Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
Расстроилась так, что даже не пошла в отдел колготок. Потому что нельзя выбирать такие вещи с таким настроением. Даже предметы первой необходимости…
Парголово,
14 августа 2009 года,
пятница, 9:26 мск
На задержание гастарбайтера Лотяну подорвались с самого ранья. У следаков, как всегда, нарисовались проблемы с транспортом, и Андрей великодушно предоставил в распоряжение группы захвата маршрутку. В качестве наблюдателей
…Чтобы не привлекать ненужного внимания, пепелац припарковали метрах в трехстах от храма-погорельца. Мешечко, Хворонин и два бойца из группы захвата, все одетые по граждани, выдвинулись «брать языка», а «гоблины», воспользовавшись паузой, решили устроить легкий ланч, он же перекус, на природе. Молоко, сок, булочки и бутерброды любезно предоставили женатики Вучетич и Афанасьев. Со стороны дамы в общий котел было добавлено большое зеленое яблоко нового урожая.
Пока перекусывали, как водится, травили байки. Непосредственная близость к кладбищу предсказуемо навеяло чернушную тематику. И сейчас мужчины, вспоминая детство, взахлеб и наперебой цитировали культовые четверостишия. В основном из печальной жизни «маленького мальчика». К слову сказать, четверостишия то были весьма и весьма жизнестойкие. По крайней мере Ольга с немалым удивлением обнаружила, что большинство из цитируемых стишков уже давно обосновалось в репертуаре Дениса Прилепина. И откуда что берется?
– …Ну, если из серии про маленького мальчика, я еще такой стих знаю, – утер слезу от последнего опуса Афанасьев и зачел распевно: «Маленький мальчик с поломанной ножкой / черпал супец деревянною ложкой. / Ласково мама смотрела на сына – / скоро подохнет хромая скотина…»
– О, а я еще один вспомнил! – затараторил, отсмеявшись, Вучетич. Слушайте, как раз в тему, к пожару: «Всю ночь гуляли партизаны, / Из окон валит черный дым. / Полнее наливай стаканы! / Сгорел предатель Никодим!»
Мужчины ржали как умалишенные, и Ольга глянула на них с легкой укоризной:
– Просто какой-то «детский сад – штаны на лямках!». И этим людям доверяют жизни ценных свидетелей!
– О, кстати, за «доверие»! Сергеич, а ты в курсе, что, согласно последним статистическим данным, 99 % россиян не доверят нашему президенту… свои сексуальные фантазии?
И снова началась подлинная истерика. Которая была прервана резким окликом Прилепиной:
– А ну ша, народ! Смотрите!
– Кажись, наши, – всмотрелся Виталий. – За кем это они? Упустили, что ли, молдаванина?
– Похоже, не за кем-то, а без кого-то, – оценив издали обстановку, предложил свою версию Афанасьев. Он убрал с коленей пакетик с едой, отряхнул брюки от крошек. – Пойду-ка я занимать свое место в партере. Ибо терзают меня смутные сомнения…
– Знаешь, Сергеич, похоже, я начинаю испытывать схожие чувства.
Афанасьев полез в машину, а Ольга с Виталием начали скоренько сворачивать «завтрак на траве».
– Сергеич, заводи пепелац! – еще издали закричал Мешечко. –
Через полминуты смешанная группа захвата набилась в салон, и маршрутка, развернувшись, дала газу.
– Что случилось?
– Разминулись с клиентом часа на полтора, – отдышавшись, стал объяснять Мешечко. – По словам врио прораба, с самого утра Лотяну объявился на работе и продемонстрировал телеграмму. О том, что скоропостижно скончался его дядя Ионеску из Кишинева. Попросил неделю за свой счет и сразу укатил. Поезд отходит с Витебского через тридцать пять минут. Сергеич, как мыслишь, успеем?
– Должны успеть.
– Нужно успеть, дорогой! Очень нужно! – Андрей молитвенно сложил руки на груди. – Да, народ, а знаете какой там прикол? Наташка по нашей просьбе уже пробила по базе «Экспресс» и выяснила, что билет на поезд Лотяну приобрел еще позавчера. То бишь за день до получения телеграммы.
– Тогда одно из двух, – рассудил Вучетич. – Либо Лотяну является инкарнацией Волфа Мессинга, либо…
– Мне почему-то кажется, что все-таки второе.
– Согласен.
– Это я виноват, – виновато подал голос Хворонин и по-детски шмыгнул носом. – Вчера, уходя с работы, я поручил дежурному пробить Лотяну по учетам. По всем без исключения. Но вот именно по билетной базе он почему-то не посмотрел. А ведь сотрудник с опытом!
– Не кори себя, дружище! – хохотнул Виталий. – Практика показывает, что опыт всего лишь превращает дурака… в опытного дурака…
Санкт-Петербург,
14 августа 2009 года,
пятница, 10:19 мск
На вокзал они прилетели за шесть минут до отхода поезда. Хворонин спустил с поводка бойцов, и те, взяв след, ломанулись, расшвыривая по сторонам всех встречных и поперечных. К слову, и сам молодой следак проявил недюжинную резвость: похоже, ногами он пока работал гораздо эффективнее, чем головой. Что само по себе – тоже хлеб.
Сергеич остался сторожить маршрутку, а вот троица «гоблинов», любопытствуя, прошла в здание вокзала и, поднявшись на второй этаж, притормозила у платформы.
– Андрей, может, мне тоже за ними подорваться? Подмогнуть чем? – спросил Вучетич, отчего-то более других переживавший за благополучный исход дела. – Времени совсем почти не осталось.
Мешечко равнодушно погасил его порыв:
– Брось, еще целых четыре минуты, успеют… Мы и так практически упаковали им клиента в тарелочку с голубой каемочкой. Так хотя бы задержание они способны провести без нас? Логично?
– В принципе – да.
– Тогда сгоняй-ка ты лучше за мороженым. А мы тебя здесь подождем.
Виталий направился в сторону киосков, а Мешечко с Прилепиной встали под большим электронным табло расписания. Встали так, чтобы на всякий случай держать в поле зрения перрон с раскачегаренным кишиневским поездом.
– Знаешь, Ольга, тогда, на Анюткином банкете, – без каких-либо прелюдий вдруг начал Мешок, – и после, в Кронштадте, я собирался, но так и не успел тебе сказать.
– А ты уверен, что хочешь это сказать теперь?