Год короля Йавана
Шрифт:
— Аминь, — и Джаван вслед за Хьюбертом перекрестился.
— Да, эта смерть несколько омрачит торжества по случаю коронации. Признаюсь честно, я не слишком любил этого человека, и все же попрошу отца Фаэлана молиться за него на утренних мессах весь следующий месяц.
Он говорил чистую правду. Серафин не вызывал у него ни малейших симпатий, однако помолиться за него — это было самое малое, что мог сделать Джаван, ибо он нес ответственность за его гибель. И все же по счастью эта смерть не вызвала особых подозрений, по крайней мере у Хьюберта.
В этот миг он заметил, что Гискард подает ему какие-то знаки, и слегка
— Прошу простить меня, ваша милость, но похоже, срочные дела требуют моего внимания, и кроме того, я хотел бы успеть подкрепиться перед последней репетицией. До завтрашней церемонии осталось всего ничего.
Когда король ушел со своими помощниками, молча кивнув Полину и Альберту, Хьюберт последовал за ним. К этому времени почти все придворные уже оставили зал приемов и перешли в большой парадный зал, где через распахнутые окна доносился легкий ветерок, однако Полин поспешил отвести Хьюберта в неприметную нишу у лестницы.
— По какому поводу он так разгневался? — спросил архиепископа Полин.
— Из-за торентских посланцев, — мягко ответил Хьюберт. — Впрочем, это и неудивительно. Разве вы сами радовались бы на его месте?
Хмыкнув, Полин тряхнул головой.
— Никто бы не радовался. А что насчет смерти Серафина? Как он отреагировал?
Хьюберт с ничего не выражающим видом пожал плечами и со сдержанным разочарованием ответил:
— А какой реакции вы ожидали? Он не стал рассыпаться в фальшивых соболезнованиях, что и неудивительно, учитывая его неприязнь к Custodes. Тем не менее заявил, что попросит отца Фаэлана молиться за Серафина весь следующий месяц и повторил мою молитву, чтобы Господь принял душу усопшего. Все по этикету, вполне благочинно.
— Тогда почему у вас такой вид, словно во время разговора вам скормили что-то кислое? — спросил его Альберт.
Хьюберт вскинул глаза на верховного магистра Custodes.
— Это вы о чем?
— Да о том, что странное получается совпадение… если это конечно совпадение. Король срочно затребовал к себе священника, который должен стать его личным исповедником. Того тщательно проверили старейшины ордена и велели наблюдать за всем происходящим и доносить обо всем, что творится при дворе короля. Однако лишь спустя несколько дней после его прибытия в столицу умирает один из тех, кто наставлял священника…
Хьюберт закатил глаза и сцепил пухлые руки на животе.
— Скажите еще, что сам Фаэлан приложил руку к его смерти, или хуже того, король. Не забудьте, что у Серафина всегда было плохо с сердцем.
— Не спорю, — пробормотал Полин. — Но, может быть, ему каким-то образом помогли?
— А, ну теперь мы будем обвинять Ориэля в причастности к убийству, или, может быть, Ситрика?
Кроме них, при дворе нет Дерини, а никто кроме Дерини не справился бы ни с чем подобным.
— За исключением Халдейна, — невозмутимо парировал Альберт. — Поговаривают, будто отец нашего короля однажды уничтожил убийцу, покушавшегося на него, не коснувшись того и пальцем.
— Никогда о таком не слышал, — возразил Хьюберт.
— А я слышал, — рассеянно отозвался Полин. — Это было в самом начале его правления. Говорят также, что при этом присутствовало несколько Дерини, большей частью из проклятого клана Мак-Рори, и кажется также, там был и сам Камбер.
— Так
— Скорее всего, — неохотно признал Полин. — И все же я еще раз допрошу отца Лиора, поскольку он был там, когда умер Серафин. — А через пару недель, когда отец Фаэлан вернется для отчета в аббатство, мы должным образом расспросим и его. Я до сих пор не могу уяснить, зачем он все-таки понадобился Джавану.
— Да просто чтобы сбить нас со следу, — кисло предположил Хьюберт. — Чтобы внушить нам ложное чувство безопасности — мол, якобы, теперь у нас есть свой человек в свите короля. Вот и все, и нечего больше тут искать.
— Надеюсь, вы правы, — после напряженной паузы промолвил Полин. — Я очень надеюсь, что вы правы.
Глава 22
Ибо Ты, Боже, услышал обеты мои, и дал мне наследие боящихся имени Твоего.
Никакие неприятные происшествия не омрачили последнюю репетицию церемонии коронации. То, как благородно Джаван обращался с юным герцогом Тамбертом, завоевало ему уважение и симпатию многих придворных, которые при этом присутствовали. Когда король и его сановники решили, что вполне довольны друг другом в том, что касалось подготовки к грядущей церемонии, Джаван отпустил их всех со словами благодарности, и вернулся в замок, чтобы поужинать там в тиши и покое в своих апартаментах с самыми близкими людьми, а затем пораньше лечь спать. Он спал крепко, и наутро не помнил, снилось ли ему хоть что-нибудь.
День коронации выдался ясным и светлым, чуть прохладнее, чем предыдущие дни, однако уже к полудню ожидалась невыносимая жара. Джаван поднялся с первыми лучами солнца и добрый час провел на коленях перед маленьким алтарем, который попросил установить в углу своей опочивальни. В начале этой недели из шкатулки с детскими сокровищами, которые оставлял на попечение Райса-Майкла перед отъездом в семинарию, он извлек маленький медальон святого Михаила, который в свое время подарила ему Ивейн. Он не осмелился надеть его на коронацию, дабы никто не заметил значок объявленных вне закона михайлинцев, однако сейчас сжал его в кулаке, молясь, чтобы Господь даровал ему силу и мудрость быть достойным венца, и попросил у Бога прощения за убийство брата Серафина.
Вскоре после того, как к утренней мессе отзвонили колокола церкви святой Хилари, вошел Карлан сообщить, что ванна готова. Там его уже ожидали самые преданные друзья: Гискард с отцом, Робер и Джейсон, Бертранд, Гэвин и Сорль. Присутствовал и отец Фаэлан, который во время омовения Джавана принялся читать псалом, соответствующий этому дню. Затем цирюльник подровнял Джавану волосы, а старшие рыцари разложили церемониальные одежды. Перед тем, как он вылез из ванны, Ориэль ненадолго зашел, чтобы осмотреть увечную ногу. Он постарался сделать все, что в его силах, дабы укрепить ее, ибо хотя часть пути до собора и обратно Джаван должен был проделать верхом, но во время церемонии и позже ему много времени придется провести на ногах.