Гиперион восхождение

Симович Сим

Прекрасная незнакомка с утончёнными чертами лица застыла передо мной в прозрачном платье, словно сотканном из лунного света. Но вся ее фигура явно соткана из белоснежного пламени, которое нежно ластилось к ней, словно призывая хозяина. Оно танцевало вокруг нее, образуя ореол из света и тепла, от которого дыхание сбилось с ритма.

Девица игриво танцевала, приближаясь ко мне все ближе и ближе. Ее движения казались плавными и нежными, словно она парила в воздухе, не касаясь лавового озера, которое лежало под ее ногами. Она выглядела нереальной, словно фантазия, родившаяся в моей голове.

Ее глаза, как два ярких

изумруда, сверкали в полумраке комнаты. Они смотрели на меня с нежной улыбкой, словно знали меня всю жизнь и хотели поделиться со мной своей тайной. А волосы, как пламя, что танцевало вокруг ее лица, образуя нежный ореол. Они были белоснежными, словно снег, который только что выпал на землю.

Я не мог оторвать от нее взгляд. И чувствовал себя загипнотизированным, притянутым к ней невидимой силой. Я не знал, кто она такая, откуда она взялась, но я чувствовал, что она важна для меня, что она может изменить мою жизнь. И в тот же момент, когда она подошла ко мне вплотную, она протянула ко мне руку. Ее пальцы как пламя, которое не жгло, а ласкало мою кожу. Я не удержался и потянулся к ней.

В этот момент пламя вокруг нее вспыхнуло еще ярче, и я ощутил невероятное тепло. Я закрыл глаза, и в мою душу ворвался огромный поток света и нежного тепла, и эта красота попросту растворилась во мне.

Холод пришел внезапно, как волна ледяного дыхания, проникая сквозь все преграды, сквозь одежду, сквозь кожу, сквозь самую глубину моих костей. Он не был просто холодом, это был некий зловещий туман, который охватывал меня со всех сторон, забирая тепло и саму жизнь. Сначала он проник в кончики пальцев, заставив их неметь и медленно терять чувствительность. Потом охватил руки, заставляя мышцы схватываться судорогами. Затем он пополз вверх, забираясь в грудь, останавливая дыхание, сжимая легкие в ледяном объятии.

Я почувствовал, как мои конечности тяжелеют, словно наливаются свинцом. Пытался двигать руками, но они отказывались подчиняться, застывшие в неподвижности. Пытался вдохнуть глубоко, но воздух в легких становился холодным и тяжелым, не принося успокоения, а только увеличивая мучительную боль.

Кости заломило от нестерпимой боли, будто бы их сжимали в тисках. Я слышал треск и хруст в своем теле, как будто что-то ломается изнутри. Мышцы схватились судорогами, сводя меня в единый ком боли. Пытался кричать, но из горла вырвался лишь хриплый шепот, ни на что не похожий.

Я потерял счет времени. Время растянулось и стало совершенно не иметь хоть какого-то значения. Я чувствовал только холод, боль и ощущение уходящей из меня жизни. С каждым вдохом я становился все слабее, все более беспомощным перед натиском ледяного тумана. И я знал, что если ничего не изменится, то скоро потеряю сознание, а затем и саму жизнь. Но я не мог ничего сделать. Я просто заперт в ледяном гробу, который изготовлен из моей же медленно остывающей плоти.

Но в этот момент я почувствовал такое знакомое тепло. Оно пришло не откуда-то снаружи, а изнутри, словно искра, вспыхнувшая в замерзшем сердце. Сначала это была едва заметная струйка тепла, но она быстро набирала силу, становясь мощной рекой, которая пробивала себе путь сквозь ледяные оковы.

И я ощутил, как тепло разливается по моим венам, как оно растапливает лед, застывший в моих костях. С каждым мигом боль отступала, и я снова чувствовал свои конечности, свои мышцы,

свои легкие. И я тут же вздохнул так глубоко, как только мог, и воздух теперь совсем не казался холодным, а скорее таким теплым и чертовски живым. Он наполнял меня силой, оживляя умирающее тело. И я буквально чувствовал, как тело отзывается всеми фибрами моей промёрзшей души. Ибо жить хорошо! И забери у человека то, что было, а затем верни, и он будет счастлив. Это ли не простая аксиома того, что счастье оно всё-таки, чёрт возьми, в мелочах...

Пара секунд, и я почувствовал, как жизнь возвращается с новой силой. Я раскрыл глаза, и мир передо мной заиграл новыми красками. Я увидел свет, который ранее был затмен ледяным туманом. И я увидел цвет, который раньше был для меня серым и таким бесцветно блеклым. Я увидел красоту этого мира, которую давно забыл.

Тепло расползалось по моим венам, словно солнечный луч, пробивающийся сквозь темные тучи. Оно дарило надежду, оживляло мою душу. Я понял, что я не умираю, что я еще жив, что я еще могу бороться. Я не знал, откуда пришло это тепло, но был ему бесконечно благодарен. Оно спасло меня от гибели, оживило умирающее тело. И я знал, что теперь я смогу бороться с холодом, что я смогу противостоять тьме, что я смогу жить.

В следующий миг передо мной засияла бирюзовая лава. Она вспыхнула, как небесное пламя, озаряя мрак вокруг ярким светом. Из нее стала проявляться фигура, воинственная и величественная. Воительница в тяжелых латных доспехах, сияющих бирюзовым блеском. На ее груди блестел знак в виде горящего сердца, а ее глаза, как две бирюзовые звезды, полные жизненной силы и такой манящей жестокости.

Она шла ко мне с угрожающим выражением лица, словно хотела наказать меня за мои грехи. Но мне было так холодно, что я сам устремился навстречу ей, словно ища защиты от мерзкой зимы. Я нежно обнял ее, жадно поглощая ее тепло, ее жизненную энергию. Я чувствовал, как она проникает в меня, растворяясь в моих костях, в моей душе.

И в этот момент я почувствовал, как она тоже растворилась во мне. Бирюзовый свет окутал меня со всех сторон, и я исчез. Я больше не был я. Я стал частью ее, частью ее огненной сущности. Но в этом слиянии я не чувствовал боли, я не чувствовал страха. Я чувствовал только спокойствие и тепло. Тепло, которое даровало мне вторую жизнь.

Пару минут была абсолютная тишина, но вот что-то изменилось, и лавовый водопад вновь заурчал, а затем и вовсе превратился в портал, из которого с грацией короля выступил человекоподобный ифрит. Его кожа была цвета раскаленного металла, глаза — два яростных пламени. На его плечах красовались огромные крылья, отливающие золотом и раскалённой добела лавой.

Он взглянул на меня, его губы, тонкие и острые, расплылись в хитрой усмешке.

Какая-то пара секунд, и «обжигающий» образ ифрита преобразился. Он стал более плавным, приятным для глаза. Строгий костюм-тройка с красным галстуком и алым платком подчеркивал его элегантность. Острые туфли с блестящими подковками завершали образ.

Кожа стала белоснежной, как мрамор, но все равно не выглядела живой, так что спутать с человеком было бы всё ещё невозможно. Заостренные кончики ушей подчеркивали нечеловечески острые черты лица, а небесно-бирюзовые глаза, пылающие яростным светом чистой магии, были укрыты за скромными угольно-черными очками-«велосипедами».