Геомант. Последний из рода
Шрифт:
Мимо пробежал однорогий, размазавший всех трех арбалетчиков по стенкам. В плече минотавра торчал болт, но его этот факт, судя по всему, не особо смущал. Бык с разгона налетел сразу на двух соперников и положение выровнялось. Только с магом у нас был паритет. Я не мог ослабить защиту, с каждой секундой ощущая, как тают мои далеко не бесконечные силы, он не мог отвлекаться на что-то еще, опасаясь получить от меня каменный «привет». Знал бы ты, ублюдок, что я просто не рискну еще раз отвлечься на создание снарядов, то не осторожничал бы так.
Минотавр смял своих противников, одному размозжив бедро, а второму напрочь снеся
Почувствовав, как надвигается что-то мощное, я округлил глаза и заорал:
— На землю!!!
И тут же ничком рухнул сам, очень надеясь, что мой приказ выполнили. В последний момент прикрыл голову руками, покрывшимися земляной коркой. В следующую секунду над головой взревело и меня обдало нестерпимым жаром. Я почувствовал, как вспыхнули волосы и одежда, и закатался по земле, сбивая пламя со спины. Что бы сейчас не использовал этот долбаный ублюдок — он явно зашел с козырей.
Стараясь терпеть боль в обожженной спине, я встал на одно колено и огляделся. По всей округе валялись шевелящиеся тела разной степени прожаренности. Богомол прикрывал руками обожженное лицо, Анатол баюкал почерневшую руку, а Черный лежал, не шевелясь и я не смог понять, жив он или нет. Актеон и Лиа почти не пострадали, если не считать опаленной шерсти у быка. Он успел среагировать на мой приказ и пластом рухнул на землю, а ламия просто прикрылась одним из стражников. Им, кстати, не повезло. В момент высвобождения заключенной в артефакте энергии стражники находились ближе всех в Приближенному и теперь лежали без движения, распространяя по округе омерзительный запах горелого мяса.
Посреди всего этого безобразия стоял обескураженный маг, явно не понимающий, как такое случилось. Он тупо смотрел, как я встаю, затем оскалабился и взмахнул рукой, призывая доступные ему остатки пламени.
Деваться было некуда. Я успел лишь прикрыться руками, не до конца растерявшими земляную броню. Но магического удара не последовало. Приближенный, удивленно икнув, медленно осел на землю. О брусчатку брякнул небольшой округлый камушек.
— Менис, отдери тебя тьма! Ты раньше этого сделать не мог?!
— Значит, вот она какая — человеееческая благодарность?
На крыше справа показалась рогатая косматая голова и сатир, кряхтя от натуги, по очереди сбросил вниз два бесчувственных тела.
— Эта… Че бы вы делали, не реши я провеерить крыши?
Я ничего не ответил. С трудом встал, подошел к лежащему без движения Черному, пощупал пульс. Ничего.
Гадство! Ненавижу терять своих людей! И пусть этих пацанов я знаю всего месяц, но они были под моим началом!
Справа застонал маг, постепенно приходящий в себя. Обуреваемый лютой злобой, я подошел к нему и хорошенько зарядил ногой по ребрам. И еще раз, по печени. И еще, в челюсть. Потом наклонился, сорвал с него пояс, в котором тоже было скрыто какое-то волшебство, дернул серьгу, разорвав мочку уха. Подхватил стонущего от боли ублюдка и кинул в ногам Лии:
— Самое время восстановить силы. Нам понадобится лечение.
Она все поняла без слов. Подняла голову мага, взглянула в глаза. Нежно провела
— Командир… Лиа… Ты ламия, что ли?!
Я посмотрел на ошеломленное испуганное лицо Богомола:
— Именно так. Но я доверяю ей как себе. Поэтому ты либо смиришься с этим знанием и будешь держать язык за зубами, либо покинешь нас здесь и сейчас. Тебя это тоже касается, Анатол.
Оба яростно замотали головами, заверяя, что это сущие пустяки.
— Ну вот и славно. Идем. Нам нельзя здесь оставаться.
— А как же Черный? Виктор?
— У нас нет на это времени. Надеюсь, что о них позаботятся.
Возражений не последовало. Лишь Анатол недолго постоял над головой брата, прощаясь, а затем вытер слезы и показал, что готов идти. Очень болела спина и мне хотелось как можно быстрее добраться хоть до какого-нибудь убежища. Уже почти рассвело и шум, что мы тут создали, услышала, наверно, половина города.
До порта мы добрались минут за двадцать, лишь каким-то чудом два раза разминувшись с усиленными патрулями, бегающими по городу, словно в задницу ужаленные. Надо думать, мы их порядком разозлили.
Возле заросшего травой пирса, к которому, судя по позеленевшим бортам, не приставали никакие корабли уже лет сто, мы нашли заброшенный склад. Быстро осмотрели его на предмет незапланированных соседей, но тут, похоже, никого не было уже очень давно.
Сатир, абсолютно трезвый, нарезал круги, недоумевая, как мог оказаться в столь странном для себя состоянии. Лиа возилась с Анатолом, минотавром и Богомолом. Сначала хотела заняться моей спиной, но я махнул рукой, приказав помочь парням, а сам сел возле полуразрушенной стены, глядя на спокойную гладь моря.
Знаешь, Милан, после того, как ты попал в мое тело, я часто слышу твои эмоции. Особенно если они сильны. И мне сейчас так же горько и гадко, как тебе. Хочу сказать лишь — ты не виноват в смерти ребят.
— А кто тогда виноват? Не подумай, что я плачусь тебе в душу, но это именно за мной они пошли. Я мог разогнать всех к чертовой бабушке, слинять с острова и зажить спокойной жизнью. Но нет, мне захотелось противостояния. Народный мститель хренов.
Тогда они просто продолжили бы заниматься тем, чем занимались до тебя. И рано или поздно погибли. В петле, на рудниках, от алебарды или меча стражника. Таких молодцов стража ежегодно вешает пачками. А ты сделал их особенными. Дал цель. И даже теперь, после случившегося, они готовы последовать за тобой в огонь. Не спорь, я чувствую.
Сзади кашлянули, обозначая свое присутствие, а затем рядом села Лиа.
— Рефлексируешь?
— А что, так сильно заметно?
— Еще как. Прекращай это. Легче тебе от этого не станет, но моральный дух ребят подорвешь. Ну, кроме минотавра. Его так просто не пробьешь.
Я не стал отвечать и она встала, но не для того, чтобы уйти:
— Сиди смирно. Займусь твоей спиной.
Она принялась что-то шептать и я почувствовал, как смягчается обожженная кожа. Ощущение не из приятных.