Шрифт:
Annotation
Зачем ты крутишься? Можешь вечно обдумывать этот вопрос, но не смей прекращать, иначе узнаешь, что ничего не произойдет.
Борис Усо
Борис Усо
Гид
— Так, еще раз, — продолжил полицейский, — вы лазили через этот забор… зачем? Я еще могу понять как вы туда попадали, но зачем?
— Ну, капитан — быстро ответил
— Не надо вам туда. И где остальные?
— О, в самом деле? — с наигранной удивлённостью, почти даже крикнул Гид, проигнорировав вторую часть вопроса. После этого он начал крутиться на ногах вокруг своей оси. Сначала медленно, но с ускорением. Он крутился и крутился, ускорялся и ускорялся, начал делать сложные движения руками, немного, совсем немного, походящие на танец.
Полицейский от неожиданности ничего не сказал, лишь смотрел на Гида с нарастающим в своей яркости вопросом: где остальные?
* * *
— В самом деле, Геворг, разве это жизнь? — вполголоса, чтобы не спугнуть обстановку сказал Родион — Сидишь весь день на диване, если повезет к другим таким же выйдешь, посидеть уже на скамейке, обсудить… О, лисички!
— Ложные, дальше идем — оборвал Геворг.
— Ну так и вот, сидишь, всякую чепуху обсуждаешь, и то, если повезет. Не уже ли нас всех это ждет?
— Ну не надо так про Нин Палну, всё-таки мать. Да и не бойся, не доживешь.
— Кстати о птичках, хряпнем?
— Вот, это уже другое дело. На обычное место пойдем?
— Обычное, да не обычное. Пошли, подивишься.
— А что это там, забор поставили?
— Представляешь себе, забор. А что там вообще происходит? Кто там есть? Крутятся. Наркоманы что-ли?
— Что, правда крутятся? — спросил Гид восторженным голосом.
— Пойдем лучше от греха подальше, — тревожно вымолвил Родион и уже начал было разворачиваться.
— Ну что ты, что ты, как же ты это, как же это ты, как же? А, ты не… Ну и ладно, еще… А я вот… — Гид начал делать шаги, такие ловкие, какие Геворг никогда не смог бы сделать даже в трезвом виде. Ловкие точные шаги, что крутили его тело вокруг собственной оси. Родион же, не менее ловко смылся, "от греха подальше".
* * *
Нина только вернулась из магазина, как принялась за уборку. По радио сегодня как раз читали Достоевского. Или, может, Толстого. В общем что-то интересное и старое, старее даже самой Нины. Сегодня Нина купила новое, особо мощное средство, чтобы отмыть это несчастное жёлтое пятно на стене, размером с хорошую человеческую голову. Война с этим пятном у Нины идет уже не первую неделю. Скорее уж она сотрет обои, чем пятно.
И как же так, как же на зло, именно когда пропал куда-то Версилов, именно к развязке, соседи начали ритмично отстукивать по полу, потолку Нины, заглушая всё радио. Ну а что еще остается? Придется идти, вежливо попросить… до развязки…
Конечно,
* * *
"Вернешься, тогда и поженимся." — не без удовольствия вспоминал её слова Осип. Согласилась. Осталось лишь переждать трёхнедельную командировку. Только три недели.
Сегодня должна быть первая встреча, но город этот Осипу не нравился. Менталитет что ли. На выходе из отеля, он обратил внимание на то, что официант, на маленькой доске у входа стёр нарисованный мелом круг и начал рисовать новый. Он рисовал его так долго, и так сильно давил мелом, что кончил лишь тогда, когда мел полностью истощился.
По пути на встречу все всё время куда-то поворачивали, крутили рули, выходили из машин и размахивали руками.
Осип вошел в здание, где предполагалась встреча, но его сразу же перехватил один из членов совета директоров:
— Что же ты творишь? — с тревогой и напором спросил начальник. Он размахивал руками, как, собственно и все сегодня, — Как ты еще… зачем ты… крутись… то есть беги обратно, домой, в бункер, черт побери.
— О чём вы? — испугался Осип, — вы в порядке?
— Черт тебя… идём… только крутись, крутись.
Начальник схватил Осипа под локоть и поволок в один из пустых кабинетов.
— А теперь слушай, — быстро начал говорить начальник, перестав размахивать руками, но всё еще по инерции бегая глазами — Только не перебивай. Ты, вероятно, заметил, что что-то не так. За два дня в этом городе… нет, я не знаю… наверное уже на всём континенте распространились Гиды. Нет, не Гиды, вода. По всему континенту идеальной сеткой с шагом в 500 километров одновременно появились… появились чёртовы лужи, болота, как угодно.
— Да, я… — начал было Осип.
— Нет, не ты, молчи. Сначала их пытались ограждать, но это потеряло смысл. Прикоснулся к воде и всё. Они сдались. От людей остались только оболочки. Людей подменили. Муравьев подменили, пчёл, всех. Теперь они крутятся. Ты же слышал? Ни с того ни с сего люди начинают крутиться вокруг своей оси, слышал? Крутиться! А что дальше? Что с ними дальше происходит? Ничего, они возвращаются к жизни. Но крутятся, глазами, руками, пальцами, хоть чем-нибудь. Чёртовы сферы. Они так живут, так определяют себя, показывают. Показывают, что они уже победили. Поэтому крутись, не то заставят. Не то потеряешь себя. Не думай, что я безумен, оглянись, черт тебя побери, вокруг. Мир безумен, не я. И еще, на — начальник протянул Осипу две бумажки с нарисованной сферой. — Это индикаторы. Не спутай. Точно так же выглядят их бумажки для… для обращения. Отклеиваешь плёнку, прислоняешь к коже и ты труп… ну или Гид, называй как хочешь. А это индикаторы. Прислони к коже человека и если станет прозрачной, он не Гид. Сам не знаю как, но это работает. А я ухожу. Можешь пока посидеть тут, переварить. Но помни, выйдешь — крутись, крутись. И еще, встречи не будет, тут почти не осталось людей.