Год крысы. Видунья
Шрифт:
– Да. Трое путников пригасили дар друг друга.
– Ты тоже считаешься? Даже в виде крысы?
– Рыска.
– Но я же простая видунья! – опешила девушка. – Сам путник это сказал!
– Он не видел тебя в деле. И подумать не мог, что необученная весковая девка на что-то способна.
– А я способна?!
Рыске показалось, что Альк поморщился.
– Да. Хотя убей – не понимаю почему. Обычно в твоем возрасте дар только начинает
– Ой… давно, – призадумалась Рыска. Сколько ей тогда было – девять, десять? – У нас в веске жил бывший путник…
– А, тогда все ясно, – перебил ее Альк. – Дальше можешь не рассказывать. Так вот, есть только один способ создать связку из двух путников. Заключить одного из них в тело крысы.
– Тогда дары складываются?
– Умножаются.
– А если двух крыс взять?
– Опять-таки – гасятся.
– А какое-нибудь другое животное? Того же нетопыря.
– Не получается. Увы, – Альк иронично фыркнул, – к крысам мы ближе всего.
– То есть, – начал вслух размышлять Жар, – вначале вы учитесь в Пристани на путников, а потом бросаете жребий? Кто кем будет?
– Что-то в этом роде, – помедлив, согласился Альк. Мол, на самом деле все намного сложнее, но вам, простакам, и такого объяснения хватит.
– А как это делается? – с замиранием спросила Рыска. Загривок пощипывало от сладкой жути. Всамделишное колдовство! Может, и жабоптицы где-нибудь живут? И коровы летающие?
– Очень просто. Глотаешь живую крысу, а она изнутри глотает тебя.
– Фе-е! – перекосило девушку.
– Слушай ты его больше, – с досадой сказал вор. – Опять небось врет.
– А ты попробуй – вдруг получится?
– Нашел дурака!
Корова споткнулась, чуть не выкинув Жара из седла.
– Эй, – рявкнул он, оправившись от испуга. – Я тебя самого щас как тряхну!
– Увы, я тут ни при чем, – огрызнулся Альк. – «Свеча» не может влиять на дорогу, эта часть дара полностью переходит к путнику. Иначе ты б у меня давно вверх тормашками полетел!
– Но это же ты нас заставил сюда свернуть!
– Я выбрал наилучший вариант пути. И если он подразумевает твою сломанную шею, все претензии к Хольге.
– Так выбери похуже, но чтобы все целы остались! – возмутилась Рыска, натягивая поводья. – Если с моим другом что-нибудь случится, одна я тебя никуда не повезу!
– Ну пошутил я, пошутил, – неохотно признался Альк. – Там вообще-то обе дороги паршивые были. Но эта чуть веселее показалась.
– Да уж, обхохочешься, – проворчал
– Дня два.
– Как?! – подпрыгнул в седле вор, чуть снова из него не вывалившись. – А что мы есть будем?
– Меня все еще мутит. Я лучше посплю.
– Но мы-то голодные!
– Пожуйте вон тех листиков.
– Они съедобные? – подозрительно уточнила Рыска, разглядывая пушистый кустик, усыпанный глянцевой листвой.
– Нет. Так что вам тоже надолго аппетит отобьет.
Пока Жар наклонялся, чтобы дать тумака наглой усатой морде, крыс успел широко, сладко зевнуть и втянуть ее в дыру.
– Главное, никуда не сворачивайте.
Вору пришлось хлопнуть по колену самого себя, чтобы хоть немного отвести душу.
– Вот же ж тварь! Дождется – будем завтракать печеной крысой!
– Еды можно просто в веске купить, – пробормотала Рыска, стыдясь взглянуть на друга. – Я так и делала. Уж веска-то нам до вечера непременно встретится…
– Ты что, его защищаешь?! – одновременно возмутился и растерялся друг.
– Ну, с дорогами он еще ни разу не ошибся. – По правде говоря, девушка была даже рада, что не придется заезжать в кормильню. Все-таки неприятное это место. А молец вон по неделе, бывает, постится – и ничего, только здоровеет.
Но Жару, успевшему привыкнуть к сытному городскому житью, отсутствие заведений казалось трагедией. Только-только он в люди, то есть воры, выбился, научился разбираться в дорогом вине и отличать тушеную деликатесную ворону от паршивого рябчика, как вдруг его всего этого лишили! И кто – облезлая крыса!
– Это же всего на неделю, – примиряюще сказала Рыска.
– Человек может прожить без еды месяц, – ехидно поддакнул Альк. – Зато без воздуха – от силы четверть лучины. Кто тут у нас больше всех погони боится?
– Да, но я не понимаю, почему эту неделю мы должны прикидываться бродягами! Почему бы не выдать себя за, скажем, купеческих посыльных, которые вполне могут есть и ночевать в кормильнях?
– Потому что бродяга может выглядеть как угодно, а у посыльных должен быть приличный вид.
– Чем тебе мой кафтан не нравится?!
– Жуликом, который в него обряжен. Вот отъедем на тридцать—сорок кинтов, и притворяйся хоть тсарем. Такой роже все равно не поверят, зато вреда не будет.
– Лучше лицедеем с ручной крысой. Будешь у нас по веревочке бегать, на задних лапках ходить и бумажки с гаданиями из шапки вытаскивать, пока обещанные сто златов не отработаешь, – зловеще пообещал парень. – Медленно, зато верно, и у дедушки денег просить не придется. Или ты такой же «дядюшкин племянничек», как тот путник?