Гильдия
Шрифт:
Аманда снова улыбнулась и кивнула. Хэл улыбнулся в ответ и занялся кухней, а она пошла поискать что-нибудь чистое для того, чтобы застлать постель Ибана.
Когда Хэл, вымыв посуду, вошел в комнату Ибана, то обнаружил, что Аманда прикрыла сверху постель Ибана несколькими одеялами и приготовила еще несколько на случай, если понадобится накрыться сверху. Она уже спала на кровати, улегшись к стене. Теперь, когда Хэл мог расслабиться, то понял, что и сам он сильно устал.
Он осторожно улегся рядом с Амандой и закрыл глаза. Он приготовился уснуть, но как только его тело обрело покой, в его мозгу
Те изменения в экзотах, которые он увидел сейчас, составляли, должно быть, лишь часть тех переменен, которые происходили повсюду. Возможно, ему следовало бы в течение этого последнего года спуститься с Абсолютной Энциклопедии на Землю и самому убедиться, что люди там действительно изменились; как в этом, похоже, были убеждены Аджела и Рух. Появление Иных, похоже, повлияло на человечество намного больше, чем полагал даже он сам.
Хэл горько улыбнулся самому себе. Он почти позабыл, что оставил попытки проникнуть в то, что даст ему ключ к Созидательной Вселенной. Усилием воли он прогнал все эти вопросы из головы. После этого сон пришел быстро.
Глава 12
Хэл проснулся от прикосновения. Он взглянул на Аманду.
– Пора уходить? – спросил он.
– Да, – ответила та. – Ворота откроют минут через двадцать. Там уже соберется толпа: люди хотят оказаться за ними как можно скорее, чтобы максимально использовать день за городом. Нам безопаснее всего уйти с ними.
Небо было безоблачным, солнце нагрело воздух. К тому времени как они потеряли городские ворота из вида, дорога пошла круто вверх.
– В эту сторону идет мало людей, – заметил Хэл после того, как они были в пути около часа.
– По мере подъема в горы почва мало подходит для земледелия, – объяснила Аманда. – Обрати внимание – растительность изменилась.
– Между прочим, – добавила она, – я оставила Марло немного денег, чтобы она смогла восполнить то, что мы съели и, кроме того, прикупить немного для себя.
– Деньги? – спросил Хэл. Он настолько редко испытывал надобность в деньгах – если не считать межзвездных кредитов, которыми он пользовался, когда спасался от Блейза Аренса и Иных, – что просто не подумал о деньгах в связи с этим путешествием на Культис. – А какие деньги здесь ходят?
– Те, что выпускают оккупанты, – пояснила Аманда, – для того чтобы еще больше усилить давление на местных экзотов. Любые другие – даже межзвездные кредиты в любой форме – больше не являются законными платежными средствами и здесь, и на Маре.
– А где они у тебя были? Я не заметил их, когда охрана у ворот вытряхнула все из твоего мешка.
– Они появились у меня во время предыдущих путешествий сюда, и я захватила их с собой на Землю, – объяснила она. – В Энциклопедии твой друг Джимус Уолтерс воспроизвел для меня порядочное количество их. Большая часть осталась на корабле, по в подол моей одежды зашита порядочная сумма.
Она немного помолчала.
– Твой друг Джимус, кажется, способен сделать что угодно.
– С помощью Энциклопедии, – отозвался Хэл.
– Кроме того, перед тем, как лечь спать, – продолжала Аманда, – я украла небольшую сумму у Ибана. Не настолько большую, чтобы он заметил утрату, но достаточную, чтобы скомпенсировать то, что я отдала Марло. Человек, который рассовывает деньги куда попало, обычно не держит в голове расходную книгу.
– Конечно, я могла бы оставить Марло гораздо больше, – продолжала Аманда, – но оккупационные власти строго ограничивают количество денег в обращении, чтобы искусственно усилить дефицит всего у населения. Если Марло начнет много тратить, то станет слишком выделяться среди других. Гораздо лучше будет, если я стану давать маленькие суммы большому количеству людей в совершенно разных местах.
Хэл кивнул.
– А как далеко до этой Гильдии Придела?
– Отсюда до Зипакских гор нетрудный дневной переход. Хотя это не тот маршрут, которым я пользовалась раньше, – ответила Аманда. – А оттуда еще небольшой подъем – к самой Гильдии…
Она прервалась посреди фразы. Оба они невольно приостановились, услышав непонятный слабый звук.
Аманда указала рукой на свое ухо в знак того, что надо прислушаться. Хэл кивнул. Вначале он услышал только гудение насекомых и легкий шум ветерка в окружающих деревьях. Затем на их фоне он различил человеческий голос, говоривший негромко, ровным тоном. Голос был слишком тихим, чтобы можно было различить слова, но это бесспорно были звуки чьей-то речи. Она звучала однотонно и без пауз.
– Это впереди, – сказала Аманда.
– Да, – согласился Хэл.
Они продолжали идти по дороге, которая здесь изгибалась влево и проходила через рощицу вечнозеленых растений. Поднявшись на небольшой холм, они увидели внизу перед собой поляну, на которой находились развалины бывшей виллы и незнакомца рядом с ними.
Растительность еще не поглотила эти руины, но от дома сохранилось немногое. На некотором расстоянии от дороги были видны невысокие остатки уничтоженных огнем стен, частично скрытые лозами и сорняками.
Хэл вспомнил, что когда они ждали у ворот Порфира, ему показалось, что он попал в средневековье. А сегодня руины домов, мимо которых они проходили, напомнили ему еще более отдаленные времена. По какой-то странной причине они заставили его подумать о том, как должны были выглядеть в древней Англии руины римских вилл – после того как войска этой некогда могущественной, но распадавшейся империи ушли оттуда.
Видимых причин для такой мысли не было. Тем не менее, когда они с Амандой начали спускаться вниз к развалинам дома и человеку, находившемуся там, это ощущение все еще оставалось.
На человеке была обычная для местных жителей хламида. Даже издалека было заметно, что его одежду очень давно не стирали. Человек был худ, со впалыми щеками, длинные седые волосы и борода выглядели достаточно неряшливо.
Он стоял перед тем, что, похоже, когда-то было декоративным прудом во дворе виллы – круглым водоемом, обрамленным красной плиткой, приблизительно четырех метров в диаметре. Ветерок, дувший в сторону Хэла и Аманды, нес запах гниения.
Пруд располагался на круглой террасе из серого камня с белыми каменными скамьями и каменным цоколем, приходившемся человеку по грудь. Все это было тщательно восстановлено и ухожено.