Георгий Седов
Шрифт:
Белавенец приостановил речь на секунду, опять лизнул усы, устроился на диване еще удобнее и продолжал:
— Вчера же состоялось первое заседание высочайше утвержденного комитета. На этом заседании принято решение: первое — организовать экспедицию к полюсу и второе — начальником ее назначить старшего лейтенанта Седова, то есть вас. Таким образом, комитет принял на себя ответственность за все предприятие, на вас же возложил обязанность командовать экспедицией, давать отчет комитету при всяком удобном случае, а по возвращении сдать ему же все материалы. Такова схема организации. Вы уловили? Комитет дает деньги, вы же готовите экспедицию и командуете ею. Короче говоря: мы — здесь, вы — там. Понятна моя мысль?
— Не вполне.
— Я объясню. В голосе Белавенца металлические ноты зазвучали заметнее. — Существует законно действующая организация с юридическим лицом. Это высочайше утвержденный комитет. Комитет для осуществления своих целей выбирает подходящих людей. В частности, для осуществления экспедиции к полюсу он избирает вас. Теперь понятно?.. Если выразить отношение в юридической форме, комитет является нанимателем, начальник экспедиции — в данном случае вы — лицом нанимаемым… Нет, нет, дорогой!
Белавенец сразу погасил металлические нотки и заговорил совсем добродушно:
— Не торопитесь, пожалуйста, и, ради бога, не оскорбляйтесь! Тут ничего страшного и оскорбительного нет. Я объясню. Сию минуту!
Он снова лизнул усы.
— Просто дело требует одного хозяина. Это же ясно. Что это значит? Прежде всего с вас снимается половина забот. Вы больше не думаете ни о средствах, ни о платежах. Это не ваше дело. Это дело комитета. Вы знаете только свою экспедицию. Разве это плохо?.. Дальше. И вы и участники экспедиции можете быть совершенно спокойны за свои семьи. Есть кому подумать о них. Затем, представьте: с экспедицией что-нибудь случилось. На море все возможно! Ей понадобится помощь. Вот тут-то и выступит на сцену комитет. Он позаботится о посылке судна, добьется правительственной помощи… Ну, как же, дорогой!… Все это яснее ясного.
Так в жизни бывает. Ты ходишь до какого-то времени с открытым сердцем. Ты веришь всем. Во всяком видишь хорошую душу. Но наступает минута — и все изменяется. Это случается после того, как однажды попадаешь в западню. С этого времени ты не прежний доверчивый человек. Тебе всюду мерещатся подвохи. Нельзя быть таким! Что ж тут такого, если этот жирный малый — тоже морской офицер и капитан второго ранга? Совсем не обязательно, чтоб все капитаны второго ранга былу агентами негласного морского генерального штаба.
Нельзя быть таким подозрительным! Этот— делец. Видать птицу по полету, а молодца по хватке.
Пальца в рот ему не клади! Но, в конце концов, он говорит вполне разумно. Вот что-то с результатами экспедиции не очень ясно, как их будут использовать… Но это петом. Сначала самое главное.
Георгий Яковлевич спросил:
— Хорошо! Самый существенный вопрос. Гарантирует ли комитет, что экспедиция отправится в этом году?
— Вот! Этого делового вопроса я и ожидал, — удовлетворенно откинулся на спинку Белавенец. — Позвольте информировать вас о положении дел.
Он отбросил подушку, потянулся к серебряному портсигару и, закурив папиросу, поправил усы.
— Прежде всего — комитету высочайше разрешена всероссийская подписка на экспедицию к полюсу. Я служу при канцелярии его величества. Мне не составило труда добиться такого разрешения… Хорошо. Вы знаете, что такое всероссийская подписка?.. Это означает: десятки тысяч подписных листов будут разосланы по всем казенным учреждениям, по судам, по волостным правлениям, по управам и участкам, в благотворительные и спортивные общества — всюду. Как же собираются деньги?… А вот как. Закончился, к примеру, суд. Судья отверг иск или присудил. Он читает приговор и заодно предлагает выигравшей стороне ознаменовать свой успех пожертвованием, вписать фамилию на страницу подписного листа. Разве тут откажешь? Так и везде. Всероссийская подписка дает в общей сумме не меньше десятков тысяч, случается и больше сотни. Комитет для помощи поморам собрал сто девяносто три тысячи! Теперь понимаете? Подписка — это капитал. Дело, обеспеченное подпиской, можно финансировать. И его финансируют.
Было жарко. Красное лицо Белавенца налилось, как помидор. Обтирая лицо платком, он продолжал:
— Дело финансируют. Могу сообщить приятную новость. Наш уважаемый Михаил Алексеевич Суворин уже принял решение открыть кредит экспедиции, дать комитету необходимые суммы, конечно в разумных пределах. Сегодня я получил первые чеки. Вот деловой ответ на ваш вопрос.
В лицо Седова мгновенно ударила кровь. Он схватил руку Белавенца и стал ее трясти.
— Ну, ну, — не пожимая руки и стараясь освободиться, бормотал толстяк. — Я тут ни при чем. Просто сумел разъяснить Михаилу Алексеевичу то же самое, что разъяснил и вам. Вот и все… Я тоже рад. Теперь вы покойны?.. Там придется сделать небольшие формальности. Я обещал Михаилу Алексеевичу, кроме подписки, дать гарантию промыслом, который вы, несомненно, привезете с собой, — медвежьими шкурами, — имуществом экспедиции и прочим, а также вообще всеми результатами путешествия…
Это был счастливый день. По изумительному совпадению в тот же самый день пришло известие, что старшему лейтенанту Седову разрешается отпуск по личным обстоятельствам на один год.
Вечером Георгий Яковлевич разослал телеграммы всем членам экспедиции, просил немедленно прибыть в Петербург, чтобы снаряжаться как можно быстрее.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
В АРХАНГЕЛЬСКЕ
В середине июля весь состав экспедиции собрался в Петербурге.
Началась горячка. Георгий Яковлевич предоставил каждому из участников экспедиции полную свободу в снаряжении порученного отдела. Визе доставал инструменты и все необходимое для работ по метеорологии и гидрологии, он же подбирал научную библиотеку. Павлов закупал геологическое оборудование — микроскоп, станок для шлифов и реактивы, а также музыкальные инструменты. Художник занялся подбором фото- и киноаппаратуры, добывал оборудование для фотолаборатории, учился искусству киносъемки.
Седов часто ездил в Павловск, где под руководством профессора Дубинского совершенствовался в производстве магнитных наблюдений. Ему нередко сопутствовал Визе.
В конце июля все участники экспедиции переехали в Архангельск.
Двухэтажный деревянный домик в Солом-бале, нанятый для экспедиции, ничем не отличался от других. Узнавали его по воротам, на столбах которых имелись грубо вытесанные изображения львов. Домик стоял рядом с двором, где девять лет назад готовилась экспедиция Циглера. Как и тогда, со двора разносился вой и лай множества собак, посаженных на цепь. У гнилой деревянной набережной, в том самом месте где стояла «Америка», дымил трубой «Святой Фока».