Герцогиня и "конюх"

Антропов Роман Лукич

– - Ступайте!.. Вы больше мне не нужны сейчас. А с моим обер-камер-юнкером я поговорю...

Этот холодный, суровый ответ многое объяснил баронессе: недаром в это последнее время она подметила ревнивым взором женщины, что Эрнст слишком часто посещает герцогиню.

– - Ради Бога, ваша светлость, сделайте милость, не говорите ему ничего об этом!
– - умоляюще воскликнула она.

– - Ступайте!
– - последовал вторичный властный приказ.

Клюгенау покорно вышла.

По ее уходе Анна Иоанновна, чисто

по-московски, "по-измайловски" всплеснув руками, воскликнула:

– - Да что же это такое, матушки? Или весь свет белый пошел против меня? Замуж захочешь идти -- не смей, потому какие-то проклятые "конъюнктуры" не сходятся; если так просто, поразвлечься желаешь -- тоже не смей: немка какая-нибудь протестует: "Мой он, дескать, а не ваш". А что же мне на сем свете принадлежит? Ничего, кроме тоски, скуки, слез да одиночества?

И Анна Иоанновна решила объясниться с Эрнстом.

Бирон явился в этот вечер к ее светлости в особенно бодром, приподнятом настроении духа. Он понимал, что герцогиню необходимо "подстегивать", по его любимому "лошадному" выражению, иначе она совсем сомлеет со скуки и наделает, чего доброго, таких чудес, за которые ее удалят из Митавы. А ведь еще большой вопрос: потянет ли она его за собой?.. Случай с Морицем, только чудом не разрушивший всех его горделивых, честолюбивых планов, заставил "милого Эрнста" стоять настороже, быть начеку.

– - Ваша светлость, вы опять скучаете? Это видно по вашему лицу, -- начал ловкий "конюх", склоняясь на одно колено перед герцогиней и покрывая поцелуями ее руку.

Анна Иоанновна отдернула ее, хотя без гнева.

– - А тебе весело, Эрнст Иванович?
– - насмешливо спросила она.
– - Ишь, как ты разгорелся...

Бирон улыбнулся:

– - Я не могу веселиться, ваша светлость, когда моя повелительница скучает.

– - Ого? Ты -- такой верный раб?

При слове "раб" Биррна передернуло. Впрочем, эту резкую фразу он сейчас же поспешил "смягчить", переделать по-своему:

– - Когда солнце не светит, все люди становятся несчастными, хмурыми... Я хотел предложить вам, ваша светлость, какое-нибудь развлечение... Вполне необходимо встряхнуться...

– - Какое же развлечение может быть в этой проклятой Митаве?
– - апатично произнесла Анна Иоанновна.

Бирон, знавший слабость герцогини к охоте, живо воскликнул:

– - А охоту устроить, ваша светлость? Мои егери напали на след нескольких кабанов. Правда, это -- опасная охота, но такой великолепный Немврод, как вы, не должен бояться ничего!
– - И он близко нагнулся к Анне.
– - И притом ведь около вас буду я, который готов отдать последнюю каплю крови за счастье увидеть хоть одну улыбку на вашем лице!..
– - страстно произнес он.

Анна Иоанновна блаженно улыбнулась.
– - Ах, до охоты ли теперь, Эрнст Иванович!
– - уже расчувствовалась она.
– - Да как-то и неловко теперь выйдет. Время такое тревожное, сам знаешь. "Вот, -- скажут, -- вдет заваруха, а наша герцогиня охотами себя тешит". Пообождем уж малость...

– - В таком случае не устроить ли бал? Вы, ваша светлость, не должны забывать, что вы -- герцогиня Курляндская. Отчего бы вам не показать митавскому обществу, что все происшедшее -- пустяшная комедия для вас, герцогини и племянницы императора?

– - Пожалуй... А то на самом деле подумают, что презренный раб Меншиков нагнал и на меня, русскую царевну, такого страха, что я боюсь высунуть нос из своих покоев. А я на него плевать хочу!
– - сразу всколыхнулась Анна Иоанновна.

Одна лишь имя ненавистного ей человека привело ее в состояние бешенства.

Бирон довольно улыбнулся и тотчас произнес:

– - Я говорил по этому поводу с Петром Михайловичем. Он одобряет мой план...

Анна Иоанновна пытливо поглядела на своего тайного фаворита.

– - А ты давно стал дружить с Бестужевым?

– - Мы сошлись с ним в исходной точке политических взглядов, -- важно ответил "конюх".

– - А-а... тем лучше, тем лучше... Лучше иметь двух друзей, чем...

– - Чем двух врагов?

– - Да, да... Ты большой умница, Эрнст Иванович.

– - Но это еще не все, что я хотел сообщить вам, ваша светлость, -- радостно-возбужденно продолжал "поощренный" Бирон.
– - Я готовлю вам к этому балу сюрприз.

Вдруг, сразу Анне Иоанновне почему-то вспомнился только, что происшедший разговор ее с гофмейстериной Клюгенау. Она вздрогнула и отшатнулась от своего Биро-на, который совсем было уж близко придвинулся к ней.

– - Если это тот самый сюрприз, который и я готовлю тебе, -- промолвила герцогиня, -- то советую...

Бирон в недоумении широко раскрыл глаза.

– - Какой "тот самый сюрприз", ваша светлость?
– - воскликнул он.
– - Откуда вы можете знать?..

– - От нее самой, -- резко промолвила Анна Иоанновна.

– - От нее?
– - еще с большим удивлением переспросил Бирон.
– - Позвольте, ваша светлость, я решительно не понимаю, о чем и о ком вы говорите.

Лицо герцогини покрылось румянцем гнева.

– - Ты лукавишь, Эрнст!-- гневно вырвалось у нее.

– - Я? Я лукавлю? Перед вами? Да что с вами, ваша светлость?..

В голосе будущего временщика зазвучали столь искренние ноты изумления, что Анну Иоанновну сразу взяло сомнение.

Тут какая-то путаница... Не может он так притворяться", -- пронеслось в ее голове.

– - Ну, хорошо... Расскажи сначала ты мне о твоем сюрпризе, а потом я поведаю тебе о своем, -- насмешливо бросила митавская затворница.

– - Извольте, ваша светлость. Со дня на день, а теперь с часу на час я ожидаю прибытия в Митаву одного великого человека, которого я выписал.