Год тигра и дракона. Живая Глина
Шрифт:
– Ага! Так я и знала. Отраву подмешали. Быстро тут у вас умники нашлись!
И по тому, как яростно отбивалась лиянская девица, как крепко она сжимала зубы, даже самый доверчивый человек заподозрил бы недоброе.
– Эй, стража!
– заголосила Вторая.
– Помогите. Убивают!
На её вопли сбежались, должно быть, все обитатели дворца. Чтoбы кричать, потрясать кулаками,толкаться, наступать друг другу на ноги, кланяться и ронять на пол драгоценные вазы. Исцарапанную виновницу переполоха скрутили и призвали к ответу. Но
– Ага! Значит, она знала, что еда отравлена!
– тут же сделал вывод щекастый старик с oкладистой бородой.
– Теперь осталось выяснить, по чьему наущению она действовала. овори, мерзавка. Кто тебя надоумил? Признавайся. Иначе прикажу тебя пытать.
– Подождите, – попыталась вмешаться несостоявшаяся жертва покушения. – В любом случае, она всего лишь исполнитель, яд слишком дорог и...
Таня полагала, что её голос будет решающим, но никто слушать её не стал.
– Тащите её в прачечную,там мы её быстро разговорим.
Как эти люди умеют «разговорить», небесная дева знала преотлично. На сытый желудок лучше не рассказывать.
– Нет. Не надо. Я сама с ней поговорю...
Но извивающуюся и рыдающую девчонку уже потащили прочь.
– Не смейте!
– взвилась Таня и бросилась следом. – Я запрещаю её пытать! Слышите меня! Я не дозволяю!
В этот миг местные служанки буквально попадали её под ноги, не давая ступить и шагу. А самая смелая обхватила колени небесной девы.
– Да что же это делается. Прекратите! Отпустите! Я Сян-вану пожалуюсь!
Мэй Лин и Вторая принялись отдирать свою госпожу от цепкиx лапок лиянок, отчего на полу образовалась куча-мала из верещащих женщин. Татьяна, правда, сдаваться не собиралась. отя бы ради того, чтобы спасти несчастную от лютых пыток, надо было доползти до прачечной.
И вдруг невдалеке раздался жуткий вопль. Девушки,только что державшие Тьян Ню бульдожьей хваткой, кинулись на звук.
– Что это было? – шепотом спросила Таня
– Понятное дело что, – как бы нехотя фыркнула Мэй Лин. – Либо удавили мерзавку, либо она сама себя порешила.
– Как... это?
– Шпилькой - в горло, вестимо.
Служанка так целенаправленно обшаривала одежду госпожи небесной девы, что Таня заподозрила неладное.
– Что ты ищешь?
– Иголку отравленную. Эти тварюки вашу небесную милость так ловко облапали всю, могли и пакость сотворить.
Таня уже и рот открыла, чтобы возмутиться таким предположением, но немного подумала и дала Мэй Лин довести поиски до конца.
– Уф. Вроде все обошлось, - вздохнула та и мрачно добавила.
– Покамест. Я думаю, надо нам поберечься. Дядюшка Сунь Бин будет готовить для нашей госпожи, а я - проносить снедь во Внутренние покои. Вино в городе куплю сама.
– Кому я могла помешать?
Служанка в ответ лишь коротенько хохотнула:
– Да всем. Как только здешнее бабье прознало, что моя госпожа не каждую
– Я не понимаю...
– А что тут понимать? Владыке Западного Чу каждая захочет служить. Это и слава, и почет,и много денег семье.
– Но это я - его жена, - пролепетала Танечка.
– Так кто же спорит-то? Моя небесная госпожа – старшая жена, а ведь буду ещё и другие жены и наложницы.
– Это еще зачем?
Мэй Лин и Вторая, которая бесшумной тенью сновала по комнате, пытаясь навести порядок, замерли и уставились на Таню с нескрываемым изумлением.
– Потому что так пoложено!
– в oдин голос воскликнули они и едва ли не хором продолжили: - У владыки должно быть много женщин, ибо его долг служить Небесам и Земле не только принося жертвы на алтарях, но и на брачном ложе.
До сих пор Татьяна Орловская как-то не задумывалась о сакральных аспектах древнекитайского брака. И мысль о том, что у Сян Юна будет еще сотня-другая наложниц, ей не понравилась.
– оспожа не должна печалиться, она должна уметь отстоять свое святое право на любовь супруга, - назидательно заявила Мэй Лин.
– Недостойная рабыня, само собой, будет следить за теми девицами, кому Сай-ван доверит служить Сян-вану. У нас ведь есть Мин е. Благородный господин хоть и лупит этого засранца, но доверяет ему всецело. Он тоже будет начеку. Кто бы не нырнул к Сян-вану под одеяло, Мин Хе прознает и всё доложит.
т смущения не зная, чтo и сказать в ответ, Таня молча теребила край рукава.
«Господи, что за люди такие?
– думала она.
– Ни стыда у них, ни совести совсем. Ничего не утаишь, ничего не спрячешь. Даже самое интимное. Ведь и у зверя в зоологическом саду есть место, где он прячется. Как жить в этoм аду китайском и умом не тронуться?»
Она машинально погладила рыбку, спрятанную под одеждой на груди. Надежда, что богиня Нюйва вот-вот пoдаст знак, что девушкам можно возвращаться домой, снова возродилась, ка феникс из пепла.
– моя госпожа должна каждую ночь ходить к Сян-вану и своего не упускать, – вещала служанка зловещим шепотом. – но, может, на Небесах витязи веками ждут, пока дева распоясается, а земной мужчина дoлго терпеть не будет. И тутошние стервы это лучше всех знают. В опочивальню к Сян-вану так и ломятся. Передрались между собой. Говорят, уже троих похоронили. Самых настырных.
– О боже!
– задохнулась Таня, вспомнив про несчастную прислужницу, что принесла отравленный ужин. – Вряд ли та девушка желала моей смерти. Её ведь заставили?
– А то. Кто-то посулил награду, если дельце выгорит. Скажем, братца пристроить на хорошее место. Или отцовский долг выплатить. Та и согласилась. Причем с радостью.
– А если бы отказалась?
– Удавили бы по-тихому, чтобы не проболталась. А так... какие-никакие, а денежки её родня получит.
– Это ужасно.