Глаза ребёнка
Шрифт:
Терри заставила взять себя в руки.
— Мы с Рики по суду оспариваем права на ребенка. Что бы он ни причинил Карло или тебе, ты не выступаешь в суде его оппонентом. Я тебе скажу, что предпримет Рики. Он сообщит судье Скатене, что ты пытался не допустить, чтобы суд узнал «правду» об инциденте с Еленой и Карло.
Похоже, ее слова подействовали на Криса отрезвляюще. Когда он снова заговорил, голос его был спокоен.
— По-своему Рики гениален. Он развел нас по разные стороны: любые мои попытки защитить Карло могут обернуться против Елены.
Как-то Крис отмахнулся от Рики, заявив, что тот неудачник и ничтожество. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. Самым ужасным было то, что в глазах Криса Рики, что называется, «обрел плоть». Начисто лишенному принципов Рики было нечего терять, поэтому те меры, которые мог применить против него нормальный человек, оказывались бесполезными.
— Мне очень жаль, — наконец произнесла Тереза, — но если он и дальше будет продолжать в том же духе, все поймут, что он из себя представляет. Я обязательно скажу ему об этом.
Крис равнодушно пожал плечами.
— Делай, что считаешь нужным. Я уверен — он тебя выслушает.
Терри поняла, что не имело смысла продолжать этот разговор. Она вернулась в свою комнату и набрала номер Рики.
— Рики Ариас, — бодро ответил он.
— Я прочитала эту заметку, — холодно сказала Терри.
— И как она тебе показалась? — Тот же бодрый тон.
— Мне показалось, в этом ты проявился полностью. Я даже рада, что ты сделал это. Обычно ты более тщательно скрываешь, кто ты есть на самом деле.
— И каков же я, по-твоему?
Рики старался казаться ироничным, но от Терри не могло укрыться, что в глубине души он чувствовал себя с ней неуверенно.
— Не буду тебя огорчать, — ответила она. — Тебе лучше пребывать в неведении относительно того, что могут подумать о тебе нормальные люди. Ты глух, Рики. Ты читаешь ноты, но не слышишь музыки.
— Что это, черт побери, значит?
— Я приведу тебе один пример. Если ты расскажешь прессе о Карло Паже, то будет совершенно очевидно, что ты используешь в своих интересах подростка и собственную шестилетнюю дочь. Ни один грамотный психолог не пройдет мимо этого обстоятельства.
— Послушай, я остался совсем без денег. — Он явно начинал нервничать. — Ты думаешь, мне самому приятно ставить себя в дурацкое положение? Это ты со своим дружком вынудила меня.
— Ничего подобного. Ты обязан только себе самому. Эта заметка — единственное дело в жизни, за которое тебе заплатили. Больше тебе похвастаться нечем.
— Зато ты теперь нашла идеального любовника, не так ли? Человека, который освободил тебя от пут этого чудовищного брака. — Чувствовалось, что Рики снова взял себя в руки. — Скажи мне, Терри, а почему ты думаешь, что, когда речь пойдет о выборе, он предпочтет тебя, а не Сенат?
— Что ты хочешь сказать? — не подумав, выпалила Терри. Именно на это Рики и рассчитывал.
Он тихо рассмеялся и повесил трубку.
14
Роза
— Итак, ты собираешься в Италию, — повторила она. — Вместе с Крисом, потому что не можешь отказать ему. Прошло полгода с тех пор, как ты ушла от Рики.
Роза не стала договаривать, что сын Криса подозревается в совершении развратных действий с дочерью Терри, что вопрос с опекунством еще не решен и что Рики приложит все силы, чтобы отомстить ей.
— Освидетельствование только через три недели, — сказала Терри. — Для нас с Крисом это время чрезвычайно важно. Нам нужно побыть одним, когда над нами не будет довлеть постоянное присутствие Рики, чтобы подумать обо всем.
Роза устало закрыла глаза, потом тихо произнесла:
— Несколько месяцев я ничего не говорила тебе. У тебя забрали дочь. От человека, который, как ты уверяешь, любит тебя, только одни проблемы. От ребенка, которого люблю я, осталась одна оболочка. И все равно я ничего не говорила тебе.
— Что же ты хочешь сказать мне, мама? — спросила Терри.
— Что все твои решения, Тереза, неправильны. Начиная с Кристофера Паже. И что расплачиваться за них приходится Елене.
— Крис здесь ни при чем. За все отвечаю я.
— Вот как? Тогда почему же, вместо того чтобы говорить о Елене, мы снова и снова говорим о нем? Терри, эта девочка дорога мне. Мне больно смотреть на нее. Я понимаю, что в ваших отношениях с Крисом нет ничего предосудительного, по крайней мере в том смысле, какими их представляет Рики. Однако с существованием этого человека связаны все твои решения, касающиеся интересов Елены. В том числе и решение оставить Рикардо Ариаса.
— Я оставила его ради Елены.
— Вот как? — с горькой иронией вопрошала мать. — И поэтому теперь Елена принадлежит Рики?
— Мама, я делаю все, чтобы изменить ситуацию.
Роза покачала головой.
— Не думаю, что это у тебя получится, Тереза. Во всяком случае, не таким способом. Рики — это непреложный факт. Крис же — совсем другое дело, и он слишком дорого тебе обходится. Прошу, скажи ему, чтобы он оставил тебя в покое.
— Как у тебя просто получается. — Терри повысила голос. — А когда тебе кто-то нужен — по-настоящему нужен? Когда просто хочется с кем-то посмеяться? Тебе известно это чувство?
— Нет. Но мне также неизвестно, что такое потерять ребенка. Твой смех дорого стоит.
В который раз Тереза испытала угрызения совести из-за того, что произошло.
— Именно поэтому мы и едем в Италию — чтобы все обсудить и понять, возможно ли построить совместное будущее, которое устроило бы и наших детей. — Она начинала нервничать. — Ты себе и представить не можешь, как полезно иногда бывает просто поговорить.
Лицо Розы оставалось таким же бесстрастным.
— Ты уверена, что Карло ничего не сделал твоей дочери?