Герои на все времена
Шрифт:
Джон говорил и не мог остановиться. Фразы лились помимо воли, от одной радости, что он может произносить их. Даже злобы на эксцентричного старика не было. В телефоне забулькал, заволновался раздосадованный голос незримого собеседника. Трамп был вынужден прервать свою фонтанирующую болтовню и прислушаться. После недолгой паузы он вздохнул и потянулся левой рукой к конверту, приложенному к предмету, подменившему «луч смерти».
— Нет, — уверенно произнес он в трубку, которую не выпускал из правой руки, — это не расчеты. Кажется, это всего лишь одно из тех посланий, которые старики любят оставлять потомкам. В назидание, так сказать. С практической точки зрения оно, похоже, не имеет никакой ценности. Если хотите, могу зачитать… — Извлечь одной рукой из конверта аккуратно сложенные листы оказалось нелегкой задачей. Трамп нетерпеливо тряхнул бумажный пакет, из него с легким шуршанием посыпались на пол исписанные неразборчивым почерком страницы. Джон чертыхнулся. Нащупав взглядом лист, на котором
Моя семья тогда жила в крошечной сербской деревушке Смиляны. Единственным и любимым другом был кот Мачак…»
В телефонной трубке армейским горном прозвучал недовольный баритон, прервав чтение на полуслове. Профессор закивал, совсем забыв, что собеседник его жестикуляции не видит. Вспомнив о такой досадной подробности, Трамп продублировал жест словесно.
— Да, я тоже думаю, что письмо подобного содержания вряд ли может быть нам полезно. Я изучу его и, если обнаружу что-то интересное, тотчас сообщу. Непременно. Всего доброго.
Трамп повесил трубку и наклонился над россыпью белеющих на ковре страниц. Недовольно покачал головой. Горазд же был писать мистер Тесла! Придется терять время на зачитывание пространных мемуаров блаженного старца. К счастью, листы были пронумерованы. Джон довольно быстро собрал и сложил их по порядку. Выходить в зимний, вновь ставший похожим на ветхий серый макинтош город не хотелось. Профессор заказал в номер кофе, рюмку коньяка и приготовился к бесполезной и нудной работе. «Если рассудить, все не так уж плохо, — успокаивал себя Трамп. — Горячий кофе, коньяк, мягкое кресло и сонный светильник на журнальном столике… А ведь мог бы сейчас валяться разорванным на куски». Профессор скользнул взглядом по уже прочитанным строкам и, отыскав место, на котором его прервал телефонный собеседник, углубился в чтение.
«…кот Мачак. Я много мог бы рассказать об этом потрясающем животном, с которым был неразлучен, но, учитывая, что у Вас, безусловно, имеются более важные заботы, делать этого не буду».
Трамп удовлетворенно крякнул. Спасибо, мистер Тесла, вы очень прозорливы. Продолжим.
«Отмечу лишь, что стал ученым во многом благодаря именно Мачаку. Да, не удивляйтесь! Ни один из преподавателей впоследствии не сумел пробудить во мне такой интерес к наукам, какой вызвал обычный кот. Вероятно, эту историю Вы уже слышали. Я рассказывал ее в автобиографии, опубликованной в журнале моим другом Хьюго Гернсбеком.
Мне было года четыре. Как-то раз в грозу я сидел дома. Мачак подобрался ко мне за своей порцией игр. Я протянул к нему руку и вдруг увидел, что шерсть моего любимца вздыбилась, над спиной светилась голубоватая дуга. Едва я коснулся его, из-под пальцев брызнули искры. До сих пор помню, как поразило меня это чудо, точно вошедшее в дом из старинных сказок, которые рассказывала нам мать. Я спросил у отца, что за удивительное зрелище наблюдал сейчас. Тогда-то я впервые и услышал об электричестве. Особенно меня потрясло сходство мерцающей дуги со сверкающими за окном молниями. Моя первая гипотеза родилась под впечатлением от того же события. Звучала она примерно так: если явления настолько похожи, значит, имеют они одну природу и причину — кто-то гладит наш мир, отчего на небе вспыхивают молнии. Кто может гладить целый мир? Только Бог. Надо сказать, мои рассуждения очень понравились отцу, он был священником. С того дня он уверился, что я пойду по его стопам. Впрочем, это совсем другая история, и я на нее отвлекаться не буду. Увы, надеждам отца не суждено было сбыться.
Первое предположение о мире-кошке, которую гладит Бог, меня не удовлетворило. Я хотел докопаться до истины. С тех пор у меня пробудился неуемный интерес ко всему, что меня окружает. Я бы мог поведать Вам, дорогой друг, о своих первых изобретениях:
Теперь, прожив жизнь, я вижу — это был первый важный урок. Люди часто принимают действительность лишь в том виде, в каком она им удобна. Я сотни раз убеждался в этом, став взрослым. Как рьяно сопротивлялся Эдисон моей работе над системой переменных токов. А ведь ее преимущества были очевидны — энергия передавалась на много большие расстояния. К тому же почти без потерь, в отличие от тока постоянного, с которым работал в то время он сам. Как ученый-практик, мистер Эдисон не мог этого не понимать. Тем не менее сколько копий было сломано. В ход пускались такие аргументы, как… электрический стул, созданный на основе моей системы. Казнь первого преступника на этой отвратительной машине шокировала всех. Несчастный мучился куда дольше, чем предполагалось. Сторонники Эдисона старались представить прогрессивную систему многофазовых переменных токов не более чем убийцей и тем самым уничтожить ее в глазах общественности. Сколько погибло ни в чем не повинных собак в доказательство опасности нововведения! Но разве виновно явление природы в том, что человек использует его для убийства? Неужели я трудился ради создания машины для казней?
Человечество подобно младенцу, которому дали в руки топор. Если бы он понимал, что топором можно нарубить дров и обогреть дом, растопить ими печь, в которой испечется хлеб… К сожалению, для младенца топор — лишь источник опасности. В те годы я был слишком молод и не понимал этого. «Младенец» сбил меня с толку тем, что с моим первым «топором» в конце концов справился — система была принята. На сотни миль потекла во сто крат более мощная энергия, которая при этом была ощутимо дешевле. Наполнила светом города, освободила от изнурительного труда благодаря новому оборудованию тысячи рабочих рук на заводах и фабриках. Я был вдохновлен и занят созданием новых «топоров» по двадцать часов в сутки. То есть продолжал совать в руки «дитяти» острый «топор», уверяя, что этот инструмент изменит его жизнь к лучшему. Разумеется, ни о каких голубях я тогда не думал. А они стучались в мои окна. Сейчас я вспоминаю это…
Когда многофазовая система переменных токов уже приносила плоды, я задумался — существует ли безопасное для человека электричество. Демарши мистера Эдисона, надо признать, сильно напугали меня. Опытным путем я доказал, что высокочастотные токи не только не вредят, но и оказывают на организм благотворное действие. Их можно использовать в медицине. Я демонстрировал это, пропуская на глазах аудитории через собственное тело тысячи вольт. Опыты вызывали бурный восторг, удивление, но не более. «Младенец» радовался новой игрушке.
То же случилось со многими другими моими изобретениями. Я создал лампы без нитей накаливания, загорающиеся от прикосновения руки, — меня обвинили в фокусничестве, а кое-кто и в связи с дьяволом. Я сгенерировал лучи, способные на расстоянии с высочайшей точностью обрабатывать любые материалы, — «дитя» увлекла исключительно их способность разрушать. А ведь подобные лучи можно применять в медицине, горном деле, производстве… Я доказывал, что электромагнитные волны могут передавать звук и даже изображение, — надо мной посмеялись. Позже другой человек был назван изобретателем радио. Но, поверьте, радио — только первый шаг. Когда-нибудь в каждом доме будут приемники изображения, в основу создания которых лягут мои разработки. Электромагнитные волны позволят дистанционно управлять автомобилями, промышленными механизмами, самолетами, кораблями, а также различной техникой, которая станет работать в условиях, не допускающих присутствия человека. Появятся беспроводные телефоны, принимающие сигналы в любой точке мира. Я создал модель катера, управлять которым мог на расстоянии двадцати пяти морских миль, — «младенец» подивился такой диковине и… забыл. Когда-нибудь мой катер назовут дедушкой инженерной кибернетики (такой раздел появится в будущем, я вас уверяю). В те же дни он показался лишь забавой. На одной выставке я продемонстрировал модель автомобиля с бестопливным двигателем. Она неделю проездила на огромной скорости без остановки, но тоже стала только поводом для досужей болтовни. А ведь в основу работы каждой из этих «безделушек» были заложены законы, открытие которых помогло бы совершить прыжок на сотни лет вперед! Авто, движимое бесплатной космической энергией! Понимаете ли Вы, что это значит для человечества?! Таких не будет и через сто лет, а я предлагал производить их еще в начале двадцатого века. Мне трудно перечислить все мои изобретения, не нашедшие понимания тогда, но которые станут базисом цивилизации десятки и сотни лет спустя. Все это будет позже. Чуть ниже я поясню, почему говорю об этом с такой уверенностью. Но тогда я был в растерянности. Я понимал, что делаю что-то не так.