Герой
Шрифт:
Может быть, стоит спрятать его в волшебный кошель?
Он почти сразу же отверг эту идею. Очевидно, и зеркало, и его мешок были вещами, создающими новое измерение, а ему говорили, что комбинация таких предметов может привести к очень–очень нехорошему результату.
Когда эта неприятная мысль пришла Реджису в голову, он вдвойне обрадовался тому, что случайно не бросил взгляд на зеркало и его не «всосало» внутрь.
Он вздохнул с облегчением, затем изумленно ахнул — дверь в пещеру с грохотом распахнулась. Реджис, резко обернувшись, увидел,
Он выхватил клинок и заорал: «Пайкел, беги!» — хотя понятия не имел, каким образом он со своей тонкой рапирой сумеет отбиться от демонов.
Он знал, что дротики со «снотворным» из арбалета на них не подействуют; знал, что не успеет вовремя достать кинжал и освободить живых змей–удавок, а рапира его лишь оцарапает толстую шкуру тварей. Потом они разорвут его в клочья. Бежать было некуда. Поэтому он сдернул плащ с зеркала и отступил в сторону.
Вроки резко остановились, повернули птичьи головы и поймали собственные отражения в зеркале — которое, в свою очередь, поймало их!
И они полетели прямо в пасть демона, а Реджис, спотыкаясь, бросился бежать к правой стене пещеры, в ту сторону, откуда пришли они с Пайкелом. Он мог туда добраться!
Однако Пайкел не мог. Дворф как раз находился позади очага и зеркала, спеша к трещине в стене, но крылатая демоница с кнутом в руке уже появилась на пороге своей спальни.
— Пайкел! — взвизгнул Реджис, вытащил ручной арбалет и выпустил в суккуба дротик. Он не видел, попал ли в цель, а если и попал, то не причинил демону никакого вреда. Зато кнут, щелкнув, задел Пайкела; дворф завертелся вокруг своей оси и неловко рухнул на пол с громким «Уф!», которое затем сменилось долгим и мучительным «О–о–о».
Демоница зашипела и обернулась к Реджису; глаза ее были красными от ярости.
В этот момент в пещеру вломились несколько дюжин гоблинов.
— Нет! — взревела демоница, но было уже поздно: тупые гоблины бежали прямо на открытое зеркало.
Одного гоблина втянуло внутрь, затем та же участь постигла второго, третьего, четвертого. В зеркале Малкантет, улавливающем души, имелось восемнадцать «тюремных камер», и сейчас не все они были заняты.
Зеркало имело одну особенность: после того как «тюрьма» наполнялась до отказа, любой следующий пленник, захваченный чарами, «выталкивал» кого–то одного из предыдущих. А у могущественной, злобной и коварной Малкантет, естественно, имелись пленники, которых она вовсе не желала освобождать!
Реджис подбежал к Пайкелу, неподвижно лежавшему на берегу пруда. Он опустился на пол рядом с дворфом, умоляя его очнуться и вытащить их из этого места.
— О–о–о, — простонал дворф. Он хотел было ответить что–то еще, но язык не слушался его. Половина тела дворфа, та, куда угодил кнут Малкантет, была парализована. Реджис потащил несчастного к стене.
В зеркало влетел шестой гоблин,
А в следующий миг он снова стал восемнадцатым, потому что зеркало «выплюнуло» одну из предыдущих жертв.
А именно гидру.
Огромное существо с десятью головами и красноватой шкурой было готово к бою: головы его извивались на длинных шеях, разверстые пасти с зубами, похожими на драконьи, щелкали, кусали гоблинов, отхватывали кисти, руки по плечо. Кому–то даже оттяпали голову, прежде чем гоблины сообразили отступить.
Мелкие твари, распихивая друг друга, бросились прочь, но гидра без труда настигла следующую жертву. Головы ее метались в разные стороны, плевались огнем.
— О–о–о! — воскликнул Пайкел.
Реджис что было сил вцепился в дворфа и поволок его к стене; мимо пронеслись гоблины, и над головами у них прошипела огненная струя.
Пайкел услышал шарканье, вопли, затем на него повалились несколько гоблинов, послышался треск — это пламя охватило его, жгло его тело.
Он вскрикнул, позвал на помощь Реджиса, своего братца, Вуфгара, потом вцепился ногтями в камень, попытался подтягиваться, извиваясь, пополз к стене, к той самой трещине в камне.
— Придурки! — донесся до него крик повелительницы суккубов, и Пайкел в отчаянии оглянулся, ища взглядом Реджиса.
Но вокруг были лишь трупы, множество горящих трупов валялось в пещере. Гидра находилась между очагом и дверью, демоница стояла у зеркала; несколько темных эльфов появились в дверном проеме и отпрянули в удивлении и страхе. Нет, хуже этого уже ничего быть не могло!
Две головы гидры устремились к Пайкелу. Одна дернулась в сторону, выплюнула струю огня, и пламя обожгло нескольких гоблинов, пытавшихся пробраться к выходу.
Другая голова нацелилась на несчастного беспомощного Пайкела.
В этот момент он нащупал корень дерева.
Драконьи головы потянулись к Малкантет, тюремщице и заклятому врагу огненной гидры, которая когда–то похитила ее и бессчетное множество лет держала в унылой темнице.
Но демоница не растерялась и выставила перед собой магическое зеркало.
Большинство голов чудовища сумели отвернуться, но одна все–таки взглянула в зеркало, и этого оказалось достаточно.
Гидра снова отправилась в тюрьму, а в пещере появился очень удивленный гоблин. Он выскочил из зеркала на том самом месте, откуда его захватили несколько минут назад, и, ничего не понимая, уставился на женщину с крыльями летучей мыши.
Кнут Малкантет рассек несчастного надвое прежде, чем он по глупости успел снова взглянуть на магическую вещь.
— Теперь вы можете войти, — пригласила Малкантет Чарри Ханцрин и остальных. За спинами дроу топтались спригганы под предводительством Безубы и Комтодди.