Гибельный день

Маккинти Эдриан

Мда…

Я вышел из консультационного центра. Проверил, нет ли хвостов.

До Фоллс-роуд пятнадцать минут скорым шагом. Я доберусь за десять.

Фоллс-роуд.

Знаете, почему я не люблю это место?

Потому что здесь все еще живет зло этого города.

Я чувствую его — в мостовой, в мрачных красках этого места, в глубине теней.

Я чувствую его, потому что сам когда-то приложил к нему руку.

Я чувствую присутствие и власть зла.

Со времен святого Патрика до набегов викингов в Ирландии протекло пять столетий мира. Ни до, ни после такого уже не бывало.

Викинги разодрали страну в клочья казнью «кровавым орлом» и топором, вырубавшим сердца. И с тех пор в нас вселился зверь. Наша тень, наш надзиратель, наш мучитель, наш подстрекатель. Он спит и видит сны. Но он все еще тут. Свернутый в клубок. Голодный. Неумолимый призрак мести и памяти. Он проползает в сторонке, отступает назад, но всегда движется, чует мятежников. Подлинное его пиршество пришлось на Тревожные годы. [18] Кто-то, я думаю, считает, будто зверь не спит — он умирает. Может, и так, но пока еще слишком рано говорить о его смерти. Разумеется, сейчас мы не находимся в состоянии войны, в Ирландии нет терроризма. Горячие точки переместились в Америку, Россию, на Ближний Восток… Здесь нет затаившихся агентов мусульман-фундаменталистов, и в Ольстере воцарился шаткий мир.

18

Тревожные годы (1919–1923) — период гражданской и партизанской войн Ирландии против английского господства и вооруженной борьбы между Ирландской республиканской армией и сторонниками соглашения с Великобританией.

Но зло только выжидающе притихло. Это оно движет облака, вызывает ветер.

Шепот его столь тих, что кажется — просто щелкнул переключатель. Щелк! — и все проводочки перестраиваются в новую, более опасную схему Незаметный скачок напряжения замыкает взрыватель фабричного изготовления — и мгновенно приводит в действие семтекс, в миллион раз усиленный начинкой — двумя мешками с удобрением, аммиачной селитрой, полученной в домашних условиях, убийственно опасным веществом. И «удобрение» разносит полицейский участок, или чей-нибудь автомобиль, или взрывается внутри мешка с острыми кровельными гвоздями.

За двадцать лет в Ольстере прогремела тысяча подобных взрывов.

И та сила, которая была причиной этих взрывов, до сих пор тут. Неизвестная, неопределимая. Ждущая, наблюдающая, скрытая под посмертными граффити жертв голодовки, Матери-Ирландии и ИРА. Приезжают туристы, фотографируют эти огромные граффити, но я знаю, что на каждом углу — вооруженные люди: бывшие заключенные с портативными рациями, курьеры в кедах, наркоторговцы в бронежилетах, шпана в кепках «Янкиз».

И все это — Фоллс-роуд, мерзкое место с домами из красного кирпича, самый центр владений ИРА.

Да.

Я свернул на Валенсия-стрит.

«Крысиное гнездо».

Мрачный паб на углу с решетками на окнах и самодельными заграждениями на дороге, чтобы не дать чужакам-террористам проехать мимо и забросать паб бутылками с зажигательной смесью.

Я остановился снаружи. Вдохнул, понюхал воздух.

Мрачные мысли, Майкл. А что, если вещие?

Нет, не беспокойся, тебе нужно бояться не пластиковой взрывчатки, телефона-взрывателя или кровельных гвоздей. Тебе надо опасаться пуль и гранат. Просто смотри в оба.

Я выбросил мрачные

мысли из головы, успокоился и вошел в бар.

Кто видел хоть один бар боевиков, тот, считай, видел их все.

Низкие потолки, грязные окна, бильярдный стол, мишень для дартса. За столами — мужики угрюмого вида, ждущие приказов. Я словно перенесся в старомодный вестерн: герой входит в бар, пианист замолкает, все оборачиваются, злодей отрывает взгляд от карт, и кто-то цедит: лучше бы тебе уйти. Здесь нет пианиста, нет покера, нет парня, который предупредит об опасности, а в остальном — один к одному. Я подошел к барной стойке.

— Заблудился? — насмешливо спросил бармен.

— Нет. Я ищу Шеймаса Дизи.

Молодой бармен промолчал.

Пауза — холодная, медленно тянущаяся тишина. Я почувствовал, что Дизи смотрит на меня. Обернулся.

Из кабинки рядом с бильярдным столом вышли шестеро. Все в джинсах, футболках и тяжелых ботинках.

— Я Дизи, — произнес самый мелкий из шестерки.

Бритая голова, широкое лицо, длинные руки, свернутый на сторону нос. Выглядит боксером среднего веса, который мог бы стать хорошим бойцом, да не вышел ростом. Двое его приятелей держали наперевес бильярдные кии. Я отошел от стойки, чтобы бармен не вырубил меня, ударив сзади чем-нибудь тяжелым.

— Какого черта тебе здесь надо? — поинтересовался Дизи.

Я дал ему приблизиться на четыре шага, а затем выхватил револьвер, вытянул руку и ткнул оружием прямо в сломанный нос Дизи. В третий раз с момента моего появления в Белфасте я угрожаю оружием. На сей раз, однако, я решил выполнить угрозу.

Дизи и бровью не повел, а его дружки мигом подоставали разнокалиберные стволы — начищенные автоматические пистолеты и прочие понтовые штучки, которые, впрочем, могли прикончить меня не хуже, чем нормальная пушка.

— Ты знаешь, кто я? — задал я вопрос.

Дизи спокойно улыбнулся:

— А оно мне надо?

— Я — Майкл Форсайт. Ты наверняка слышал обо мне. Я убил Темного Уайта в Америке.

Дизи кивнул:

— Да, слышал кое-что. Ты тот самый крот, которого ищет Бриджит Каллагэн.

— Да, но времена изменились. Бриджит Каллагэн понадобилась моя помощь. Она вызвала меня, чтобы найти Шивон. В последний раз ее видели в «Молт шоп» с рыжим парнем. Это одно из твоих мест. Вот почему я пришел к тебе.

— Чертовски увлекательная историйка. Да ты записной балабол, — изрек Дизи и подмигнул своим дружкам. Те подобострастно захихикали.

— Мне нужно имя парня, который встретил ее в «Молт шоп». — Я гнул свое и для убедительности еще раз ткнул Дизи стволом.

Кто-то из его приятелей сдвинулся с места, но Дизи остановил их. Он не хотел, чтобы они психанули и случайно пристрелили его самого. Даже сейчас он не выглядел испуганным.

— Полагаю, ты искренне веришь в свой собственный бред, Форсайт, — заметил Дизи.

— Я брежу? Я и не знал, что я не в себе…

— Говорят, ты чертовски неубиваемый.

— Кто говорит?

— Да все. Говорят, чтобы кончить человека, который убил Темного Уайта, понадобится целая армия. Ну… у меня для тебя новости, Форсайт. Оглянись: вот она, эта долбаная армия. Здесь все работают на меня.

Я оглядел кучку швали, собравшейся в баре: киллеров, начинающих террористов, душегубов, выпущенных по великопятничной амнистии.

— Я не собираюсь бодаться с тобой, — медленно произнес я.