Гептамерон
Шрифт:
– Многие на его месте так бы не поступили, – заметил Иркан.
– Он тем более заслуживает уважения, – сказала Лонгарина, – что он победил свойственный всем людям порок, ибо поистине счастлив тот, кто может сотворить зло и кто его не сотворяет.
– Вы мне напомнили сейчас об одной женщине, – сказал Жебюрон, – которая ради того, чтобы не упасть во мнении людей, готова была оскорбить и Бога, и любовь свою, и честь.
– Пожалуйста, расскажите нам эту историю, – попросила Парламанта, – я передаю вам слово.
– Есть на свете люди, – сказал Жебюрон, – для которых не существует Бога, – или, даже если они и верят в него, они считают, что он где-то так далеко от них, что все равно не может ни увидеть, ни услышать того зла, которое они творят. И даже когда сами они видят свои грехи, они уверены, что Бог не станет обращать на них внимания и наказывать их, ибо ему нет дела до всего земного. Такого
Новелла сорок третья
Жамбика, для которой мнение общества значило больше, чем собственная совесть, хотела казаться людям не тем, чем она была на самом деле. И ее друг и кавалер с помощью кусочка мела разоблачил перед всеми лицемерие, которое она так тщательно старалась скрыть [145] .
В одном роскошном замке жила владетельная принцесса, пользовавшаяся большой властью. В числе ее придворных дам была некая Жамбика, особа очень решительная и сумевшая так опутать хитростями свою госпожу, что та во всем слушалась ее совета, считая ее самой умной и добродетельной женщиной своего времени. Жамбика до такой степени осуждала безумства любви, что достаточно ей было увидеть, что какой-нибудь дворянин влюбился в одну из ее подруг, как она сурово отчитывала обоих и так дурно о них говорила принцессе, что нередко потом та сама пеняла влюбленным; из-за этого все боялись Жамбики и не любили ее. Сама же она, когда ей приходилось разговаривать с мужчинами, вела себя высокомерно и заносчиво, так что прослыла даже заклятым врагом всякой любви, хотя в действительности дело обстояло совсем иначе. На службе у принцессы находился некий дворянин. Жамбика была влюблена в него до безумия. И только честолюбие и гордость заставляли ее скрывать от всех свою любовь. Но после того, как она таила страсть в себе целый год и не ведала того облегчения, которое испытывают влюбленные, обменявшись взглядом или словом, чувство это так разгорелось в ее сердце, что она стала искать последнего исцеления. И в конце концов она решила, что лучше уж удовлетворить свою страсть так, чтобы об этом знал один Господь, чем рассказывать о своей любви кому-то другому, чтобы тот разболтал потом ее тайну.
145
Эта новелла подробно рассказана Брантомом в его «Жизнеописаниях галантных дам», где он дает и имя героя новеллы, ссылаясь на свою мать, «которая была приближенной королевы Наваррской и знала кое-какие секреты ее новелл; это был мой покойный дядя де ля Шатеньере, который был решителен, быстр и немного легкомыслен».
И вот однажды, находясь в комнате своей госпожи, Жамбика вышла на террасу и вдруг увидела, что тот, кого она любит, прогуливается по саду. И она не сводила с него глаз весь вечер – до тех пор, пока не стало совсем темно и едва можно было что-либо разглядеть, а потом позвала своего маленького пажа и, показав ему молодого дворянина, сказала:
– Видишь ты этого сеньора в алой шелковой куртке и плаще, отороченном рысьим мехом? Поди скажи ему, что один из его друзей хочет поговорить с ним в садовой галерее.
И, когда паж ушел, она прошла через гардеробную своей госпожи и направилась в эту галерею, надвинув на лоб чепец и надев полумаску. Как только молодой дворянин приблизился к ней, она тут же закрыла обе двери, которые вели в галерею, и, не снимая полумаски, принялась целовать его, шепча:
– Желанный мой, я давно уже люблю вас и все время искала случая и места, чтобы вас увидеть, но я так долго боялась за свою честь, что страх этот заставил меня против воли скрывать мое чувство. И вот в конце концов сила любви победила страх; я знаю, сколь вы благородны, и если вы обещаете любить меня, и никогда никому не рассказывать о наших встречах, и не допытываться, кто я такая, – заверяю вас, что буду вам верной и неизменной подругой и никогда, кроме вас, никого не буду любить. Но мне легче умереть, чем назвать себя.
Дворянин обещал ей исполнить все, о чем она просит. Тогда она с готовностью согласилась на все, о чем просил он, и ни в чем ему не
Она хотела сразу же вернуться туда, откуда пришла, но дворянин сказал ей:
– Я глубоко ценю то счастье, которое я ничем не заслужил, но мне еще дороже будет то, которое вы станете дарить мне тогда, когда я сам буду его добиваться. Я так счастлив, что молю вас сказать мне, могу ли я надеяться, что вы меня осчастливите еще раз, и где и когда мы встретимся. Я ведь не знаю, кто вы и что я должен делать, чтобы свидеться с вами снова.
– Не заботьтесь об этом, – ответила дама, – но будьте уверены, что каждый вечер, перед тем как госпожа моя сядет за ужин, я буду посылать за вами, приходите только к этому часу сюда, на террасу, куда вы пришли сегодня. А посылать за вами я буду каждый раз, для того чтобы вы не забыли о своем обещании. Это будет значить, что я жду вас здесь, в галерее. Но если вы услышите, что все собираются идти ужинать, вы должны будете понять, что вам следует удалиться совсем или перейти в покои принцессы. Только паче всего молю вас, во имя нашей любви, – не пытайтесь узнать, кто я такая.
На этом они расстались. И после этого день за днем они встречались там, но дворянин так и не мог проведать, кто такая его возлюбленная. Пускаясь в разные догадки, он старался представить себе, кто бы это мог быть. Ему не могло прийти в голову, что это светская дама, которая не хочет быть узнанной и скрывает свою любовь. И он стал думать, что это просто плутовка и какой-нибудь глупый проповедник внушил ей, что такой, как она, стоит только показать свое лицо, как ее сейчас же разлюбят. Его стало разбирать сомнение, и он решил узнать, кто же дарит его такими ласками. И вот однажды, когда незнакомка его позвала, он захватил с собой кусочек мела и, обнимая ее, незаметно сделал ей на плече знак. А едва только она ушла, молодой дворянин кинулся в комнату принцессы и постарался стать там у двери, чтобы видеть спины входивших туда дам. Вместе со всеми остальными вошла туда и Жамбика и так гордо посмотрела вокруг, что сначала он даже не решился взглянуть на ее спину, будучи совершенно уверен, что это никак не может быть она. Но едва только она обернулась к нему спиной, как он заметил меловую черту у нее на платье и был так поражен, что не верил своим глазам. И когда он внимательно к ней присмотрелся, он и по росту ее, и по лицу, которое он знал хорошо на ощупь, убедился, что это действительно она. И ему было очень лестно видеть, что женщина, у которой, должно быть, никогда не было кавалеров и которая отказала стольким благородным дворянам, остановила свой выбор на нем. Но Бог любви, который не выносит постоянства, очень скоро нарушил его покой. Он вселил в этого молодого дворянина столько самоуверенности и надежд, что тому захотелось признаться в своем чувстве открыто, ибо он решил, что когда его возлюбленная о нем узнает, они еще больше полюбят друг друга. И вот однажды, когда принцесса была в саду, Жамбика гуляла по соседней аллее. Видя, что она одна, молодой дворянин приблизился к ней, решив с ней поговорить, и, притворившись, что не узнает ее, сказал:
– Сударыня, в сердце моем давно уже теплится любовь к вам, и я не смел признаться вам в ней, потому что боялся, что вы будете недовольны. Но мне сейчас до того тяжко, что если я буду таить это чувство долго, я погиб. Я ведь люблю вас так, как не может любить никто на свете.
Жамбика не дала ему договорить и в гневе воскликнула:
– А вы что, видали когда-нибудь или слыхали, чтобы у меня был кавалер или друг? Этого никогда не было, и меня удивляет, откуда в вас берется столько наглости, чтобы говорить подобные вещи порядочной женщине. Вы ведь достаточно волочились за мной, чтобы убедиться, что я никогда не буду любить никого, кроме моего мужа. Поэтому не смейте больше мне это говорить.
Видя, сколь искусно она притворяется, молодой дворянин не мог удержаться от смеха и сказал ей:
– Сударыня, вы ведь не всегда были так суровы со мной, как сегодня. Для чего же вы притворяетесь! Не лучше разве, если любовь наша будет высокой и совершенной?
– У меня нет к вам никакой любви, ни высокой, ни низкой, – ответила Жамбика, – не больше, чем ко всем остальным придворным госпожи, моей принцессы, но если вы будете продолжать подобные речи, я начну питать к вам такую ненависть, что она принесет вам вред.