Гибельный шторм
Шрифт:
Жиллиман с ужасом подумал об Империуме Секундус и своем тщеславии. Лев и Сангвиний были правы в своем скептицизме, но он продолжал настаивать на необходимости такого подхода, увлек их в плен своих иллюзий. А сколько его братьев могли быть подобным же образом втянуты в войну с Императором?
Выводы из данной гипотезы были пугающими. Поддавшись скверне и ступив на уготованный путь, он и сам стал источником скверны.
Жиллиман очень хотел бы, чтобы сейчас рядом с ним была Тараша Ойтен. Ему нужен был именно ее совет. Ему нужно было услышать, как она отрицает само предположение о скверне в его душе.
«И теперь ты называешь это ошибкой?» — примарх буквально
Но она была на Макрагге, а не на борту «Самофракии». Она не говорила с ним. Эти слова были лишь результатом его собственных умозаключений. Они не несли в себе смысла. Простая попытка оправдать себя.
Они не имели значения.
Кромки атамов рассекали лучи света в хранилище. Они были тьмой, смотревшей на примарха.
«Самофракия» снова содрогнулась, еще сильнее, чем раньше, как будто жаждущая бездна снаружи почувствовала кровь, текущую из душевных ран обитателей корабля.
Целый флот обрушил свою ярость на тень, рассекавшую эмпиреи, но ничего не произошло,
— Ауспик, — позвал Сангвиний. — Мы попали или нет?
На главном тактическом экране, опустившемся с потолка мостика, отражалась гололитическая схема сражения с указанием траекторий полета снарядов и торпед. Вся эта мощь устремилась в сторону неизвестного врага. Когитаторы «Красной слезы» с трудом просчитывали логику поведения не–реальности за пределами корпуса корабля.
— Не могу сказать, мой господин, — ответил Мот. — Даже если мы попали, то без какого–то видимого эффекта. К тому же я не могу считать никакие данные о вражеском корабле. Возможно, он вышел за пределы досягаемости наших… то есть… — Он замолчал, раздражаясь на себя за неспособность правильно описать относительное положение объектов в варпе. — Я не думаю, что мы его догоняем.
«Нет, мы догоняем», — подумал Сангвиний. Расстояние — это ложь, пространство — всего лишь иллюзия, но тем не менее с врагом действительно можно было сблизиться. «Мрачный» подошел достаточно близко, чтобы погибнуть. «Красная слеза» тоже столкнулась с этим врагом. Тень призрака давила на примарха. Мостик будто растворялся перед глазами, течение времени нарушалось. Коридоры «Духа мщения» проступали сквозь пелену реальности. Если бы Ангел расслабился, то его могло бы затянуть туда.
Он сжимал древко Копья Телесто так, будто цеплялся не за оружие, а за свое присутствие на мостике корабля. Микровидения последних моментов собственной жизни мелькали перед внутренним взором примарха, пронзали его мысли, будто удары мономолекулярных клинков. И чем мощнее становилось присутствие тени, тем яснее была ее природа. Неотвратимость судьбы. Прикосновение рока. Грядущее вступало в схватку с настоящим. Сангвиний смотрел на черный силуэт на тактическом экране так, будто под завесой тьмы скрывался не неизвестный корабль, но его собственная смерть. Гибель примарха была все ближе. Она надвигалась, будто сокрушительный океанский прилив, и почти настигла его. Но видения ничего не рассказывали о смерти. Будет она иметь значение, или он станет лишь еще одним жалким, бесполезным трупом в груде жертв, брошенных к трону Хоруса? Он знал только то, как именно умрет.
Судьбу не изменить. Она предопределена.
Громадная лапа сомкнулась вокруг Сангвиния. Пелена безнадежности заволокла взор.
Флот продолжал стрелять без остановки. Залп, мощи которого было достаточно, чтобы уничтожать целые цивилизации, достиг цели, и… ничего не произошло. Пикт–экран дернулся, позиции кораблей изменились, и крейсер
Тень стала еще больше. Бездна предсказанной смерти распахнулась перед Сангвинием. Она ждала его. Ее нельзя было игнорировать. Выбор и надежда умирали в ее глубинах.
«Если только…»
Это была призрачная возможность, почти нереальная. Тусклая искорка, тонкий, дрожащий серебряный росчерк во тьме. Она мелькнула перед Сангвинием на столь краткий миг, что он едва не упустил ее.
«Если только…»
Если только что? Серебряная искорка трепетала, будто луч надежды. Он не мог ухватить ее. Он не знал, откуда взялась эта странная мысль и к чему она приведет. Если примарх будет вглядываться слишком пристально, возможность может исчезнуть. Но все же она не исчезала — серебристый огонек в ночи предопределенности.
«Если только… Если только… Если только…» Росток надежды. Крохотное отклонение в структуре неотвратимого. Дух примарха устремился к нему, разрывая хватку призрака ударами могучих крыльев.
— Мой господин! — воскликнул Мот. — Вижу разрыв в ткани эмпиреев!
Сангвиний с трудом вернулся к реальности мостика и уставился на тень на тактическом экране. Это чудовище дразнило его. Оно убило его сыновей. В груди крылатого примарха вспыхнула первобытная ярость. Он жаждал мести, хотел уничтожить врага со всей возможной жестокостью, но вырвал это чувство из своего сердца. Нужно было проявить благоразумие.
— Магистр флота, — сказал он Кармину, — выводи нас из варпа. Всем кораблям — прекратить погоню и приготовиться к переходу. Сейчас же.
— Как прикажете.
Траектории движения на экране изменились. Реакция варпа последовала незамедлительно. След, оставляемый призраком, как будто почувствовал изменение в намерениях Кровавых Ангелов. Эмпиреи ударили по флоту с прежней яростью. Буря завыла вокруг. Поле Геллера «Красной слезы» прогнулось под напором стихии. Взвыли сирены, пространство мостика задрожало, с трудом выдерживая натиск Хаоса. Корпус корабля заскрежетал от механических перегрузок. Кармин устроил кораблю настоящее испытание на прочность, направляя его в разлом между мирами.
На границе сознания Сангвиния пульсировала и сияла искра возможности.
«Если только… Если только… Если только…»
«Красная слеза» вырвалась из объятий шторма.
Навигаторы Несущих Слово погибли от перенапряжения во время прыжка, но выполнили обещание. Флот Ультрамаринов вышел в точке Мандевилля в системе Анесидоракс и не понес потерь. Навигаторы кораблей были измотаны и находились на грани помешательства, но, следуя указаниям Некрас и Ятиния, они смогли выжить. Жиллиман без особой радости воспринял новость о том, что Некрас умерла с улыбкой на лице, но был удовлетворен результатом. Клятва была исполнена, независимо от целей навигаторов.
Он использовал инструменты врага.
По приказу примарха трупы навигаторов выбросили с «Самофракии» в открытый космос. Атамы он оставил в хранилище. Мысли о возможном их использовании против врага становились все более настойчивыми, но пока ему удавалось их отгонять.
Сквозь окулус уже виднелись очертания Триноса. Могучий флот Темных Ангелов тускло поблескивал в лучах местной звезды.
Экраны рядом с троном Жиллимана зажглись, сигнализируя о прибытии новых кораблей.
— Идентифицированы, — объявил Лаутеникс спустя несколько секунд. — Это Девятый легион.