Главная роль 4
Шрифт:
Откинувшись на спинку кресла, я с улыбкой вспомнил приходившую ко мне на прием Марию Федоровну Морозову. Тимофей — главный Морозов — умер в 89 году, и возглавить дела клана по идее должен был Савва. Последний оказался слабонервным и после моего милого наезда на приеме впал в истерику и был сослан матерью в старообрядческий монастырь, в течение года отмаливать грехи и учиться не спонсировать террористов — об этом Мария Федоровна рассказала мне сразу после того, как я попросил ее перестать бить челом и просить пощадить непутевого отпрыска.
Шестидесятилетняя дама с приятным, округлым, добрым лицом в коммерческих делах была изрядно подкована, и охотно согласилась приобрести как долю в нефтянке, так и на Лебединском железнорудном месторождении — землица мною куплена, ОАО так же в процессе регистрации. Да,
От себя, искупая проделки Саввы, Мария Федоровна добавила сто тысяч в счет образовательной реформы и пообещала построить и содержать реальное училище на пятьсот мест с полной оплатой обучения, питания и общагой.
С деньгами вообще удачно получилось — на пятый день моего пребывания в старой столице ко мне подвалил Кирилл и поведал, что местные старообрядцы от души «надонатили» мне полтора миллиона рублей. Просто так. Список доноров прилагается, поэтому я тоже «просто так» чем-нибудь хорошим им отплачу. Кирилл же, уже на нормальных обоюдовыгодных условиях, без малейшего вмешательства административного аппарата и меня лично, наинвестировал во всякое и провернул несколько крупных торговых сделок. Полмиллиона прибавилось на счете, через полгодика придут первые «дивиденды» в размере еще половинки миллиона. Такая же сумма будет капать раз в полгода на протяжении пяти лет. Это, конечно, если Кирил на этом остановится, но останавливаться не хочет. Через годик такими темпами заработает следующий чин.
Половина старообрядческого «доната» уйдет на первый год работы над неожиданно подвернувшимся проектом — Сергей Александрович тоже не сидел сложа руки, и на пятый день пригласил к нам с ним на ужин в ресторане надворного советника Федора Андреевича Селезнева, пятидесятилетнего ученого-фундаменталиста с упором в гидрологию. Мы с ним хорошо поговорили, и утром следующего дня, совместно с тем же дядей Сережей, рассмотрели его проект по упорядочиванию водных ресурсов Москвы. Проект предполагает ряд дамб, каналов, водонапорных башен и насосных станций актуального технологического уровня и водохранилищ. Прекрасная, пусть и временная — лет на тридцать — альтернатива каналу от Волги. Более того — рано или поздно сделать предложенное надворным советником придется все равно, а значит разумно начать прямо сейчас. Даже первый этап работ по завершении позволит купировать львиную долю наводнений, что оценят «задонатившие» москвичи и весь остальной народ — кому нравится страдать от регулярных паводков? Сергей Александрович таким образом получит почет и большой плюс в генерал-губернаторскую репутацию, Федор Андреевич по ходу работ будет получать чины — вплоть до Тайного советника — а я экономлю кучу времени и нервов, зная, что хоть какая-то большая проблема решается без меня. Проверки, впрочем, проводить буду — как и везде, и упаси Господь еще и этого дядюшку попытаться хапнуть больше положенного.
Еще кусочек «доната» уйдет на ремонт любимого дома — стены Кремля нынче белые. Хорошо сочетается с храмами и символизирует чистоту, но пора бы им стать красными и кирпичными.
Все пребывание в Москве, как водится, запротоколировано в газетах, а программные речи там и тут послужили очередной порцией «сигналов» с привычным посылом: власть о проблемах знает, предпринимала и предпринимает системные усилия для их решения, а от народа просит проявить понимание и потерпеть — не бывает так, чтобы пакет указов сделал всем и сразу хорошо.
На четвертый день пребывания я заскучал и пригласил Сергея Михайловича с местным полицмейстером устроить рейд по вычищению рассадников порока и банд. Плюс двенадцать миллионов в копилочку и почти четыре сотни каторжан Транссибу — как и ожидалось, двуногие крысы, поняв, что в Петербурге запахло жаренным, принялись эвакуироваться вместе с «общаками», и немалая часть осела в Москве. Другая часть по полученным данным свалила в крупные портовые города — включая Одессу, которая в эти времена уже вполне «мама» в глазах ОПГ. Отправили большой пакет телеграмм с полученной информацией и указов властям, полиции и армии оккупированных бандитами мест. Посмотрим, как они смогут навести порядок и сделаем организационные выводы. В мои времена много рассказывали о прелести использования труда зэков большевиками, и мне не терпится проверить, насколько она реально рентабельна. Полагаю, что не очень — низкоквалифицированная рабочая сила же.
Вернувшись мыслями в здесь и сейчас, я просмотрел остальные бумаги — личные и кабинетские земли приведены в упорядоченный вид, перераспределены как мне надо и готовы превратиться в центры опережающего развития аграрного и промышленного толка. Время близится к осени, озимые посадят как обычно и без моего участия, но до зимы желательно найти для всего этого управляющий персонал, получить удобрения и выработать конкретные планы развития территорий, чтобы с весны начать притворять их в жизнь.
Допив остывший кофе, я пошел переодеваться к обеду с Сергеем Александровичем и Сергеем Васильевичем Зубатовым — не стану же я КГБ мастерить за спиной генерал-губернатора? Придется поделиться секретом и славой.
Глава 14
— Мир наш развивается согласно установленным Господом нашим законам. Твари божии подчинены им целиком, ибо разума и бессмертной души не имеют, — с этими словами я почесал за ухом решившего составить мне компанию Арнольда. — Сидеть! — пес уселся рядом, высунув язык и щурясь на яркое солнышко в окне. — Однако человек наделен свободой воли. Кротость, смирение, трудолюбие — эти прекрасные качества человек обрел именно благодаря свободе воли. Благодаря ей же человек обладает пороками, на которых его ловит Враг. Имеются в человеке и нейтральные, скажем так, качества. Среди них — желание конкурировать с себе подобными. Подсиживать конкурентов, идти по головам, прибегать к низменным способам конкуренции — порочно, однако конкуренция честная, регламентированная законами государственными и духовными — это хорошо, ибо только так толковый человек сможет внести достойный вклад в Божий замысел, который человечество с самого своего появления воплощает. Понять этот план на нынешнем уровне развития мы не в силах, посему всю историю человечество делает ошибки и регулярно ведется на происки Сатаны, подпитывая собственные пороки. Это печально, однако в данном разговоре не актуально. В честной, созидательной, способствующей оздоровлению отдельных компонент государственного аппарата и общества в целом, я вижу благо. Сейчас у нас имеются полиция, Охранное отделение и ряд других, способствующих поддержанию порядка, служб. Эти службы обладают установленными законами полномочиями и обязанностями, которые прискорбно редко пересекаются. Сиречь — нет окна для здоровой конкуренции и пригляда друг за дружкою. Без конкуренции любая система обречена на стагнацию — какие бы замечательные и честнейшие люди там не трудились, законы мироздания они победить неспособны. Не способно их победить и государство, однако последнее может и обязано использовать их к общественной пользе. Сергей Васильевич, я предлагаю вам создать и возглавить Комитет Имперской Безопасности, который будет обладать широчайшими полномочиями, собственной управляющей структурой и несколько необычными методами ведения работы. Опытом в ведении последних вы в некоторой степени обладаете благодаря работе секретным сотрудником.
Дядя Сережа молчал и пил кофе — а чего ему? Он же не знает, что КИБ в какой-то момент получит полномочия по разработке высших сановников Империи, а специальные указы уравняют «неприкасаемых» в правах с остальными подданными. За некоторыми исключениями — у нас же монархия и вообще понимать надо.
— Как всякий верный подданный Его Императорского Величества, я выполню любой приказ, — отвесил «сидячий» поклон Зубатов и проявил здравомыслие. — Будет ли мне дозволено говорить откровенно, Ваше Императорское Высочество?
— По имени-отчеству, — оптимизировал я. — Только откровенно говорить и нужно, Сергей Васильевич.
— Благодарю, Георгий Александрович. Ваше предложение — величайшая честь для меня, однако, как вам безусловно известно, опыт службы секретным сотрудником несколько отличается от учреждения новой, особой службы.
Расшаркивания я бы тоже оптимизировал, но до этого еще работать и работать. Ну а «почему я?» это нормально, ибо продиктовано не недоверием, а вполне понятным желанием получить обоснование собственной значимости в глазах начальства.