Глаза ребёнка
Шрифт:
— Адвокат, что вы можете сказать о периоде летних каникул? — спросил ее Скатена.
Терри вдруг вспомнила, какими непростыми были отношения с Рики прошлым летом, когда с деньгами было туго и Елену пришлось оставить дома. Тогда она старалась уходить с работы пораньше и, придя домой, неизменно заставала девочку сидящей перед телевизором, голодной, потому что Рики и в голову не приходило покормить ее.
— Прошлым летом, — отвечала Флагерти, — мистер Ариас — из соображений опять же экономической целесообразности — в который раз отказался устроиться на работу. Каникулы Елены тем летом нельзя назвать удовлетворительными.
Скатена
— Но ведь она оставила дочь с отцом, верно? Едва ли она согласилась бы на это, если бы жизнь ребенка подвергалась опасности.
Флагерти пристально посмотрела на судью.
— Ваша Честь, с нашей точки зрения, это не является критерием…
— Но мистер Ариас утверждает, — грубо оборвал ее Скатена, — что и он не сидел без дела.
— Это утверждает мистер Ариас, — в тон ему возразила Флагерти. — Однако его так называемое предприятие еще не принесло ни цента. Кто видел его программу или финансовый план? Где рынок для его пресловутого революционного открытия?
— Не имею понятия, адвокат. Возможно, и сам мистер Ариас этого не знает. Ведь, по его словам, это только начало. — Скатена чуть склонился вперед. — Адвокат, вот когда будет окончательное слушание, можете не оставить от этого дела камня на камне. Вызывайте экспертов, отправляйте его выкладки на анализ в экономическую школу Гарварда, мне безразлично. Но в данный момент наша задача — определить, что ему причитается сегодня.
Флагерти впервые за тот день показалась растерянной.
— Как мы считаем, мистеру Ариасу «причитается» одно — указание суда о трудоустройстве.
— Адвокат, вам должно быть известно, что миссис Перальта зарабатывает вдвое больше среднеамериканской семьи.
Терри видела, что дело принимает все более неблагоприятный оборот.
— Не следует забывать, что она живет в Сан-Франциско, — возразила Флагерти, — самом дорогом городе в Америке. Взгляните на финансовую декларацию моей клиентки. — Она подняла руку, призывая обратить внимание на это обстоятельство. — Арендная плата — полторы тысячи в месяц, и это за небольшую квартиру. Детский сад — более пятисот. Выплаты за машину — двести. Выплаты по счетам — шестьсот…
— Не нахожу в этом ничего удивительного.
— Удивительно то, что это счета мистера Ариаса. — Флагерти сбавила тон. — Ваша Честь, дело в том, что размер жалованья моей клиентки ограничен. Причина, по которой она оказалась в столь затруднительном положении, в том, что мистер Ариас не хочет работать.
Скатена театрально развел руками.
— Мистер Ариас утверждает обратное. Чему же я должен верить?
— Цифрам, — ответила Флагерти. — С цифрами не поспоришь. Чековая книжка миссис Перальты не резиновая.
Скатена с видом человека, который уже достаточно наслушался, скрестил руки на груди.
— Что ж, вашей клиентке придется ее слегка растянуть, мисс Флагерти. У мужа нет постоянной работы, и я намерен назначить ему временное содержание. Сколько — я решу после того, как мы разберемся с вопросом об опекунстве. — Он взглянул на Рики и не без сарказма добавил: — Будь мистер Ариас безработной женой, не было бы и речи о том, назначать или не назначать алименты, и нам не пришлось бы обсуждать это целых двадцать минут.
Рикардо всем своим видом старался показать, какое глубокое впечатление производит на него справедливая позиция судьи. Глядя, как Флагерти возвращается на свое место, Терри не могла побороть охвативший ее страх.
— Судья купился на его треп, —
— Посмотрим, — ответила Джанет. — Опекунство рассматривается как отдельный вопрос. Многое будет зависеть от мнения Алека Кина.
— Следующий пункт, — отрывисто объявил Скатена, — опекунство. Мистер Ариас?
Рики не спеша вышел к кафедре.
— Все обстоит именно так, — начал он, — как уже говорилось в этом зале. Я — дома, а Терри — нет. Это обстоятельство решающее — по крайней мере, в обозримом будущем, — для того чтобы опекуном назначили меня. Я знаю, у суда на очереди другие дела, однако позвольте мне вкратце объяснить, почему же я нахожусь дома. — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Не берусь судить, хорошо это или плохо, но за последние двадцать лет в обществе произошли значительные изменения. Сегодня все больше женщин хотят работать, их заработки растут. Все больше семей, в которых работают оба родителя. И, разумеется, все больше разводов.
Подтекст его туманных, на первый взгляд, откровений был очевиден. Терри, наклонившись к Флагерти, сказала:
— Похоже, он догадался, что Скатена ненавидит эмансипированных женщин…
Рики тем временем продолжал:
— В подобных условиях процесс создания семьи все больше смахивает на некий эксперимент. В нашем эксперименте мне выпало сидеть с Еленой. Сегодня во мне она находит опору и поддержку. — Он весь подобрался и тихим, проникновенным голосом заключил: — Я люблю свою дочь, и мне кажется, довольно ей быть подопытным кроликом. — Устремив вопрошающий взгляд на судью, Ариас почтительно сел.
— Покажи ему, кто есть кто, — шепотом умоляла Терри адвоката. — Не дай Рики обвести его вокруг пальца.
Вид у Флагерти был сосредоточенный. Она встала, готовая представить аргументы в защиту позиции Терри.
— Как известно, — начала Джанет, — родительские обязанности охватывают целый круг сложных вопросов, не ограничиваясь одним только присутствием дома между девятью утра и пятью вечера. Между прочим, Елена Ариас в это время большей частью будет находиться в школе. — Адвокат продолжала: — Быть хорошим родителем означает любить и понимать своего ребенка, делать все, чтобы он чувствовал себя защищенным, и, что немаловажно, содержать его материально. Все это проистекает из одного и того же источника — родительского чувства ответственности. — Она повернулась в сторону Терри, которая не отрываясь смотрела на судью, пытаясь по выражению лица прочесть его мысли. — Тереза Перальта, — размеренно продолжала Флагерти, — обладает такой ответственностью. Именно она поддерживает контакт с воспитателями Елены, именно она заботится о ее здоровье и ходит с ней к врачам. Это она вечером укладывает девочку спать, а утром отвозит в детский сад. Наконец, это именно она содержит ее материально. Мистер Ариас уверял нас, что в нем девочка находит опору. На самом деле единственной опорой для нее является ее мать, миссис Перальта. Именно она тот человек в семье, который тащит на себе все. В том числе и собственного мужа, который по каким-то причинам не способен обеспечить не только свою семью, но и себя самого. — Адвокат продолжала свою речь: — Назначить мистера Ариаса опекуном значило бы повернуть все вспять. Тереза Перальта нуждается в помощи, а не в этом иждивенце. Ей и без него хватает забот. Миссис Перальта заслуживает уважения ее родительских прав, являясь по-настоящему ответственной матерью, которая нужна Елене и которую она имеет в лице Терезы Перальты.