Глубина. Трилогия
Шрифт:
Судя по ошалевшим лицам монстров, так оно и есть.
Никто не пробует помериться с ними силами, даже наш воинственный тинэйджер. Мы начинаем улепетывать в противоположную от монстров сторону. С дружным воем вся толпа кидается за нами.
А за нашей спиной рушится здание…
Теперь я понимаю, что чувствовали строители Вавилонской башни, когда она начала разваливаться. Сей процесс в Библии детально не описан, но мне кажется, что был он достаточно быстрым и красочным. Бог любит эффектные зрелища, мы, люди, только обезьянничаем
Увлеченные погоней, монстры не сразу соображают, что происходит. Такого в «Лабиринте» еще не было.
Вначале начинает идти каменный град. Отдельные куски стен хлопаются и вокруг нас, но львиная доля сыплется аккуратно на голову вражеской армии. Через полминуты, за которые мы побили все рекорды по бегу на короткие дистанции, улица за нами превращается в карьер по добыче щебня. Сюда надо подогнать машины с девятого этапа… то-то будет работы!
Из обломков некоторое время еще возвышаются самые крупные твари, похожие на сказочных троллей. Один даже ухитряется запустить нам вслед обломком стены, к счастью, не прицельно.
Потом несчастный небоскреб разваливается окончательно и погребает под собой этих героев борьбы с земным десантом.
Останавливаемся мы, лишь преодолев не менее километра. Крейзи, совершенно обалдевший, крутит головой, оценивая размеры разрушений. Над каменным курганом стоит грибовидное облако пыли.
– И рассеял их Господь оттуда по всей земле… – говорит Нике, переводя дыхание. – И перестали они строить город и башню…
Не только у меня возникли такие ассоциации…
– Ну почему ты никогда не можешь сделать все чисто, тихо и аккуратно?! – с болью в голосе спрашивает меня Крейзи.
– Характер… – пытаюсь я оправдаться.
– Мы можем рассчитывать на премиальные? – невинно спрашивает Маньяк.
– Да мы вывели из строя чуть ли не всю группу охраны Императора! – в сердцах кричит Крейзи. – Кто-то явно вошел на последний этап! Он теперь пройдет к дворцу, как на прогулке!
– Разве же это плохо? – интересуюсь я.
Секунду Крейзи молчит. Потом вздыхает, безнадежно машет рукой:
– Что сделано, то сделано… идем к дворцу.
– Вначале записаться надо! – встревает Пат. – А то шлепнут кого-нибудь…
– Система не даст записаться. Формально нас нет на этом этапе.
Маньяк, прищурившись, смотрит на него:
– Уверен? Нам что, проходить последний этап с одной попытки?
– Уверен. Считай, что это минусы черного хода.
– Плохо, – только и говорит Шурка. – Тогда надо поискать снаряжение… хорошее оружие, аптечки, броню.
– Нет здесь ничего. Последний этап проходишь с тем, с чем вошел.
На этот раз все вообще молчат. Общее мнение выражает Падла, громогласно откашлявшись и произнеся:
– Так… мы добились своего, но рады ли мы этому…
Дворец Императора – небольшое, почти уютное здание из черного камня.
Мы наблюдаем за ним, затаившись
Теперь мы ждем.
– Уверен, что он нас засек? – спрашиваю я Крейзи.
– Наверняка. Это же не человек, программа. Любой, входящий на территорию парка, попадает в его базу данных. Он просто никогда не торопится…
Леность Императора – лишний шанс для нас. Нам нужно приблизиться к дворцу в такой узкий промежуток времени, чтобы Император не успел выйти навстречу, а приближающаяся чужая команда нас не обнаружила. Теперь все, или почти все, зависит от того, насколько правильно выбран момент…
– Идут… – облегченно произносит Маньяк. Он наблюдает за входом в парк – высокими воротами в символическом ажурном заборе.
– Идет… – эхом откликается Крейзи.
Команда, вошедшая в парк, мне не знакома. Зря я грешил на своих первых спутников, зря подозревал, что среди них Темный Дайвер. Им еще ползти и ползти по этапам, погибая и возрождаясь, пугая близких рассказами про «вот таких вот мух» и «змей, плюющихся ядом». Им еще далеко до конца «Лабиринта».
Эта команда, должно быть, вышла в свой крестовый поход месяц или два назад…
Их больше десятка. Мужчины, женщины, девчонка-подросток. Кто они на самом деле, каков их возраст, пол, родной язык – мы никогда не узнаем. Они для нас не друзья, и не враги… просто пушечное мясо.
Мясу не обязательно знать, для чего оно предназначено.
А Император, убийство которого является целью всей игры, только что вышел из дворца…
Насмешка программистов – Император не просто антропоморфен, это человек. На нем белоснежная тога. Он высокий, белокурый, с красивыми чертами лица. Наверняка у него голубые глаза. Живое воплощение нацистской мечты.
И столь же смертоносное, как нацизм.
– Согласно легенде игры, – бормочет Крейзи, – многие тысячи лет инопланетяне воруют на Земле детей, чтобы вырастить из одного из них своего Императора… дать ему исполинскую силу и жестокую мощь… ведь люди – самые совершенные и смертоносные существа во Вселенной… Это глубоко философская и символическая мысль…
Глубина-глубина, я не твой…
Я посмотрел на Императора, оценивая противника. Понять что-либо пока было трудно – я не знал скорости его движений в боевой обстановке, не знал, какое оружие он станет применять. Но даже в неспешном движении нарисованного персонажа была некая хищная грация, и она мне не нравилась.