Глаза цвета янтаря
Шрифт:
– Сережа, любимый…, – еле слышно произнесла она и, сделав в нерешительности шаг назад, остановилась, не сводя с него глаз.
Затем резко отвернулась и вышла из спальни.
Потом они пили чай, ели торт и болтали ни о чем, сидя за маленьким столиком напротив друг друга. Колени их часто и словно случайно соприкасались, пальцы встречались, глаза сияли.
– Как же хорошо с тобой! – сказали они почти одновременно и дружно рассмеялись.
Сергей пробыл в гостях до вечера. Он помог уложить Екатерину Михайловну в постель, долго сидел возле нее, отвечая на самые разные вопросы и рассказывая забавные случаи из жизни.
– По правде говоря, у меня сегодня был последний день отпуска. Завтра – на работу. Я тут подумал, не мешало бы тебе иметь ключ от моей квартиры. Как только увидишь, что мама окончательно поправилась, сразу мчись ко мне в любое время суток. А то я с ума без тебя схожу. Хорошо?
И он вопросительно заглянул ей в глаза. Наташа взяла протянутый ей ключ и кивнула, не отрывая взгляда от его лица. Сергей замер на мгновение, потом резко отвернулся и стремительно вышел за дверь. Наташа кинулась на балкон и стояла там до тех пор, пока его машина не выехала со двора.
Прошла еще неделя, и Екатерина Михайловна окончательно поправилась. Она часто расспрашивала о Сергее, и Наташа неожиданно для себя поняла, что факты его биографии ей абсолютно неизвестны. Несколько раз заезжала Лена и оставалась на пару часов, но Наташа о любимом с ней почему-то не могла заговорить. А Лена, в свою очередь, считая, что Наташа его терпеть не может, вообще о нем не упоминала. Сергей звонил ежедневно, как правило, поздно вечером, когда приезжал с работы.
Жизнь вошла в обычную колею. Екатерина Михайловна чувствовала себя превосходно и обходилась без посторонней помощи. Наташа стала часто говорить, что боится оставлять ее надолго одну, и что лучше бы ей переехать жить в Москву. Екатерина Михайловна со всем соглашалась, но твердила, что негоже жене жить отдельно от мужа, и поэтому Женя, без сомнения, будет возражать. Наташа обещала все уладить. Она немного успокоилась, видя, что мать чувствует себя отлично. Но тоска по Сергею становилась невыносимой, и Наташа решила съездить к нему в субботу с утра пораньше. Маму она предупредила с вечера, что хочет поехать на Даниловский рынок за свежим деревенским творогом и сметаной.
– Ты если проснешься рано, мамочка, а меня еще не будет, – сказала она, – то не волнуйся. Мало ли, вдруг я задержусь на рынке. Ты пока попьешь молока или чаю. А я приеду и сделаю твои любимые сырники.
– Господи, – заулыбалась Екатерина Михайловна, – ну что ты со мной, как с маленькой? Ты особо не спеши! Тебе давно пора проветриться!
Наташа проснулась в пять утра и услышала, что на улице идет дождь. Ей даже показалось, что она слышит раскаты грома. Она посмотрела на круглый циферблат часов, висевших напротив ее постели, и подумала, что еще можно поспать пару часов. Но поворочавшись с боку на бок минут пятнадцать, поняла, что уже не уснет и, изнывая от нетерпения, решила, что поедет к Сергею немедля.
– Это ничего, –
Наташа тихо засмеялась.
«А я заметно поглупела», – подумала она.
Наташа тщательно умылась, затем забралась под горячие струи душа и долго стояла, с удовольствием ощущая стремительное движение воды по телу. Затем она вытерлась и вернулась в спальню.
«Что бы надеть? – размышляла она, натягивая черные кружевные трусики. – Я должна быть невероятно обольстительной. – И она застегнула черный прозрачный и очень открытый бюстгальтер. – На улице сыро, – подумала Наташа, выбрав строгие черные брюки, – но не холодно!»
И она надела золотисто-желтую с причудливыми черными завитушками шелковую блузку, расстегнув пуговицы так низко, как только позволяли приличия.
«Никаких украшений и тем более косметики», – решила Наташа, расчесывая распущенные волосы.
Нанеся капельку духов с терпким сладким ароматом, она, еще раз посмотрев на себя в зеркало, взяла яблоко и вышла из квартиры, осторожно закрыв за собой дверь.
Наташа решила ехать на такси. Ей повезло, и она буквально через пять минут поймала машину на перекрестке.
– Быстрее, пожалуйста! – задыхаясь, проговорила она, садясь в машину и называя адрес.
– Опаздываете? – спросил водитель и окинул ее оценивающим взглядом.
– Очень вас прошу, быстрее! – умоляюще повторила Наташа и обворожительно улыбнулась ему, сияя глазами.
Он кашлянул, ответил, что в такую рань, да еще в субботу пробок не должно быть. И машина помчалась по влажному, тускло блестевшему асфальту. Наташа сидела всю дорогу молча. Губы ее улыбались. На коленях лежало большое красное яблоко, которое она иногда машинально трогала пальцами. Водитель периодически искоса поглядывал на нее и неприметно вздыхал. Высаживая ее возле нужного дома, пробормотал:
– Повезло же кому-то.
Поднимаясь в лифте, Наташа торопливо достала из сумочки брелок с ключами. Подойдя к квартире Сергея, она остановилась, пытаясь перевести дыхание. Грудь ее вздымалась, руки дрожали.
– Главное, не шуметь, – прошептала она, – и не разбудить раньше времени. Хочется, чтобы он открыл глаза от моего поцелуя.
И Наташа осторожно повернула ключ в замке. Дверь легко и бесшумно раскрылась, и девушка проскользнула внутрь. В коридоре было темно и тихо.
«Спит мое солнышко», – подумала она, улыбаясь, и подкралась к двери спальни.
Чуть приоткрыв ее, заглянула в узкую щель и оцепенела.
Сергея в спальне не было, но на разобранной, смятой постели сидела, потягиваясь, очень молоденькая девушка с распущенными и спутанными светлыми волосами, обрамляющими ее заспанное личико. На ней была короткая шелковая ночная сорочка голубого цвета. Одна из узких бретелек сползла с плеча. Девушка лениво поправила ее, потянулась и зевнула. Кровь бросилась Наташе в голову. И тут она услышала, как где-то в конце коридора открылась дверь. Раздался голос Сергея, приглушенный шумом льющейся воды: