Год Ворона
Шрифт:
Энергичный экс-майор КГБ, работающий под крышей агента по торговле недвижимостью, собственно, и являлся всей его русинской сетью. Из досье, оставленного предшественником, Алан знал, что майор плотно сотрудничает с украинской мафией. Вполне возможно, что Котельников представлял в Русе еще чьи-то интересы, может быть, даже иных разведок. Однако пока они не представляли прямой и явной угрозы национальной безопасности США, начальство закрывало на все глаза. Да и выбора у Алана, честно говоря, не было - за несколько месяцев ему не удалось завербовать никого, кто бы давал хоть какую-то существенную информацию.
Котельников ответил сразу. Он был
Да и вообще, если быть честным перед самим собой - экс-майор для Алана был человеком незаменимым. Каждые две недели он предоставлял Берковичу важную информацию, на основе которой Алан, как того требовала должностная инструкция, готовил ежемесячный отчет. Эти сведения касались в основном многочисленных нарушений, происходивших в процессе уничтожения самолетов, а помимо этого не попавших в прессу событий на оставшихся в районе немногочисленных военных базах. Обходились эти сведения довольно дорого, так что порой Алану не хватало выделенного на агентуру бюджета и приходилось доплачивать из собственного кармана. Но что не сделаешь для исполнения своего гражданского долга!
Котельников перезвонил по дороге и предложил сразу же встретиться в ресторане. Беркович не возражал. Кухня там, конечно же не шла ни в какое сравнение не то что с Макдональдс, но даже и Pizza Hut - гамбургеры были слишком жирными, а картофель жарили почти без масла, но это было лучше, чем сидеть в обшарпанном кабинете с двумя старыми креслами и грязным письменным столом.
Оказалось, что Котельников тоже не терял времени зря. Во время той злосчастной пирушки, когда Сербин пустился в свои пьяные откровения, он отсутствовал, и, к огромному счастью Алана, о бомбе ничего не узнал. Поэтому речь пошла о том "как бы исключить утечку информации о незапланированных потерях во время проведения полевой операции".
Именно Котельников первым и высказал мысль о том, что единственная родственница Сербина, пятнадцатилетняя дочь, может настоять на расследовании обстоятельств смерти отца, и тогда Беркович, как сотрудник ЦРУ, окажется под угрозой раскрытия...
Алану ничего не оставалось, как выдать своему агенту письменное распоряжение на "локализацию источника возможной утечки", присовокупив к нему довольно ощутимую сумму наличными, которая, по заверениям Котельникова, вся целиком и полностью будет истрачена на оплату услуг "профессионального исполнителя".
Это было вчера вечером. Утром Котельников перезвонил и лаконично сообщил, что, несмотря на некоторые незапланированные заминки, дело движется к завершению. Алан не стал вникать в суть "незапланированных заминок", потому что буквально с минуты на минуту ждал подвижек в собственной судьбе. И они незамедлительно последовали - его, агента Берковича, ждал вызов директора ...
Едва Алан появился в дверях, шеф привстал, уперев в стол волосатые кулаки, и взревел, как разъяренный бизон:
– Что там у вас происходит, Беркович?! Мне доложили, что сегодня утром произошла какая-то совершенно безумная попытка покушения, связанная с убитым тобой Сербиным! Что это значит?
– В соответствии с инструкцией
– Как раз, с минуты на минуту, ожидаю доклада...
– От кого, ослиная твоя голова набитая протухшим дерьмом?!
– шеф взревел так, что звуконепроницаемые, акустически защищенные стеклопакеты на окнах заходили ходуном.
– От меня ждешь доклада? Ну, так разрешите доложить, сэр, что этой ночью какие-то тупые кретины вломились в квартиру к дочери Сербина и попытались ее убрать. Убрали бы, бог с ним, но она оказалась дома не одна, а с бойфрендом. Твой так называемый агент, а на деле, нанятый в соседнем поселке мелкий уголовник, был избит и сбежал. Скрылся! Так что девушка не только до сих пор жива, но еще и смертельно напугана, а число объектов локализации увеличилось вдвое!
Сарказм в голосе обычно невозмутимого резидента добил Алана больше, чем крик. Кричали на него всегда и везде - родители дома, учителя в школе, командиры в армии и инструктора учебного центра в Лэнгли. Но обращения "сэр" от непосредственного начальника он удостоился впервые.
Мечты о скорой поездке домой и повышении таяли на глазах, как мираж в пустыне. Словом, дело принимало неожиданный и скверный оборот, как и положено в хорошем боевике, когда в самый неподходящий момент происходит нечто фатальное. Беркович украдкой провел по штанинам разом взмокшими ладонями и попытался набраться мужества в привычном вопросе - а как бы поступил в таком случае Джек Райан? Но на ум пришло только одно - Райан скорее всего, просто не допустил бы подобной ошибки. И уж точно не оказался бы в пределах досягаемости начальства, пока не узнал о результатах спецоперации.
Теперь допущенные ошибки предстали перед Берковичем как на ладони, щедро приправленные пониманием того, что сделать "правильно" не представляло труда, нужно было только не спешить.
– Я могу все исправить!
– твердо произнес Алан, собравшись с духом.
Шеф обреченно вздохнул.
– Можешь. Куда ты теперь денешься, гений разведки. Твой доклад ушел в Лэнгли и сразу же получил высший приоритет, - начальство чуть сбавило тон, по-прежнему свирепо буравя агента взглядом.
Гимн, растворенный в криках шефа, снова заиграл в душе Алана.
– Я сделаю все, что от меня зависит сэр!
– произнес он, вложив в голос всю страсть, на которую только был способен.
– Нисколько не сомневаюсь, - с невыносимым ядом в словах вымолвил шеф.
– К счастью, в твоих силах не так уж и много, так что больших бед ты натворить не сможешь. Значит так. Сейчас же ты пулей полетишь в Русу и установишь за обоими, за девушкой и бойфрендом, круглосуточное наружное наблюдение. Привлекай к этому всю свою агентуру. Обо всем немедленно докладывать мне лично. И ни при каких обстоятельствах не предпринимать активных действий! Ты меня понял?
Ясно, сглотнув, подумал про себя Алан. Стало быть, весь это спектакль с криками и оскорблениями был разыгран только лишь для того, чтобы принизить его, Берковича, роль во всем этом деле. Теперь он был на все сто процентов убежден, что шеф предпринимает титанические усилия, чтобы перетащить одеяло на себя. Однако следовало максимально воспользоваться преимуществами создавшейся ситуации.
– Местные агенты ненадежны. Мне понадобится штат оперативников, - поджав губы, сухо ответил он.
Шеф посмотрел на него так, как смотрят на детей и безнадежно больных.