Герои 90-х. Люди и деньги

Башкирова Валерия Т.

В каком-то смысле Борис Березовский похож на Бориса Ельцина. Тот тоже не мог долго жить в бездействии — и взрывал ситуацию. Вот тогда он чувствовал себя в своей тарелке. В бытность замглавы Администрации Президента Владислав Сурков сказал, что Березовский — «человек конфликта». Это абсолютно точное определение. И Ельцин был «человеком конфликта». Только первый президент России создавал свой конфликт, чтобы начать кого-то громить, а Березовский вклинивался в чужой конфликт, чтобы обеспечить свои интересы — предпринимательские или политические. Без проблемы (все равно — реальной или созданной своими руками), которую нужно решать, ему, похоже, до сих пор просто

скучно.

И в тяжелой атмосфере середины 1990-х Березовский чувствовал себя как рыба в воде. Тогда даже самые либеральные либералы расстраивались от беспомощности правительства, неспособного справиться с мятежной Чечней. 9 января боевики Салмана Радуева атаковали город Кизляр в Дагестане, где захватили роддом и более трех тысяч заложников, а через десять дней, после осады в селе Первомайском, сумели уйти на территорию Чечни. Грустно выглядел стремительно теряющий репутацию президент Ельцин, рассказывавший перед телекамерами про «38 снайперов», бдительно следящих за каждым террористом.

Для Бориса Ельцина это был тяжелый год. В Чечне дела шли отвратительно, даже несмотря на то что в апреле был убит ракетой лидер чеченского сопротивления Джохар Дудаев во время разговора по спутниковому телефону с Константином Боровым. Пришлось пойти на соглашение с группой олигархов, обещавших ему поддержку на выборах (термин «семибанкирщина» пустил в обиход бывший коммерсантовец Андрей Фадин, погибший год спустя в автокатастрофе). Сами выборы прошли очень нервно — в двух турах Ельцин победил с небольшим отрывом от лидера коммунистов Геннадия Зюганова. Сюрпризом стало и появление нового политика — отставного генерала Александра Лебедя, сдержанно державшегося во время путча и решительно — во время войны в Приднестровье.

На президентских выборах 1996 года Лебедь в первом туре набрал 14,52%, после этого он был назначен секретарем Совета Безопасности РФ и ко второму туру уже был в команде Ельцина. 31 августа он подписал Хасавюртовские соглашения с Асланом Масхадовым, положив конец первой чеченской войне. Генерал Лебедь был невероятно харизматичен и симпатичен большей части населения, и в вышедшем в том же году на телевидении фильме «Особенности национальной охоты» все с удовольствием узнали его прототип в образе генерала, сыгранного Алексеем Булдаковым. Однако, как и все подобные самородки, генерал Лебедь оказался слишком неопытным политиком и уже в октябре был смещен с поста секретаря Совбеза.

Но для Ельцина выборы не прошли даром. После предвыборных плясок президента хватил инфаркт. А затем СМИ впервые в российской истории глубоко проникли в интимную тему здоровья лидера нации, когда Бориса Ельцина положили на операционный стол по поводу аортокоронарного шунтирования. Это был сенсационный триллер с участием героев-хирургов Рената Акчурина и американского светилы Майкла Дебейки, хотя мало кто знал тогда, что аналогичные операции совсем недавно были сделаны премьеру Виктору Черномырдину и секретарю Совета Безопасности Олегу Лобову. А за несколько лет до этого Булату Окуджаве. В больницу Борис Николаевич лег вместе с ядерным чемоданчиком, а первым делом после выхода из наркоза отменил свой указ о временной передаче власти премьеру Виктору Черномырдину.

Президент «тети Лиды»

Выборы 1996 года стали тем случаем, когда политика оказалась глубоко личным делом каждого. И это чувствовали все. Вот как писал о них журналист Валерий Панюшкин: «Политики говорят

со мной от имени некой пятидесятилетней женщины, замужней, без высшего образования, с детьми… Она всегда молчит и играет ключевую роль в политической жизни страны. Назовем ее тетя Лида. Дело в том, что избиратель — женщина. Статистически. Во всем мире — женщина, а в России — женщина старше пятидесяти лет, замужняя, без высшего образования, с детьми. Тетя Лида. Страна голосует так, как голосует тетя Лида. “Я не хочу ориентироваться на тетю Лиду”, — как бы говорит Константин Боровой со своими частушками или Григорий Явлинский со своими многостраничными программами — и оба проигрывают… А кандидату в президенты нужно понравиться тете Лиде.

Но как? Явлинский пишет программу. Жириновский сулит женщине место премьер-министра. Гайдар говорит об умном. Брынцалов обещает денег. И все зря! Тетя Лида не может прочесть толстую книгу Явлинского, не знает, что делать даже на посту главного бухгалтера — куда уж там премьер-министр. И деньги тетя Лида считает тысячами рублей, а не миллионами долларов…

Тетя Лида разбирает всех кандидатов по ролям, которые те могли бы играть в семье.

Ельцин — это папа. Он выпивает, конечно, но зато слово его закон и у него всегда есть какой-то загашник, чтобы подарить, например, комбайн чеченской деревне. Если что не так — то это просто папа не знал. Узнает — исправит. И напрасно Зюганов настаивает на всяких медицинских освидетельствованиях. Папа имеет право болеть. У пятидесятилетней тети Лиды папа — старенький. И сердце у папы болит — за тетю Лиду.

Зюганов вообще злой. Он — отчим. Он уже не смог устроить счастье в своей первой семье и теперь пришел к нам. Он играет в волейбол и ходит, широко расставляя ноги, — признак неприятной для падчерицы маскулинности. Однако отчим, если с папой что-то случилось, имеет несомненное право быть главой семьи.

Хотя, может быть, лучше старший брат — Лебедь. Он сильный, он защитник, у него бас.

Всем остальным нечего и мечтать, что тетя Лида им покорится. Явлинский и Жириновский, с тетилидиной точки зрения, примерно на одной ступени. Один из них — шурин, другой — деверь. Разница небольшая. Явлинский, конечно, поумнее будет и поласковее, но совершенно непонятно, чего он хочет, и вообще у него своя жизнь. Чего хочет Жириновский — понятнее, но слишком уж он криклив, а это от слабости — папу боится.

Раньше еще был Гайдар, так тот — младший брат, математик. В детстве много болел и поэтому хорошо учился. Тетя Лида, может быть, и проголосовала бы за него из жалости, но он так умничает, что впору махнуть рукой и сказать: “Да ну тебя…”

Кого тетя Лида не любит, так это Брынцалова и Шаккума. Кто они вообще? Чужие люди! Вперлись в дом, суют деньги, важничают. Нет, шалишь… Тетя Лида — женщина честная, не продается и голосовать будет только за своих. В деньгах тетя Лида вообще ничего не понимает: она, например, совершенно уверена, что Константин Боровой богаче Артема Тарасова.

У многих членов тетилидиной семьи есть жены. И это немаловажно. Не исключено, что именно из-за жены не проголосовала тетя Лида за Горбачева. Не может же Горбачев стать папой. У него жена слишком молодая, слишком красиво одевается… Тетилидина ровесница. Горбачев, с точки зрения тети Лиды, подкаблучник. И любит молодую жену… А тетя Лида ревнует. И еще не может тетя Лида простить Горбачеву, что ждала его на площади после форосской ссылки, а он не пришел.

Вот у Ельцина жена — мама. Тихая, добрая, рубашки гладит, пироги печет. И дочка у него хорошая — сестренка, помогает.