Генрих Третий. Последний из Валуа
Шрифт:
Придя в ярость, герцог Алансонский снова вступает в заговор с Бурбонами. Втроем они решают скрыться в Седане, вотчине своего друга герцога Буйонского, и под угрозой гражданской войны заставить короля переменить решение. К несчастью, король Наваррский не подозревал об измене своей жены и, по-прежнему считая ее своей союзницей, посвятил ее в детали заговора. Маргарита тут же предупредила Екатерину, и та приняла меры.
Маргарита была исполнена решимости блюсти интересы героя Монконтура. В Сен-Жермене, где двор расположился в декабре, у нее не было недостатка в поклонниках. Даже сам герцог Алансонский сделал своей сестре полулюбовное признание, умоляя ее о снисхождении. Тронутая Марго ответила ему обтекаемыми фразами, ничем себя не связывая. Этот жалкий соперник никак не мог сравниться с Генрихом – однако появился другой, более неотразимый.
Ла Моль был очарован молодой королевой. Он отправляется к Руджери и просит призвать на помощь его любовной страсти магию. Астролог вылепил из воска фигурку, у которой на голове была корона, и пронзил ее золотой иглой на месте сердца. Теперь, уверенный в скорой победе, Ла Моль мог перейти в наступление. Покинутая своим мужем, Маргарита откровенно скучала. Она была из тех женщин, что любой свой каприз принимают за вечное чувство. Тут же были позабыты Гиз и Генрих – теперь ее божеством стал Ла Моль. И одновременно она вернулась в политический лагерь своего мужа и герцога Алансонского. Поняв это, Екатерина испугалась. Однажды ночью она даже попробовала подстроить убийство Ла Моля в одном из переходов дворца, но фаворит разгадал ловушку.
А вскоре с королем случился странный приступ, во время которого он потерял много крови, выходившей прямо через поры кожи. Это всех насторожило. Заговорили об отравлении, протестанты считали, что это проявление гнева небес и тут же принялись готовить новую войну. И в ночь с 23 на 24 февраля Лануе, снова перешедший в кальвинизм, поднимает восстание в Ла-Рошели, а Монтгомери высаживается в Котентене во главе английских наемников.
К мятежникам 10 марта должны были присоединиться и принцы. Но неожиданно была обнаружена их охрана, которая должна была сопровождать принцев в дороге, и герцог Алансонский, охваченный паникой, сам побежал с доносом к матери. Екатерину охватывает ужас, она стаскивает умирающего короля с кровати и вывозит весь двор в Венсеннский лес, в замок, где можно было выдержать любую осаду.
Карл IX, постоянно терявший большое количество крови, умирал. Для того чтобы герцогу Алансонскому удалось перехватить у Генриха корону, требовалось в первую очередь воспрепятствовать регентству королевы-матери. И поползли слухи… Ее открыто обвиняли в том, что она отравила своего сына. Протестанты и умеренные католики соревнуются в клевете.
Распадется ли французское королевство? Протестанты мечтают об отделении. Их ассамблея 16 декабря 1573 года разработала проект конституции, о котором вспомнят в 1789 году. Все западные провинции находятся под властью Лануе, вся Нормандия – у Монтгомери.
В Нидерландах Лудовик Нассау был разбит и убит испанцами, которые нашли в его бумагах достаточно улик, чтобы объявить войну Франции. Стране угрожало иностранное вторжение. Даже при дворе англичане готовят дворцовый переворот в пользу герцога Алансонского.
Королева-мать по своему обыкновению противостояла всем. Герцога Алансонского и короля Наваррского остановили, а их приближенных бросили в тюрьму. У Руджери обнаружили ту самую восковую фигурку с короной на голове и иглой в сердце, в которой заподозрили короля. Обвиненные в покушении на его величество, де Ла Моль и его друг Кокконас после жестоких пыток были казнены на Гревской площади. Ко всеобщему возмущению, Маргарита облачилась в траур по своему возлюбленному и сама похоронила его голову.
И только один Конде, находящийся в Пикардии, сумел избежать неприятностей. Получив известия о начале гонений на гугенотов, он перешел границу и нашел убежище в Германии, где отрекся от католичества.
А в это время армия под командованием маршала Матиньона окружила Монтгомери в Домфроне и после трех недель осады взяла его в плен, к огромной радости безутешной вдовы Генриха II. Когда Екатерина сообщила это известие Карлу IX, тот, весь в окровавленных повязках, лишь прошептал: «Ничто земное меня больше не интересует». Однако как бы там ни было, королева-мать парализовала действия заговорщиков, победила протестантов, несколько припугнув Филиппа II и Елизавету. Вся власть теперь сосредоточилась в ее руках, что в данный момент было особенно важно.
За тысячи лье от Парижа, в своем мрачном дворце в Кракове Генрих жадно следил за всеми этими событиями, впадая то в бешенство, то в безудержную радость.
Бывали дни, когда он отсылал в Париж по двадцать четыре письма. А тем временем в провинции начались волнения, и двор больше не получал оттуда денег. Это была первая месть поляков, раздраженных и униженных тем, что их предал – как им казалось – тот, кого они сами выбрали.
Неожиданно Генрих понял, какую огромную ошибку он совершил, так отдаляясь от своих подданных в тот момент, когда брат его был при смерти. Он тут же резко изменил свое поведение, словно надел маску, и пораженные поляки увидели такого правителя, о котором они всегда мечтали. Теперь Генрих был безумно влюблен в инфанту, и по этому случаю устраивались бесконечные празднества.
Балы и развлечения длились несколько недель, угощения были достойны Гаргантюа, а вино лилось рекой. Генрих щедро угощал своих гостей, заставляя их веселиться до полного изнеможения. Поляки не сомневались, что все это – лишь прелюдия к свадебному пиру, и хором провозглашали здравицу монарху.
Однако более дальновидные люди были несколько встревожены внезапным отъездом ближайших советников короля, тех, без кого он не мыслил управление столь трудной страной. По всей видимости, в этот момент уже началась подготовка к возвращению короля Польши во Францию. Начиная с мая, Генрих постоянно находится в непосредственной близости от границы, в Кракове, никуда не отлучаясь.
Это понимали и во Франции. Конде умирал от ревности, представляя, что его соперник возвращается в Лувр, заключает Марию в объятия и, возможно, предлагает ей трон. Его эмиссары постоянно напоминали полякам, что следует быть начеку.
А несчастный Генрих сгорал от нетерпения. Однако, как настоящий Медичи, он хорошо умел притворяться и устраивал все новые и новые празднества, вздыхая возле принцессы Анны. В перерывах между курьерами из Франции он не находил себе места. Что-то там происходит? Станет ли он королем Франции? А может быть, он уже король?..
В одиннадцать часов 17 июня 1574 года он получил собственноручное послание от императора, в котором тот лаконично уведомлял его о кончине Карла IX.
Часом позже появился смертельно усталый, едва держащийся на ногах посланник королевы-матери, который за семнадцать дней преодолел расстояние в девятьсот лье, постоянно избегая засад и шпионов. Полуживой от усталости, он протянул королю Польши конверт, который тот нетерпеливо разорвал.
Несколько страниц были исписаны крупным почерком Екатерины. Перед глазами Генриха встала внушительная фигура матери. Он вспомнил ее любовь к нему, ее властность, ее практичный ум, ее самолюбие… В письме этом отражалась личность королевы.