Генезис

Василий

Поморщившись, честно ответил:

— Я и сам не знал, выстрелю или нет. Оказывается — нет.

Ох уж эти пилоты, белая кость войны… Рыцари, бля. Впрочем, я ведь и сам стремился стать таким, да? Так что просто вздохнул:

— Возможно. Что с ней дальше делать будем?

— Отпустим, что ещё? — пожал плечами Николай.

— А доспех?

— Пусть выкупает, даже в рассрочку позволим. Ты сам видишь, нет у них денег, раскололась она, будь по-другому. А так, может, и на чемпионате ещё выступит, немного заработает, отдаст нам.

— Смотри, победит ещё тебя, — попытался улыбнуться я.

— Не с её ресурсами, — отмахнулся пилот.

Я уже легче хмыкнул, ощущая, как растворяется комок переживаний в груди. Ну их нахер, все эти сложные моральные выборы! Захочет Адеми в дальнейшем стать нам врагом? Ну и ладно, решу проблему в бою.

— Ты мне лучше скажи, Гор, нахрена ты куда-то один попёрся? Да ещё и на машине? Взял бы «Кузнечика». Знаешь же, что небезопасно нам нигде?

Я почесал в затылке и виновато буркнул:

— Дома должен кто-то оставаться. И да, забылся. Ты прав, по крайней мере оружие нормальное стоило взять…

— Не делай так больше, Гор, — осуждающе протянул Егоров перед тем как полюбопытствовать: — Что это были за смертники, решившие преследовать тебя до мастерской?

— Бандюки местные. Хотели, чтобы ты проиграл следующий бой.

— Алиса же обещала…

— Я предупредил. Не вняли.

— Да и пёс тогда с ними! Прилетят — огребут, — сплюнул Егоров. — Но броню и личное оружие нужно улучшить. Наверняка попробуют на отдыхе где подловить, если решат продолжить давить на нас.

Я скривился, окинув взглядом развороченное плечо «Скифа», и попросил:

— Слетай, купи что-нибудь подходящее. Времени совсем не будет несколько дней.

Он кивнул, и я полез в «Кузнечик», нужно собрать мусор, оставленный от сражения. Отрубленные части «Королевы», остатки от наших ракет. Каждый килограмм морфа пригодится. А ещё мы получили тонну коралла от разбитой машины, что тоже пойдёт в дело.

В итоге, в результате собственного легкомыслия, я получил себе кучу работы. После того, как собрал хлам, мне совсем некогда было переживать и раздумывать о жизни. «Скиф» занял своё место на стапеле, и я занялся разбором грудной и плечевой брони.

Повреждение оказалось очень глубокое, копьё прошло практически насквозь. А ведь есть ещё дырявый щит и всего три дня времени на всё. Мы с Егоровым погрузились в дефектовку, пытаясь успеть за сегодня получить доступ к поломкам.

Всё прокляли. Десять часов труда, приняв стимуляторы, курочили доспех и щит. И когда в мастерскую спустилась проснувшаяся Адеми, ей сказали только:

— Поедешь домой. Жди, пока не закончим.

Она, и правда, молча сидела, смотря, как мы пытаемся привести доспехи в норму. Единственное что вышла ненадолго наружу, с тоской осмотрев сваленные в кучу запчасти от её меха.

Совершенно не понимаю, как она собирается отремонтировать «Королеву» к продолжению чемпионата. Тут и куча повреждений, плюс отстрел кабины. Хуже всего с головой: там основной сенсорный массив, тонкие схемы, много тонкой работы. Требуется работа грамотной большой команды, и я что-то не думаю, что она у неё сейчас имеется. Но что я знаю?

Когда окончательно закончили с разборкой и Егоров ушёл спать, а я отошёл от доспеха, чтобы посмотреть, как там было по чертежам, женщина спросила:

— И что теперь?

— С тебя два миллиона, отдашь, как накопишь, — с отвращением делая очередной глоток надоевшего кофе, буркнул я. — Доспех можешь забирать, восстанавливать. Без него ты нам точно денег не вернёшь.

— И всё? — недоверчиво прищурилась бывшая чемпионка, рефлекторно коснувшись комбинезона над раной. — После вчерашнего?

Я поднял на неё красные от недосыпа глаза:

— А что с тобой делать? Убить и продать «Алую»? Ну, так её пока починишь — полгода пройдёт, а иначе купят по цене хлама.

И про полгода я не для красивого слова загнул. Коды доступа там свои, а повреждения так велики, что они понадобятся для ремонта. Да ещё и полностью индивидуальные схемы с десятками модификаций. Блин, не уверен, что вообще смогу «Королеву» починить. Мне несравнимо проще её разобрать на морф и концентрат, да вырастить ещё один «Скиф». А это долго.

— Не боишься меня отпускать, мальчик?

В её тоне звучал вызов, желание как-то реабилитироваться от перенесённого унижения. Пусть и просто уколоть меня словесно. Вздохнув, потёр переносицу и равнодушно поинтересовался:

— Будешь мне угрожать, что наймёшь убийц, которые завалят меня где-нибудь в очереди за едой? Знаешь, давай пропустим этот момент, как и мои встречные угрозы. Мне лень. Лучше лети домой, тебя ждёт очень много работы, если планируешь дальше выступать.

Анна презрительно изогнула губу, процедив:

— И как я попаду домой?

Порывшись в кармане, вытащил и кинул на стол ключи от микроавтобуса.

— Пусть кто-то из твоих людей пригонит обратно завтра. У меня нет ни времени, ни сил тебя везти.

Она на секунду замерла, смотря мне в глаза. Но потом, сжав губы, коротко кивнула и, подхватив ключи со стола, молча вышла. Спустя минуту аэрокар уже удалялся от ангара, сопровождаемый турелями обороны.

Я хмуро смотрел на монитор охранной системы, раздумывая, не выйдет ли мне доброта боком. Надеюсь, у неё хватит мозгов принять поражение, хоть ради своих детей. Не окончательно же она поехавшая?

Всё равно не жалею о принятом решении. Кто-то может сказать, что поступаю глупо, но я рад, что стал достаточно сильным, чтобы позволить себе милосердие.