Гобелен
Шрифт:
Все было хорошо, Хенк чувствовал себя в безопасности в машине с Полем. Они ехали по деревенским дорогам, проезжая Коннектикут по направлению к Беркширу. К вечеру они достигли границ Массачусетса; там они купили мороженое и индейские мокасины. На ночь они остановились в гостинице.
За обедом Поль, закончив немного раньше Хенка, откинулся на стуле и наблюдал, как он ест спагетти.
И Хенк вдруг вспомнил, как они обедали с Беном у Тони… Ему пришло в голову, что теперь он всегда будет вспоминать
Поль много говорил о теннисе, о сердце Дэна, о том, какой язык следует изучать Хенку. Он думал, что так помогает ему. Возможно, Поль тоже читает книги по детской психологии, которые есть у мамы.
«Юность уязвима. Происходит так много изменений…» И так далее.
Хенк не сдержал улыбки, поражаясь глупости этих книг. Потом он подумал, что они правы относительно перемен, – он чувствовал, что сильно повзрослел за это лето.
Внезапно Поль сказал удивительную вещь:
– Мне кажется, что иногда ты ужасно сердишься на Бена.
Хенк был поражен.
– Это в какой-то степени естественно, Хенк. Даже когда люди умирают тихо от болезни или от старости, мы сердимся на них за то, что они покидают нас. В случае с Беном все тяжелее, потому что мы не понимаем, что в действительности произошло с ним. Нам только известно, что это как-то связано с его работой, и мы не можем не винить его немного. Я тоже виню его иногда.
Хенк не ответил.
– Но не сужу, – продолжал Поль. – Я помню все хорошее, что было в Бене. Только хорошее.
Опять наступило молчание, и Поль сменил тему разговора:
– Дальше на север будет настоящая осень. Нью-Хемпшир будет весь красно-золотой.
Хенк был благодарен ему за то, что он переменил тему. В голове у него зрела мысль, которая пугала его.
Через несколько дней они остановились у канадской границы. Гостиница была простым срубом с качалками на длинной веранде. В столовой никого не было, когда они спустились к завтраку. Сезон закончился.
В камине горел огонь. Огромный золотой клен рос у окна, где стоял их стол. Хенк медленно ел, глядя в окно. Золотое дерево давало ему ощущение счастья и печали.
– Ты что-то притих, – заметил Поль. – Я надеюсь, что тебе было со мной не скучно.
Он не мог бы сказать, чтобы ему было весело, но плохо тоже не было.
– Мне хорошо, – ответил он. – Я рад, что мы приехали сюда.
– Ты быстро растешь, Хенк, с тех пор… – Поль остановился.
Давай, скомандовал себе Хенк. Чем дольше ты держишь это в себе, тем больше это волнует и заполняет тебя. Он съел еще кусок, помедлил, подбирая нужные слова, и внезапно сказал:
– Мне кажется, что Донал хотел, чтобы Бена застрелили.
– Да? Что заставляет тебя так говорить? – Голос Поля был спокойным, но Хенк видел, что он поражен.
– Я спал в задней комнате
– Это ничего не доказывает. Дело даже не появилось в суде. Донал заплатил штраф, и власти успокоились.
Но Хенк возразил:
– Ты не выслушал меня до конца.
Он чувствовал себя опытным и умным, произнося эти слова.
Поль наклонился вперед, всматриваясь в лицо мальчика:
– Расскажи мне.
Хенку внезапно захотелось взять свои слова обратно. Он ведь обещал Бену никогда не рассказывать. Но так тяжело было держать это в себе.
– Бен и Донал ужасно поссорились по телефону. Бен сказал, что он уходит.
Поль взял стакан воды. Потом осторожно заметил:
– Бен не сказал почему?
– Сказал, он сказал, что хочет быть профессионалом. Он хотел перемен. Но он сказал, что будет с До-налом, пока не кончатся все неприятности. Донал был в бешенстве. Я слышал, как он вопил.
– А что потом?
– Ну, мне кажется, Бен успокоил его, и они расстались мирно. Бен даже сказал, в какое время он будет в Рейнбоу-Инн.
Поль все еще всматривался в лицо Хенка.
– А что потом?
– Мы сели в машину. Бен был по-настоящему расстроен. Он притворялся, что все в порядке, но я же видел. И он заставил меня пообещать никогда никому не говорить о том, что произошло, об этих людях или о споре с Доналом. О, я нарушил свое обещание! Это ужасно, Поль?
Поль прикоснулся к руке мальчика:
– Нет. В жизни каждого бывают моменты, когда человек просто не может справиться сам.
Он посмотрел в окно на сверкающий клен и, повернувшись к Хенку, серьезно сказал:
– А теперь, когда ты рассказал это мне, ты не должен никогда никому больше рассказывать это. Запомни, Хенк, никогда и никому!
– О, я обещаю, Поль. Мне теперь легче, после того как я рассказал тебе, больше я никому не скажу.
– Это могло бы быть очень…
– Опасным?
– Скажем, неприятным. Это ведь обвинение, ты понимаешь.
Хенк кивнул:
– Я понимаю. И трудно доказать. Показания очевидцев и все такое.
– Начитался детективов?
Хенк не ответил. Он пристально посмотрел на Поля:
– Можно, я спрошу кое-что? Поль, ты можешь допустить, что Донал способен убить Бена?
Поль глубоко вздохнул и замолчал. Хенк решил, что ему не понравился вопрос. Наконец Поль заговорил:
– Хенк, я много думал об этом… И я убежден, что существует какая-то связь. И полиция тоже так думает.