Гимгилимыада – 1: Добро пожаловать на Яппу
Шрифт:
Улит звонко чихнул, прикрыл рот и чихнул снова. Проходящая мимо прибывшая специалистка, заслышав чихи, поспешно взяла левей, обходя Улита стороной.
– Ты простыл, – заметил Верум.
– Ты наблюдателен, – сказал Улит, сморкаясь в синий платок. При этом он умудрялся с крайним презрением смотреть в спину удаляющейся женщины.
В таможенном секторе двое таможенников в синей форме пропускали пассажиров по одному через комнату досмотра.
Дождавшись своей очереди, Улит положил кейс, сумку и трость на медленно движущуюся ленту, а сам прошёл под пискнувшей стальной рамой.
– Всё электронное и электрическое вынимаем, – привычно сказал таможенник.
Улит отдал «всё электронное и электрическое». В завершение таможенник поводил вокруг него прибором, издающим слабое попискивание, и окликнул своего напарника:
– Гал, слушай, а бриллиантовые запонки разрешены?
– Детектор гудел? – откликнулся Гал, скрытый чёрной перегородкой.
– Нет, не гудел.
– Значит, можно.
– А если детектор ошибся?
– Детектор не может ошибиться.
– Почему не может?
– Не знаю, – сказал Гал. – Начальник сказал, что не может, значит не может. А начальство не ошибается. Будешь думать также, то рано или поздно тоже станешь начальником и тоже не будешь ошибаться.
– Начальник космопорта? Лерген? – уточнил Улит.
– Угу, – подтвердил невидимый Гал.
– Документы, – потребовал его напарник.
Улит протянул документы.
– Мне к нему и нужно, – сказал он и, как учила мать, с чувством собственного достоинства (высокомерно) добавил: – Вас должны были предупредить.
– Ничего не знаю, – безразлично протянул таможенник, открывая паспорт. – Никто никому ничего не должен… Улит Тутли…
Прочитав имя и фамилию, напарник Гала поднял глаза на Улита.
– Так вы Улит Тутли? – переспросил он.
«Сейчас спросит, не сын ли я того самого Ылита Тутли? – подумал Улит. – Не я ли руководитель известного ЭКЛИ? Попросит сфотографироваться и автограф, чтобы потом хвастаться, что самого меня обыскал».
– Я… Улит Тутли, всё верно, – произнес он, привычно расплылся в кокетливо-смущенной улыбке и игриво махнул рукой. Он обожал, когда его узнавали. – Так уж и быть, сфотографируюсь с вами.
– С чего мне фотографироваться с вами? – уставился на него таможенник. – Слышь, Гал, он хочет, чтобы я с ним сфотографировался.
– Так сфотографируйся, – ответил невидимый Гал, – если человек просит.
Улит покрылся маковым цветом.
– А зачем вы просите фотографироваться со мной? – спросил таможенник.
– Я не просил фотографироваться! – запальчиво заявил Улит, задирая подбородок.
– Но вы же сейчас сам…
– Вышло досадное недоразумение. Я думал, что был узнан.
– Узнан? – переспросил таможенник.
– Я руководитель ЭКЛИ и сын известного писателя Ылита Тутли.
– А… Я давно не был на Земле.
– Так чего ты так уставился на меня и спросил: «Ты Улит Тутли?!», словно узнал меня?
– Начальник велел известить, как только Улит Тутли, то есть вы, пройдёт таможенный контроль. Ещё он велел закрыть глаза на отсутствие одной незначительной подписи и безграничной печати. Так… держите документы. Можете проходить. Добро пожаловать на Яппу! Гал, всё в порядке, это тот Улит Тутли, о котором говорил начальник, пропускай багаж.
– Жаль, что он, – донеслось из чёрной перегородки. – У него в кейсе такая уйма денег, что мне и не снилась. Я хотел задать ему несколько каверзных вопросов и заставить заполнить декларации. Хотя бы штук пять. Придется ограничиться изъятием предметов земной цивилизации. Например, этой лазерной бритвы.
Улит сунул документы в карман.
– Где кабинет Лергена?
– Восточное крыло, третий этаж, служебная секция, кабинет 42-ой. В здании космопорта есть информационные экраны, они подскажут вам.
После осмотра Улит и Верум вышли в зал ожидания. Его стены облепили леса. По деревянным и металлическим перекрытиям сновали рабочие в серо-сливовых робах и оранжевых касках. Всюду визжали электроинструменты, откуда-то с самого верху сыпались красно-рыжие искры. Не долетая, они гасли в воздухе. Несло краской и запахом горячего сверла. В общем, здание космопорта ещё не было готово к официальному открытию Яппы.
Инфоэкраны на стойках, указывающие направление, равномерно располагались по всему зданию космопорта. На счастье, некоторые экраны даже работали, пусть и в тест-режиме. Земные надписи дублировались по-муслински на тот призрачный случай в очень отдалённом будущем, когда муслинам будет позволено заходить на территорию космопорта. Во время полёта на «Гаргапане» Улит и Верум с помощью лингвозера выучили их язык.
– Что это за каракули? – Улит прищурил глаза.
– Те самые, знание которых лингвозер впихивал в твою голову почти две недели подряд.
– Дей-стви-я во вре-мя мете-о-рит-но-го дож-дя, – перевёл Улит с муслинского и испуганно посмотрел на Верума. – Тут бывают метеоритные дожди?
Верум вгляделся в написанное.
– Тут написано: «Действия во время пожара». Хм… А, понял, вот это слово читается «килзыр ша», а ты прочитал «килзыр жо».
– Я правильно прочитал, – заупрямился Улит. – Просто лингвозер попался бракованный.
– Извилины у тебя бракованные… не слишком извилистые, – сказал Верум и закрыл тему: – Нам туда.
Начальник космопорта, полноватый мужчина лет пятидесяти, – глаза серые, в висках проседь, орлиный нос, черты лица, будто высечены из гранита, – поднялся из-за стола и вышел навстречу Улиту и Веруму. Верум пожал начальнику руку, а Улит коротко кивнул.
– Привет, – сказал он и уселся в пластиковое кресло.
– И да, присаживайтесь, – пригласил Лерген. – Как Ылит? Всё так же занят?