Герои академии Даркстоун
Шрифт:
— Вернитесь на место, — командует Рес.
— Псам своим будете так говорить! — со злостью отвечаю, начиная идти вперёд.
Рывок, и я вновь возвращена к карете и прижата к ней спиной.
— Вы много о себе думаете, — лицо Реса в опасной близи от меня — но гнев, которым оно перекошено, делает мужчину действительно опасным…
— Я много думаю о вас, — вздернув подбородок, парирую, — и прихожу к неутешительным выводам.
— Вы это уже говорили, можете не повторяться, — прищурив глаза, предупреждает Рес.
— И как она могла в вас влюбиться? — качая
— Кто? — хмурится Рес.
— Леди Вайолет, — бросаю ему.
— Вы видели леди Вайолет?
— А вы весь вечер в кустах просидели?
— Ваш язык следует укоротить.
— Простите, я плохо воспитана, — сажусь уже на свой любимый конёк, — да и к тому же, с укороченным языком я не смогу сделать так!
Притягиваю его за волосы и целую.
Грохот!
Гром!
Жар из-за спины…
И тишина — после нескольких пассов руками, проделанных Ресом в попытке перекрыть проход. Но я всё ещё не отпускаю его, продолжая целовать…
Вновь грохот!
И вновь гром!
И жар из-за спины…
И вновь Рес накладывает печать, но уже всё больше отвлекаясь на мои губы и не желая отрываться…
Грохот…
— Во имя всех демонов! — рычит Гнев Императора, затем накидывает на трещину что-то наподобие энергетической паутины, которая окружает её, как кокон; а сам впивается в мои губы, притягивая меня за талию.
Хаос! Голова начинает кружиться… но я продолжаю окунаться в этот омут — раз за разом. Его ласки, как волны — он не даёт мне продышаться, и я вновь тону. Его язык вторгается в мой рот настойчиво и глубоко, и всё, что я успеваю — это лишь отвечать… бороться с ним… и тихо стонать от невозможности выразить то, что ощущаю.
Когда Рес отрывается от меня, я едва ли могу стоять на ногах… хорошо, что за спиной — стенка кареты… а вот почему кучер сидит на земле, касаясь её лбом, и плачет, моля о чём-то у хаоса?..
Изумленно смотрю на мужчину, затем поднимаю взгляд и замираю…
Вокруг нас целый круг из проходов в нижний мир, и из каждой трещины в пространстве, светящейся от энергии, смотрит десяток пар глаз.
— Рес… — произношу, прикрывая рот ладонью.
— Надо их закрыть, — мгновенно приходя в боевую готовность, произносит телохранитель императора, тут же начиная рисовать в воздухе руны, — и убираться отсюда, — негромко добавляет он, обернувшись ко мне.
Когда последняя трещина в пространстве затянулась, Рес открыл огромный проход в особняк и проехал в него на карете, внутри которой сидели мы с кучером. Мужчину так трясло, что нам не оставалось ничего иного, как ненадолго… мм… усыпить его (так решила думать я, на самом деле Рес просто вырубил его одним чётким ударом), и теперь он лежал на сидении напротив меня, напоминая о том, почему я не должна позволять себе набрасываться на телохранителей императора с поцелуями посреди улицы…
— Я отнесу его лекарям, — открыв дверцу экипажа, сказал Рес и подал мне руку.
— Думаешь, они ему помогут? — с сомнением думая об этой затее, протягиваю я.
— Эти лекари способны помочь абсолютно всем, — намекая на свои связи с императором, отвечает
Пустая карета не считается.
Иду внутрь, стягивая с рук перчатки, поднимаюсь в потёмках на второй этаж, захожу в свою спальню. Сонная Дони начинает топать вслед за мной, но я отсылаю её обратно спать. Уж с платьем я как-нибудь разберусь. Раздеваюсь, оставляю его на кресле и надеваю ночную сорочку. Натыкаюсь на свой вчерашний наряд, лежащий в углу за креслом, удивляюсь, как Дони его не нашла и не убрала, вспоминаю, при каких обстоятельствах я вчера ночью лишилась своей одежды, краснею, потом краснею ещё больше, вспоминая случавшееся десять минут назад, беру свечу и иду вниз, на кухню.
Рес уже разливает нам чай. На его лице играют тени от огня, и я не могу понять, что он испытывает в данный момент.
— Ты слишком внимательно меня разглядываешь, — замечает он, ставя передо мной кружку.
— Прости, — подтягиваю её к себе, осторожно пью.
— Как ты? — он смотрит на меня.
— Как я? — нервно усмехаюсь, — Лучше скажи, как тот бедный мужчина? Смогли ли ему помочь?
— Я задал тебе вопрос и хочу услышать ответ. О том человеке не беспокойся. Я сказал, что ему помогут, — голос Реса был спокоен, но меня всё равно не покидало ощущение, что он не говорит, а отдает команды.
— Со мной всё в порядке, — тихо произношу, не зная, что ещё нужно сказать в таком случае.
— Сегодня ты впервые открыла столько проходов, — замечает Рес.
— Ты серьёзно? Это единственное, о чём мы можем поговорить? — отставляю кружку и смотрю на него.
— А о чём ещё ты хочешь поговорить? — спрашивает телохранитель императора, и я чувствую — он специально это делает!
Специально отталкивает меня. Снова!
— Мы целовались, — напоминаю, глядя на стол.
— Не первый раз, — отвечает Рес.
— Но мы целовались!
— Я это помню.
— Почему ты делаешь так?! — повышаю голос я, прекращая играть в эту жестокую игру.
Тишина, установившаяся на кухне, нарушается лишь потрескиванием свечи.
— Ты же понимаешь, что причиняешь мне боль? — спрашиваю у него, произнося слова медленно, так, чтобы до него дошёл смысл.
— Прости.
Ох, это проклятое слово!
— И всё? — цежу, продолжая дырявить стол своим взглядом.
— Кайрит, ты знаешь, что я не могу предложить тебе то, что ты хочешь, — вновь ровным и спокойным голосом отвечает Рес.
— Хорошо, тогда пошли, — принимаю решение и выпрямляюсь.
— Что? — удивлённо спрашивает голубоглазый.
— Пошли, ко мне, — уточняю, склонив голову, — я готова стать твоей любовницей. Давай сделаем всё так, как ты хочешь.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь.
— Прекрасно понимаю.
— В тебе сейчас говорит твоя обида.
— Во мне сейчас говорит моё желание.
— Ты ещё не готова, Кайрит! — повышает голос и Рес, глядя на меня тяжелым взглядом.
— Откуда ты знаешь? — легко отбиваю его выпад, — Мастерицы любви лишаются девственности намного раньше. Так чего же мне ждать?