Германская военная разведка. Шпионаж, диверсии, контрразведка. 1935-1944
Шрифт:
Группа коммандос отбыта из Гамбурга в середине марта 1941 года со своим моторным транспортом и радиоаппаратурой и после сравнительно быстрого путешествия присоединилась к войскам, сконцентрированным на греко-болгарской границе. Когда вторжение началось, коммандос сопровождали авангард и вступили в Афины вместе с ним. Сама армия испытывала огромные проблемы со своими радиостанциями, которые из-за тряски на ужасно плохих греческих дорогах либо вообще выходили из строя, либо работали с перерывами. Автомашины морских коммандос, с другой стороны, все были оснащены своим собственным оборудованием, а грузовики с радиостанциями, пусть даже примитивно подготовленные с учетом прошлого опыта, были так надежно защищены от тряски и всякого рода столкновений, что во время наступления на Афины ни один сеанс нашей радиосвязи не был сорван, а наши радиопередатчики использовались не только для ежедневной связи со штабом в Гамбурге,
При вступлении в Афины первой задачей командира было занять министерство морского флота и захватить сооружения, которые были важны для дальнейшего ведения военной кампании. Сравнительно молодой командир выполнил свою задачу самым блестящим образом. Он вел себя так уверенно, что старший греческий адмирал сдал ему министерство морского флота без каких-либо проволочек; и вот теперь разведка и вербовка, которые велись перед этим в течение многих месяцев, дали свои плоды.
Эти связи имели огромную ценность в связи с оккупацией Крита. Ни одного корабля германского военно-морского флота не было на месте для перевозки войск с Пелопоннеса на Крит, и поэтому я обратился за помощью к греческим судам прибрежного плавания. Командир морских коммандос отправил одного из своих операторов, конечно оснащенного своей радиостанцией, на одном из этих судов. При переправе британский крейсер внезапно напал на конвой, и опять именно радист морских коммандос послал первую жизненно важную информацию в Верховный штаб в Афинах. Никакие коммандос никогда не имели такой же эффективной радиогругшы, как эта.
В то же время, когда формировалась и отправлялась в Грецию группа морских коммандос, отделение абвера в Гамбурге отправило вторую группу коммандос в Африканский корпус. Радисты этих коммандос сопровождали дальние разведывательные полеты из штаба Африканского корпуса до самого среднего течения Нила и в глубь пустыни Сахара. В двух случаях самолеты были вынуждены совершить посадку в пустыне, а их экипажи неизбежно потерялись бы, если бы радист коммандос, чья радиостанция работала независимо от питания самолета, не сумел связаться в самых тяжелых условиях со штабом корпуса и благодаря этому был послан спасательный самолет».
В январе 1940 года адмирал Канарис случайно встретил в мрачном коридоре управления на Тирпицуфер, 80 одного офицера штаба. «Мне сказали, – произнес адмирал, – что вы не очень довольны своей нынешней работой. Так ли это?»
Отношения между шефом и его штабом были таковы, что офицер без колебаний, совершенно открыто объяснил, что ему не нравится бюрократическая атмосфера в штабе и он хотел бы быть задействован в качестве офицера разведки за границей. На вопрос, куда конкретно он предпочел бы поехать, он ответил, что больше всего ему хотелось бы, чтобы его послали в Софию. Географическое положение Болгарии – у ворот Дарданелл и омываемой на флангах Адриатикой и Черным морем, – заявил он, производит на него огромное впечатление, и в Софии, он знал, находится крупное советское посольство, вероятно активно втянутое в шпионскую деятельность. Без дальнейших проволочек Канарис санкционировал его перевод и приказал офицеру явиться в Софию как можно быстрее. Он не стал давать дальнейших инструкций в отношении обязанностей, ему даже в голову не пришло представить офицера какому-нибудь прогермански настроенному болгарскому военному учреждению.
Этот несерьезный способ начала новой деятельности был типичен как для метода Канариса в управлении своей службой, так и для отношений между ним и его офицерами; в равной степени типичной была манера, в которой офицер приступал к решению новой порученной ему задачи.
В пределах нескольких дней он вылетел в Бухарест, где уговорил своих друзей дать ему всю информацию, которой они располагали о своих болгарских соседях. Он полагал, что ввиду недружественных отношений между двумя странами румыны могли бы снабдить его значительно лучшей и более точной информацией о стране, которую он намеревался посетить, чем он смог бы добыть из любых докладов, посланных по инстанции в Берлин; и так оно и оказалось. Затем он балканским экспрессом доехал до Георгиу – дунайского порта на румынской стороне, а оттуда через Русе на болгарском берегу отправился в Софию. Пробыв там около недели, в течение которой он не вступал ни в какие контакты с официальными учреждениями, он возвратился в Берлин, доложил о своих впечатлениях шефу и изложил свои мысли о том, чем он предполагал заниматься в Болгарии. Чтобы быть в состоянии работать офицером связи штаба абвера, он был назначен советником по военно-экономическим вопросам при военном атташе в германской дипломатической миссии в Софии – в чисто гражданском качестве.
Он приступил к исполнению обязанностей в марте 1940 года
Он тщательно соблюдал инструкции своего шефа в отношении уважения позиции, в которой очутилась Болгария, это нейтральное государство, наедине с активными врагами Германии, и его деятельность в роли офицера связи при болгарском Королевском генеральном штабе была сведена к самому минимуму.
Но по мере того, как кризис в юго-восточном секторе становился все острее, камуфляж этой базы постепенно становился все тоньше. Были отосланы немногие помощники, и среди них – независимый радиоотдел для прямой связи со штабом абвера в Берлине. Иные, расположенные в Германии отделения абвера, чья деятельность была нацелена на юго-восток, – а также многие другие, которым нечего было делать в этой части мира, – посылали «специальных агентов» во все возрастающих количествах через Болгарию в отдаленные уголки Ближнего Востока, Турцию и т. п. Совершенно не имея понятия о странах, где они очутились, эти агенты неизбежно создавали то, что именовалось «левантийскими связями», и вызывали множество инцидентов, оставлявших после себя недобрую память и много шума. Выражение «левантийские связи» родилось в абвере: оно означало дела с определенными типами балканских шпионов-любителей, которые, почуяв поблизости признаки какой-либо организации оси, сразу же бежали предложить свою помощь за наличные или иное выгодное вознаграждение – но всегда к своей исключительной выгоде. Однако постепенно абверу удалось избавиться от этого постыдного мусора.
В первой декаде 1941 года несколько закамуфлированных военных специалистов были тихо переправлены в дружественную Болгарию и там стали вести техническую подготовку к наступлению германских войск из Румынии через Болгарию для вторжения в Грецию и Югославию. Все эти военные вступили в контакт с постами, которые тем временем были организованы КО (военной организацией), и получали наставления, как себя вести в этой стране. Поскольку было особенно и чрезвычайно важно, чтобы отношения между германскими войсками и населением Болгарии оставались дружественными и спокойными, был составлен с участием военной организации небольшой справочник для инструктажа войск по прибытии.
Примерно за две недели до начала военных действий в Греции и Югославии военной организации предписывалось заняться подготовкой вместе с соответствующими службами болгарской армии для ввода частей отдела «Абвер-II» (полк «Бранденбург»), которым была поручена так называемая физическая защита всех линий связи в тылу у германских войск, начиная от Дуная и до греческой и югославской границ. Задачей этих подразделений была защита таких жизненно важных сооружений, как электростанции, переезды, мосты и прочее, от ожидаемых акций диверсий со стороны англо-американских агентов или коммунистического подполья. Они также поставляли разведчиков, размещавшихся на греческой и югославской границах, которые должны были действовать в роли проводников и переводчиков для первых волн германского вторжения. Наконец, военная организация с ведома болгарских властей должна была мобилизовать все излишки моторного транспорта, который подлежал оценке и скупке специальной комиссией военной организации и помог бы облегчить быструю переброску германских частей или комманд ос. Эти предварительные задачи выполнялись так быстро и эффективно, что, когда германские войска вступили в страну, разведчики, проводники, переводчики и автомобильный транспорт – все было в огромном количестве, а вся операция была выполнена без каких-либо сбоев.
Интересной особенностью операции было прибытие и дальнейшая переброска частей «физической защиты» полка «Бранденбург», который приземлялся при низко стелющейся облачности в тумане раннего апрельского утра в софийском аэропорту, а оттуда военнослужащих увозили прямо к местам их деятельности на автомашинах, предусмотренных для этой цели. Все дело было проведено между пятью и девятью часами утра. Эти части вначале были доставлены в болгарские казармы, где, как было договорено, их встретили переводчики с немецкого; некоторые подразделения там переоделись в болгарскую форму, и затем весь отряд был отправлен под эгидой болгарских военных властей по различным сооружениям, которые ему предстояло охранять.