Глоток горького горячего шоколада
Шрифт:
– Есть пара часов до вечеринки, - встряхнул мокрой шевелюрой и притянул меня. Потершись носом о мой, прошептал: - Чем заняться? Можно здесь лежать. Можно в дом пойти.
– Пляж! – отрезала, рассмеявшись. Масленый взор, яснее ясного, что у Каплана на уме.
– Однозначно, пляж.
Фатих разочарованно выдохнул, я вырвалась из объятий и побежала по берегу. Ойкая, преодолела песок. Плюхнулась на лежак возле ближайшего особняка. Ко мне присоединилась Ирка – устроилась на соседний:
– Тебя тоже сбросили? – негодовала еще.
– Ага, - кивнула, улыбнувшись. Фатих подмигнул и с Салмадом пошёл к особняку по выложенной плиткой дороге. – Это такие брачные игры у турков. Так что
– Ужас! Тань, ты о чём?
– Шучу! Надо же тебя как-то развеселить.
– Умереть со смеху, - огорошено выдавила Ирка.
У соседнего особняка раздались громкие голоса: мужские и женские. На пляж вывалила толпа. Нашего возраста. Одетые в купальные костюмы, вот только выглядят с иголочки. Макияж, прически, а мы… Мы с Иркой покосились друг на друга и скривились.
– Опять колхоз, – я устроилась на лежаке удобнее, закинула руки за голову: - Мы с тобой звёзды. Всегда сверкаем в обществе. Вот только не так как надо.
– Ужас! Может, лучше в дом и себя в порядок привести? – снова заохала подруга.
– Фатих сказал, что пара часов у нас есть. Лучше признавайся, тебя тоже одарили?
– Да, такая красота, – протянула Ирка восхищённо. Уж кто-кто, а она знала толк в красивых вещах. Вкус отменный, да и с детства в брендовских одеждах выхаживала.
– Знаешь, - я перестала улыбаться, – напомнило старый фильм. Там красавцы морячки, заходя в очередной порт, спорили, кто сможет привести на вечеринку самую уродливую девчонку. Один, переимев большее количество береговых, нашёл истинную Квазимодо. Лицо и фигура – природа в день зачатия девчонки отдыхала! Бедная, одета в тряпье. В общем, он платье подарил, чтобы было в чём пойти на танцы… Уже потирал руки в предвкушении победы – призовые большие, а ему, если не соврать, они позарез как были нужны. Так вот, когда он пообщался с Квазимодо по душам, понял, насколько она у неё глубокая. Правда, - выдержала незначительную паузу, - было уже поздно, их заметили его друзья и, как ты понимаешь, главный куш парень сорвал. Девчонка… не помню, что с ней стало. По-моему, покончила с жизнью.
– Думаешь, нас?..
– Нет, - отмахнулась, но сердце кольнуло: хотелось бы верить.
– Просто все эти шмотки… Будто Фатих и Салмад решили сделать нас красивее, чем мы есть.
– Эти шмотки, мурена, - раздался грубый голос Фатиха над головой. Каплан серьезный, даже злой: - Потому, что у нас вечеринка. У вас с собой ничего. Я уже говорить: голой не сметь ходить при других! Только я. А ещё остаться собой, чтобы не делать гости, и как бы себя не вести.
Стало неудобно, ведь почти обвинила, чёрт знает в чём. Не заставляли – сама пошла. Секс – сама дала. У Каплана определённый подход, но последнее слово за мной, и я постоянно отвечала: «Да!»
– Фатих, прости, - поднялась и несмело прижалась: - Это всего лишь фильм.
– Каплан натянутый как струна - мышцы напряжены, руки свисают плетьми. Улыбнулась, как можно невиннее: - Хочешь, - игриво поддела носом мужественный подбородок, - накажи меня!
Фатих чуть дрогнул, во взгляде мелькнул недюжинный интерес, появился лукавый блеск и губы изогнулись кривой усмешкой:
– Ты – коварный мурена. Правду сказать, не так прост, как я думать. Понять власть надо мной, найти слабость и теперь проверять, податься или нет?
– Какая власть? – театрально надула губы, похлопала ресницами, изображая саму невинность. – Я у тебя в плену. Голая и беззащитная. Ты - мой господин и повелитель. Так что, командуй. Сегодня я - твоя рабыня.
Нервный смешок Ирки заставил обратить на подругу внимание:
– Тань, ну ты даешь?! – она встала. На секунду замерла и, покачав головой, поплелась в особняк.
– Всегда с тебя валялась, но чтобы так умасливать мужчину. Фатих, мне тебя жаль…
– Я тоже так думать, – поддакнул он, я расхохоталась. Подхватил меня на руки и понёс следом: - Но не упустить момент покорности.
***
Отбиваясь от очередного приставания: «У нас ещё пара минут», удалось скатиться с постели - Фатих поймал за ногу и потянул обратно:
– Ты обещать повиноваться! – пригрозил.
Я с мерзким скрипом скользила ладонями по кафельному полу:
– Пощади, мой господин.
Каплан неумолим, перехватил удобнее – за талию и увалил на себя:
– Может, - ошпаривал желанием сильнее огня, - пойти гости прочь? Остаться на острове вдвоём?
Упёрлась руками в грудь и уворачиваясь от настойчивых поцелуев, выдавила:
– Так не пойдет. Хочу гулянку до рассвета! – вновь как капризный пупс надула губы. – Вставай! Где моё платье? А есть косметика?
Фатих перестал улыбаться, разжал объятия так резко, что умолкла. Обидела? Каплан с непроницаемым лицом встал и пошёл к двери в гардероб. Скрылся в нём, но через секунду появился со знакомой коробкой в руках:
– Держать! – протянул, кивнув в сторону ещё одной двери: – Косметика в туалетный столик. По крайней мере, должен быть что-то...
Нерешительно забрала подарок и скрылась в ванной. Намного шире, чем у меня в Мурманске гостиная. Сверкающий кафель ослеплял. Швы заделаны грамотно и искусно, сразу видно работа мастеров. Богатство уборной и душевой с джакузи поражало. Золотистая окантовка, белоснежное покрытие. Хрусталь ламп и светильников притягивали взгляд. Покружилась – даже стены меня отражали. Я как Золушка, попавшая на бал, но моя участь разнилась с её. Для хэппи-энда не так глупа, ведь только в сказках героини наивные, как правило, безмозглые, зато счастливые.
Надела платье. Оно идеально обтянуло фигуру и глубокое декольте, в выгодном свете преподносило небольшую грудь. Длина, как люблю – выше колена. Нацепила туфли и застыла у зеркала в полстены над туалетным столиком. Отлично! Давно отражение так не радовало. Открыв верхний ящик, обнаружила массу косметики: помады, туши, карандаши, подводки, пудры… Магазин отдыхал. Интересно, оставлено любовницами? Плевать. Нужно благодарить. Сейчас это добро пригодилось.
Не усердствовала – чуть ресницы выделила, хорошо - длинные, да губы подкрасила. Татуаж - замечательно, но цвета для вечера маловато. Красный – что ни на есть в тему, а главное - моё. Градуированное каре требовало укладки со всеми вытекающими: пенки, лаки, фен с расческой… Перебьюсь. Нашла заколки. Подняла волосы, закрепила… Ещё раз бросив на себя взгляд, и оставшись довольной, вышла. Замерла у двери. Фатих в смоляных брюках и белоснежной рубашке, застегивал пуговицу под горло, смотря в окно. Взгляд рассеянный, затуманенный - вдаль. Сердце ёкнуло, в груди расползлась боль. Это - не мой мужчина! Что здесь делаю? Зачем мучаю себя? Правда едкой влагой выедала глаза. Отвернулась – сил скрываться не было. На душе отвратно, а увидеть «идеал» и знать, что он не мой, куда больнее, чем думала. Зря согласилась на поездку. Лучше в мотеле в потолок смотреть, а потом собираться – завтра домой. Мысли вылетели, нутро восторженно затрепетало - меня сжали в объятиях: бережно, словно я нечто дорогое и бесценное. Шею обожгло поцелуем. По коже высыпал мороз. Не дура ли? Чего опять раскисла? Знала, на что иду. Нужно получить удовольствие по максимуму и так Фатих дал больше, чем мечтала.