Генетика любви
Шрифт:
Я потрепала сына по шевелюре.
— У меня сегодня праздник. Сейчас прилетим домой и закажем большой-большой торт.
— С шоколадом и клубникой? — тут же уточнил Ланс.
— С шоколадом и клубникой. — Я улыбнулась.
Мы добрались до квартиры Себастьяна в южном полушарии с комфортом, хоть и заметно дольше, чем на истребителе. Близнецы с гиканьем ринулись к планшету, чтобы выбрать торт, а я в этот момент получила сообщение от Касса, что он ещё немного задержится, и решила проверить электронную почту. Там меня ждало письмо из отдела кадров межгалактической компании. Чтобы меня приняли на работу, всего-то и требовалось —
Так как я не знала, есть ли у Касса сканер, то решила помедлить с ответом, ко всему, было непонятно, в шутку Себастьян предлагал переселение на Юнисию или нет. Вроде бы нет, но мало ли… На всякий случай я принялась собирать вещи — всё равно переезд предстоит: либо на другую планету, либо придётся срочно искать квартиру поближе к новому месту работы. Себастьян уже так много сделал для меня, уж небольшую ссуду на оплату жилья он точно даст, а я всё верну с первой зарплаты.
Коммуникатор вновь замигал входящим звонком, и, думая, что это хозяин квартиры, я, не глядя, активировала голорежим.
— Ну что, радуешься, что выиграла? Унизила перед толпой уважаемых цваргов, заставила признаться, что я всего лишь шофёр, а теперь, напевая, пакуешь вещички?
Голос Мориса заставил вздрогнуть, но я быстро взяла себя в руки: он мне больше не муж.
— Да, я рада.
Я выпрямилась во весь рост и спокойно посмотрела на голограмму супруга. После заседания АУЦ он выглядел вроде бы так же, но уже по-другому: пиджак где-то оставлен, узел шёлкового галстука приспущен и ослаблен, рукава дорогой рубашки подвёрнуты, а в руке неизменная бутылка брендового коньяка. Лицо… сейчас было видно, что, несмотря на потрясающую расовую устойчивость к алкоголю, многочисленные вечеринки с друзьями дали о себе знать: Морис выглядел существенно старше своего возраста. Это отражалось и в пока ещё еле виднеющихся мешках под глазами, и в опущенных щеках, и в глубокой горизонтальной складке на лбу.
— Ну радуйся, — произнёс Морис и хлебнул из горла бутылки. — А ты красивая. Тебе идёт это новое платье.
Я хотела сказать «спасибо», но бывший муж неожиданно шумно шмыгнул носом.
— У твоего хахаля хороший вкус.
Слова благодарности так и застряли в горле.
— Себастьян не хахаль.
— Конечно, — тем временем продолжил Мэрриш и даже указал пальцем на мою руку: — Жених, официальный! Мне-то ты до свадьбы не давала. А ему дала? Мне просто любопытно. Ты столько лет строила из себя недотрогу. Неужели он всё это, — он сделал пасс рукой, имея в виду прошедшее собрание, — ради женщины, в которую даже ни разу не засадил по самые яйца? — Голограмма прищурилась.
Я скрипнула зубами, чувствуя нарастающую ярость.
— Морис, зачем ты звонишь?
— О, значит, всё-таки не дала?! Браво, восхищён твоим талантом крутить мужиками направо и налево. — Цварг неловко изобразил аплодисменты. Громкими они не вышли, так как бутылка в руке всё же мешалась. — Всё-таки зря я называл тебя мышкой, о нет, ты не мышка, ты потрясающая змея-шива. Знаешь, они очень редкие и на Цварге сейчас обитают лишь в заповедниках. Считается, что шива может очаровать одним лишь взглядом, она исполняет танец смерти перед тем, как укусить жертву, но жертва настолько загипнотизирована красотой её движений, что забывает о том, что надо спасать свою шкуру.
«А ты, стало быть, мнишь себя поверженным львом».
— Морис, — повторила я, теряя терпение и хорошее настроение. — Зачем ты звонишь?
— Да по поводу опеки над детьми. Хотел спросить, когда ты сможешь их привезти мне.
— А ты уже хочешь провести с ними время? — Я даже растерялась от такой новости.
— Не сейчас. — Он поморщился. — Стараниями твоего Касса мне надо выплатить штраф, да и Цварг больше не будет давать дотаций. Я должен заработать денег… Потом да, хочу, чтобы ты их привезла и я мог провести с ними время.
— Ладно. — Я кивнула, проглотив «твоего Касса». — Сообщи, как будешь готов.
Морис благодарно наклонил рогатую голову и приподнял бутылку, отсалютовав ею.
— За тебя, Ориелла! И пускай я давно не испытываю к тебе той страсти, которая сжигала меня при нашем знакомстве, ты всегда была и будешь женщиной номер один в моей жизни.
Я лишь покачала головой. Определённо, Морис любил меня в какой-то своей извращённой манере. Если теория Себастьяна верна, то этого чувства даже хватило ему, чтобы временно привязаться в начале брака и зачать близнецов. Жаль, на большее его не хватило.
— Учти, когда этому мальчишке надоест играть в тебя, — кивок в сторону обручального кольца на моём пальце, — и он выберет женщину своего статуса и ранга, которая будет в состоянии подарить ему собственных детей, ты сможешь прийти ко мне. Я всегда буду тебе рад.
Я выдержала взгляд бывшего мужа, также наклонила голову, давая понять, что услышала, и оборвала связь.
— Как я вообще могла выйти замуж за мужчину, который настолько меня не знает? — ошеломлённо пробормотала себе под нос. Даже после развода он так и не увидел, что я была с ним не из-за денег и «сытого» положения замужней женщины. Несмотря на то что Морис звонил не с целью испортить мне настроение, оно всё-таки поплыло вниз. Я посмотрела на обручальное кольцо с чёрным камнем и подумала, что с Себастьяном надо поскорее расставить все точки над рунами, чтобы он не надумал себе ничего лишнего. Я сняла кольцо, положила в прихожую и продолжила собирать вещи, которыми, оказывается, обросла за прошедший месяц. Из состояния сборов меня вывели детские крики:
— Себастьян вернулся! Ура-а-а!
— Ух ты-ы-ы, а что это такое?!
Я вышла в коридор и обнаружила хозяина дома с коробкой ароматной пиццы и объёмными пазлами… в виде жуков и пауков.
— Вау! Чур мне восьмиглазого! Он на радиоуправлении! — счастливо завопил Лотт.
— А я тогда гигантского жука-роговика возьму! А у него аккумулятор есть? Он будет светиться? — поинтересовался Ланс.
— Нет, аккумулятора нет, но можно попробовать заставать его светиться, запитав диод от миниатюрного колебательного контура, как я показывал на уроке. Попробуем? — с азартом предложил Себастьян.
— Класс!
Мальчики, не церемонясь, выхватили подарки, не забыв и про пиццу, и унеслись на кухню.
— Вначале еда, потом игры! — крикнула я вдогонку близнецам, но они уже, кажется, собрались складывать фигурки насекомых прямо на обеденном столе.
Я лишь покачала головой, понимая, что в ближайшее время вряд ли смогу баловать их так часто, как это делает Себастьян.
— Орианн, а это что? — Цварг уставился на кольцо с чёрным камнем, которое я оставила на видном месте в прихожей.