Гильдия. Трилогия
Шрифт:
Красавица по пояс высунулась из воды. В глазах – злая издевка.
– От каких? – фыркнула ему в лицо. – От бесплодия и постельной немочи!
И легко ушла в глубину...
Легенда не описывает ярость оскорбленного в высоких чувствах короля, который орал вслед дори-а-дау, обзывая ее гулящей змеюкой и грудастой селедкой. Нет, сказители дружно уверяют, что он принял великий дар со слезами умиления, а потом с младенцем на руках поспешил наверх и повелел устроить пир, на котором дал сыну имя и признал его наследником. Кстати, насчет пира – чистая правда: весь остров был пьян в лежку.
Не
Но вскоре болтуны прикусили языки. Во-первых, Джайгарш имел суровый нрав и тяжелую руку – у такого не пошепчешься. Во-вторых, подрастающий принц с годами все больше походил на отца. А в-третьих – и это главное – островитяне поняли наконец, какой потрясающий подарок получили.
И не в том даже дело, что пещера, как выяснилось, помогала не только больным, но и здоровым. Проведешь в гроте ночь, искупаешься в бассейне – наутро становишься другим человеком. Каждая жилочка в теле поет, работа в руках спорится, всякая женщина, что проходит мимо, кажется дивной красавицей. А своя-то законная, вновь ставшая желанной, как когда-то в невестах, так она ночью плачет от счастья, уткнувшись в твое плечо.
А женщины! Какими королевами выходят они из грота, как чувствуют кожей восхищенные мужские взгляды!
И не то чтобы начали островитянки рожать чаще обычного, но детишки появляются на свет, как на подбор, крепкие, здоровые и моря не боятся! Бывало, не углядит мать за карапузом, что ходить не умеет, доберется он ползком до черты прибоя, побарахтается немножко – глядишь, уже и плывет! Да еще смеется, шельмец! А малыши чуть постарше, которых из-за стола-то не видать, прыгают ласточкой с кручи в волны или достают со дна монетки, что бросают в море для забавы приезжие господа.
Приезжие господа? Ну да! Стараниями бродячих сказителей молва о чудесном гроте расползлась по всем странам – и хлынули на остров гости! Даже здоровые. Просто чтобы в разговоре небрежно бросить: «Побывал я недавно в гроте дори-а-дау...» – и увидеть зависть в глазах мужчин и интерес во взорах женщин. Родители привозят на остров дочерей: такая невеста будет в глазах женихов на вес золота – наверняка подарит мужу здоровых детей.
Гостям надо где-то жить и столоваться. И повеселели эрнидийцы, заламывая несусветные цены за рыбу, овощи, мед, копченых диких гусей. А крабы, мидии, печеные чаячьи яйца и прочая бедняцкая еда, спасение в голодные месяцы, ни с того ни с сего превратились в изысканные яства, за которые богачи «с того берега» не жалели серебра.
А уж когда правнук Джайгарша догадался брать плату за вход в пещеру... о, тогда остров Эрниди расцвел! Островитяне расширили и укрепили старую пристань, поставили таверну, постоялый двор, открыли несколько лавок. Нахально нарекли все это городом под названием Майдори – Дар Красавицы. И начала новоявленная столица понемногу расти.
Хорошая жизнь – шумная, богатая, нескучная.
Да только не всем на острове была она по душе...
Чизи едва не проглядела их, серьезных, сосредоточенных, присевших на корточки возле норы какого-то зверька и обстоятельно решающих
– Куда вас понесла Серая Старуха? Нечего шмыгать носами! Отвечайте!
– В поселок, – надменно отозвалась принцесса (а трудно сохранять надменность, когда тебя цепко держат за ухо). – Юнфанни-трактирщица за сына сватает внучку старого Гарата... сговор празднуют... у-уй!
– А какое, хотела бы я знать, дело знатной барышне до сговора в рыбацкой семье? Может, и по кручам за птичьими яйцами полезете, как дети из поселка?
Промолчали, только засопели как-то по-особому. Даже мать не уловила бы этого, а нянька заметила. Отпустила малышей, выдохнула страшным голосом:
– Лазили уже?!
Глядя под ноги, замотали головами. Вроде не врут, просто завидуют детишкам рыбаков – ловким, бесстрашным, легко зависающим между небом и прибоем... Немного отлегло от сердца. Чизи продолжила напористо:
– Чтоб больше из дому – ни шагу! А если ноги на скалах переломаете? Или злодей какой сунет обоих в мешок, да на корабль, за море...
– Такого не бывает, – сообщила ей принцесса с высоты своих всезнающих восьми лет.
А Литагарш ничего не сказал, только поднял на няньку глаза – и сердце Чизи ухнуло. Не могла она спокойно смотреть в эти густо-синие глазищи, что из поколения в поколение передаются в Роду Ульнес. Сразу вспоминался лежащий у нее на коленях теплый комок, снизу вверх глядящий своими огромными темными сапфирами.
– А море рядом! – всплеснула руками няня. – Мало ли что там водится! Вот вылезет на берег какое-нибудь чудище!
Брат и сестра переглянулись, звонко рассмеялись и ответили в один голос:
– Мы моря не боимся!
Чизи растаяла. Еще бы им бояться моря! Настоящие потомки дори-а-дау!
– Сладкие мои, хорошие... Если с вами что случится, не знаю, как дальше жить буду!
– А что с нами случится? – буркнул семилетний принц и по-отцовски повел плечом.
И тогда Чизи сгоряча сказала то, что старалась держать в тайне от малышей, то, от чего взрослые пытались уберечь ясные детские души:
– У Даглины, вдовы плетельщика корзин, пропал сын. Десять лет было парнишке. Через день нашли на прибрежных валунах... горло перерезано...
Детишки побледнели, прижались друг к другу. Няньке стало стыдно.
– Пойдемте, мои ненаглядные, пойдемте домой! Чизи вас никому в обиду не даст!
Шустрые ребятишки быстро забыли про испуг. Когда они поравнялись с гротом дори-а-дау, девочка лукаво блеснула глазенками:
– Чизи, а я не понимаю, что все-таки лечат эти приезжие... ну, в пещере?
Все она понимала, хитрюга, сверстники из поселка объяснили. Просто ей нравилось дразнить няню.
Чизи вскинула голову. Пухлые щечки гневно покраснели.
– Асмита Желанная Земля! Еще один глупый вопрос – и останешься без ужина! – Няня глянула на синеву меж скал и вздохнула, уводя разговор от опасной темы: – А к морю, мои хорошие, вы зря так доверчиво... В пучине чего только не водится! Никогда не знаешь, что волны к берегу пригонят.
Накаркала нянька, напророчила!