина. Поняв, что особому отделу стали известны мои преступления, я, боясь ответственности, на следующий день, будучи в разведке, перешел на сторону немцев».
ДОСЬЕ ЭПОХИ
* * *
После окончательного разоблачения Таврина и необходимой в таких случаях подготовки началась радиоигра.
В конце сентября 1944 г. Берлин получил первую радиограмму: «Прибыли благополучно, начали А послед
нее донесение немцы получили 9 апреля 1945 г. 21 апреля 1945 г. В.С Абакумова наградили орденом Кутузова 1 степени (N9 385). И наградили его за успешно проведенную операцию, а не только за поимку опасных террористов.
Всего же за годы войны начальник военной контрразведки был награжден тремя орденами (полководческими), не считая медалей. Один из них, а именно орден Суворова 1 степени за номером 216, он получил Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 июля 1944 г.
Кстати сказать, Клавдий Федорович Федосеев, тот, кто задерживал Таврина, припомнил в разговоре:
— Но я вот что никак не могу понять: когда передавал оружие, веши, документы и деньги смоленским чекистам, дважды пересчитал купюры, в мотоцикле у Таврина был один миллион рублей. Сам видел. А когда в восьмидесятых годах приехал в Москву, пошел на Лубянку, где мне дали из архивов папку с моим допросом Таврина, я вдруг читаю, что у него было изъято 428 400 рублей.
3
Генерал Гераскин, проведший за сорок семь лет службы в военной контрразведке ряд блестяших операций по разоблачению агентуры противника, в 1944 г. служил в звании лейтенанта в управлении контрразведки НКО СМЕРШ.
В своих воспоминаниях Борис Васильевич очень интересно рассказал о встрече с Абакумовым:
«Весной 1944 г. мне поручили уточнить обстановку по одному из адресов на Арбате. Судя по характеру вопросов, лицо, интересовавшее контрразведку, подозревалось в подготовке террористического акта. Выполнив задание, я возвратился в отдел, где получил указание немедленно доложить о результатах лично Абакумову.
Для рядовых сотрудников Абакумов казался недосягаемой величиной, строгим и требовательным начальником с огромной властью. “Как он воспримет мой доклад?” — не без волнения спрашивал я себя.
В большом, обшитом деревом кабинете возле письменного стола стоял Абакумов. 3апомнилось его крепкое телосложение, правильные черты лица, высокий лоб и темные волосы, гладко зачесанные назад. На нем ладно смотрелась серая гимнастерка и синие бриджи с лампасами, заправленные в сапоги. Пальцы обеих рук он держал за широким военным ремнем, по-толстовски. Справа от Абакумова находился полковник с объемистой папкой бумаг в руках. Очевидно, он вел дело, по которому я посетил Арбат, и перед моим приходом закончил доклад.
Когда
– Ты ездил на Арбат? Доложи подробно все, что выяснил.
Волнуясь, стараясь ничего не упустить, я рассказал о результатах выполнения задания. Абакумов внимательно, не перебивая, выслушал меня, задал несколько уточняющих вопросов, а затем обратился с упреками к полковнику. Резко, даже грубо отчитал его. Полковник покраснел и, виновато вытянувшись, молчал. Насколько я понял, моя информация разошлась с его докладом. Во время “проработки” полковника я чувствовал себя скверно, готов был провалиться сквозь землю. Наконец, дав дополнительные указания, Абакумов разрешил мне уйти».
Тридцатишестилетний генерал все же за двенадцать лет в органах научился многому. В частности, умению оставить о себе впечатление, которое со временем обрастало бы фантастическими подробностями.
Неудивительно, что до сих пор многие подчиненные Виктора Семеновича сохранили в своей памяти самый положительный образ своего начальника. Но проблема только в том, что они не знали его близко, а значит, не видели его тени. Вообще, выговаривать старшему офицеру в присутствии младшего не самая лучшая воспитательная мера. Тем более что это даже запрещается уставами. Однако Виктор Семенович, вполне вероятно, не задумывался о таких пустяках, как не задумываются об этом и некоторые уважаемые современные «военачальники».
* * *
Фильтрацией в СМЕРШЕ занимался 2-й отдел контрразведки.
Первичная проверка бывших военнослужащих Красной Армии была одной из тех задач, которую решали третьи отделения вторых отделов управлений КР СМЕРШ фронтов. На армейских сборно-пересылочных (СПП) и фронтовых проверочно-фильтрационных пунктах (ПФП) эта проверка проводилась путем личного досмотра и письменных объяснений об обстоятельствах пребывания в плену. Только затем проводился допрос, в ходе и после которого оперативники контрразведки выявляли противоречия в ответах и организовывали агентурное изучение подозреваемых. На каждого проверяемого заводилось дело (учетное) с протоколами допроса и заключением по результатам фильтрации. На подозреваемого заводилось дело-формуляр с приобшением материалов оперативного характера. Фильтрация завершалась во фронтовом ПФЛ, где соответствуюшая работа продолжалась в течение двух месяцев (соответственно в СПП и ПФП - пять - десять дней). В ПФЛ работа велась в оперативном и следственном направлениях с учетом проведенной фильтрации на СПП и пФп. Следует отметить, что по масштабам и размаху, силам и средствам оперативно-розыскная и следственная работа по фильтрации военнопленных вражеских армий, бывших советских военнопленных, а также в государственной проверке репатриантов из числа советских граждан не имела аналогов в истории спецслужб мира.
Так, в целях организованного приема и содержания бывших военнопленных и репатриируемых в тыловых районах фронтов были сформированы: 2-й Белорусский - 15, !-й Белорусский - 30, !-й Украинский - 30, 4-й Украинский - 5, 2-й Украинский - 1 О, 3-й Украинский - 1 О лагерей на 10 000 человек каждый.
К лету 1945 г. на территории СССР действовало 43 спецлагеря и 26 проверочно-фильтрационных лагерей. На территории Германии и других стран Восточной Европы действовали еще 74 проверочно-фильтрационных лагеря и 22 сборно-пересылочных пункта. На 1 октября 1944 г. через спецлагеря всего прошло 354 592 бывших военнослужащих Красной Армии и вышедших из окружения и освобожденных из плена (в том числе офицеров 50 441 чел.).