Генетический шторм

Денисов Вадим Владимирович

Вот оно! Замерло время! Лишь жалкие секунды бесконечного четвертого измерения скользили мимо, а мне чудились минуты и часы.

Ведь готовился, настраивался – не помогло.

Инспектор присел на самом краю крыши.

Его тело словно не имело объема, оно и было как тень, как те черные силуэты, которые так ловко вырезали из бумаги уличные художники в «Ривьере». Тварь на крыше тоже замерла, погрузилась в тишину и темноту, став частью этого огромного разрушенного мира, в котором теперь существовали только страх, горе и отчаяние последних выживших. И эта нечисть, приложившая все усилия для того, чтобы все случилось именно так, как случилось – я в этом

уже не сомневался, – теперь сидела и смотрела вниз, на несчастный город, отлично понимая, что именно она и есть его настоящая Будущая Беда. Она – его последний палач. И ничего больше нет, лишь темнота от горизонта до подножия горы, еще поблескивающая от дождя поверхность глупой крыши, присевшая на краю страшная фигура…

И бездонное собственное одиночество.

Признаюсь, я испытал очень сильный страх, может быть, самый сильный в жизни, волосы дыбом поднялись. Краем сознания отметил, что по-детски пытаюсь сделать вид, будто не замечаю Инспектора, боюсь смотреть пристально!

Инспектор сидел не просто так – он искал выживших.

Внезапно осознав это, я тоже глянул на город и сразу заметил несколько огоньков.

Прямо передо мной в бесконечную глубину южного неба поднимались искусно сложенные Создателем горы Кавказа. Справа и слева расстилалась широкой полосой разветвленная на ручейки улиц и переулков долина реки, а над этим пейзажем низко нависали яркие черноморские звезды. Раз, два, три, четыре… Первый, самый ближний огонь, яркий, наглый, горел как раз в районе центрального рынка – понятно, кто там такой смелый. Следующий огонек, весьма слабый, дрожащий, мерцал в районе улицы Роз. Третий еще дальше, где-то в районе железнодорожного вокзала… А вот возле Донской жгут костер.

Падла, да он места огней запоминает! Места обитания живущих! Чтобы потом наведаться и зачистить.

До твари было всего метров тридцать: мне же хотелось, чтобы было триста.

Вот он какой, оказывается, Первый Контакт… С ним ты познаешь не только факт безбрежности и бесконечности вселенских миров, но и всю метафизику Страха, всю чудовищную глубину его. Братья по разуму? Да вы с ума сошли! Настоящих братьев мы сейчас убиваем генкой, караулим в засадах, сшибаем с небес ракетами, расстреливаем с катеров и режем страшными ножами.

Секунды, секунды…

Второй раз мне стало реально страшно, когда я расслышал визгливое и в то же время утробное бормотание, донесшееся с крыши. Ни черта не разобрать: звук был тихий, булькающий и лился беспрерывно, без пауз и изменения тональности – информационный поток, просто доклад… Доклад? И тут я отчетливо увидел, что Инспектор что-то держит в лапе, говоря именно туда, в этот предмет! Рация!

И тут меня отпустило! Они живут в мире Вещей! Суки, вам нужны Вещи!

Пусть не наши, пусть незнакомые. Но это именно мир вещей, а уж в нем человек может очень многое. Практически все.

Я словно прозрел – сразу же увидел необычную обувь на ногах и детали обтягивающего комбинезона. Проявились уродливые пропорции конечностей, тонкая хрупкая шея и полное отсутствие рогов на башке.

– М-ма-аа… – тихо замычал оттаивающий Юлик, и Инспектор это услышал, резко повернувшись ко мне. К нам!

До этого морду внеземного чудовища различить не представлялось возможным, голова была наклонена вниз, в долину. Теперь – можно. Я увидел серую кожу существа, рот-разрез и длинный острый нос или клюв. Отсутствие в глазах твари какой-либо привычной жизни превращало его взгляд в страшное психическое оружие. Они у твари были ярко-алыми, светящимися, с

ярким синим зрачком. Инспектор пристально смотрел прямо на меня, и я опять чуть было не запаниковал, но злой адреналин уже начал работать.

Ну, держись! Я судорожно сжал кисть, в которой держал автомат, и тут же почувствовал, что она пуста – ППШ выпал из безвольной руки и теперь стоял в траве, зацепившись за какой-то куст.

Инспектор резко присел – как в мультфильмах. Я тоже, но гораздо медленней. Сейчас прыгнет! Уйдет, стукач космический!

Бамц! – под ухом мощно и резко щелкнул арбалет.

Тяжелый болт, в мгновение пролетев эти жалкие тридцать метров, влетел точно в лоб твари, я услышал тупой сочный удар снаряда.

– М-ма-аа… – еще раз промычал Негадов, бессильно опуская славный агрегат.

Уже сваливаясь с крыши, чудище тоже заорало, визгливо и протяжно.

– Стай-а-ать, падла!

Как я не свалился вниз, чудом успев затормозить, одна южная ночь знает. Инспектор еще катился по кустам, продолжая повизгивать, но уже реже и тише.

– Полезем туда, Игорь? – заполошно прокричал Юлий, отставший от меня в этом бешеном рывке лишь на самую малость.

Я попытался разглядеть, что там внизу и где враг. Куда там… Вот уже где темень, так темень. Стоп! Прибор же есть в машине! Уже обернувшись для команды, я опять замер.

Собаки.

Одна, потом другая… Еще одна. Где-то внизу и слева прогремела длинная цепь, и в хор включился короткий басовитый лай здоровенного пса, привычно сторожившего спрятавшегося поблизости хозяина и в нетерпении гремевшего цепурой, придающей ему особую злость.

И тут пришли Охотники.

Нет, увидеть стаю было невозможно, просто я их почувствовал, нутром, сердцем. И дворовые псы почувствовали. Где-то там, внизу, серой волной перемахивая заборы и ломая кусты, к месту падения Инспектора летела стая земных чистильщиков…

– Ты бы орудие сменил, – повернулся я к снайперу. – А влепил зашибца, уважаю. Хорошо все, хорошо…

– А? А-а-а… Да-да! – Он взял в руки «помпу», перекинув пустой арбалет за спину. – Наверное, это я случайно, Игорь Викторович, второй раз не смогу.

– Еще как сможешь, Юлий Павлович, – хрипло пообещал я напарнику, забираясь на крышу. – Не раз, не два и не десять. Работы, знаешь ли, много будет.

Находка была: одна, но веская. На шифере лежала выпущенная после попадания из лапы темная коробочка размером с пачку сигарет.

– Платок есть? Давай, страшно что-то голыми руками брать…

Через минуту я опасливо спрыгнул вниз.

– Трофей! Ну, ну, потом посмотришь… Пошли взад, шпаги в ножны.

Хорошо бы, если время будет, полазить внизу, может, собачки нам что-нибудь оставят.

Опять дождик закапал, опять луна спряталась. Назад мы пробирались через кусты, ориентируясь только по тонкому лучику маленького фонарика и путаясь ногами в каком-то мусоре. Как только пробежали без падений.

По стенам домов темной улочки отсвечивали огни фар ближнего света: Линна, услышав суммарные акустические итоги разведвыхода, ситуацию оценила однозначно и сразу рванула к нам. Хлопнула дверь – женщина подбежала и бросилась мне на плечи. И так, вслушиваясь в тишину и дождь, она стояла и молча, одними лишь глазами говорила мне, что смогла бы провести рядом всю жизнь и даже чуть больше. Может быть, самонадеянно, но именно так я про себя подумал, полной грудью вдыхая прозрачный горный воздух, тихо плывущий по расселинам к бывшему городу. Осторожно прижал женщину к себе, потом так же осторожно отстранил ее и заявил: