Годы отсебятины
Шрифт:
И не изогнуть мой траверз!
Но что-то сместилось в свеченьи люстр,
Как в ценах на ближнем юге,
И выскочил тени здоровый флюс
У встречного фонарюги.
Гигантская шишка на лоб легла,
В сосиску пьяна — я тоже,
И вышло свиньище из-за угла,
И хрюкнуло мне в рожу.
ВОСПОМИНАНИЕ
От лошади помер Вещий Олег —
Не там ступила его нога.
Поэт от Бога — Татьяна Бек,
Я приглашаю вас на бега.
Здесь нам даруют азарт, экстаз —
Пятнадцать заездов в программе дня,
И нас надуют пятнадцать раз,
Но это — не огорчит меня.
Когда в забеге конёк Запой
Обставит кобылку Ранний-Рассвет,
Возможно, я — примирюсь с собой,
А если не выйдет, то значит — нет.
Сердца утешим пустой хвалой,
Вкушая — в городе — дух травы,
И будут кони лететь — стрелой
Из перетянутой тетивы.
СТАРЫЙ ГАРРИС
Р.К.Акчурину и В.Б.Кравченко
Наверное, надо пояснить такое вот двойное посвящение. Стихотворение сложилось одномоментно, едва успел спуститься с восьмого этажа. А ехал с бутылкой крымского хереса в сумке на встречу с давними друзьями Мэркой, Валеркой, Вадимом. Тут же выдал им новые стихи, Вадиму они очень понравились и были подарены. Но, очевидно, первопричиной их были все же и встречи с замечательным виноделом из института «Магарач» Романом Кирилловичем Акчуриным, который незадолго до того водил по цехам экспериментального завода и к этому хересу, что называется, руки и дар свой, и дух приложил. Вот почему двойное посвящение.
Старый Гаррис вынес старый херес.
Ну не очень старый — староватый,
В старики запишешься тогда ты,
Как утрачен будет счёт потерям.
Старый Гаррис малый был не промах,
Он отсмаковал своё и выел,
Перед роком не склоняя выю,
Хор-рошо
Сотни раз выигрывал на скачках,
Сам скакал мальчишкой стипль-чезы,
Не поддался прелестям аскезы
И не выставлял свои болячки.
Оттого достойные седины
Грузный череп Гарриса венчали.
Жить на взлёте, быть всегда в начале,
В этом, Гаррис, мы с тобой едины.
Пусть давно я молодость похерил,
Но назло фортуне — не состарюсь,
И сегодня пью я старый херес
За твоё здоровье, старый Гаррис!
ПРОЩАНИЕ (ПЕРЕЛЕСОК ПЕРЕЛАСОК)
Ухожу от вас, ребята,
В перелесок переласок.
Там гуляли мы когда-то
В окружении колбасок,
В окружении подружек —
Голопузых, голозадых
И пивных солёных кружек —
Толстопузых, толстозадых.
А теперь — дела другие:
Постарели, заскорузли,
Не манят тела литые,
Не манят лихие гусли.
Мандолины и гитары
Отзвенели, отзвучали.
Стали стары, стали вялы,
Всё в конце, а не в начале.
Не влюбиться, не напиться,
Не дерзнуть хотя бы в слове,
Те же связи, те же лица,
Всё обрыдло, всё не внове.
Всё течет, а нам не страшно
То же слышать, то же видеть,
Не писать в столы напрасно,
Не любить, и не-
навидеть.
И при этом — или с этим —
Делать менторские мины
И мозги морочить детям,
И сцепляться за машины.
Не цепляться, а сцепляться
Ради благостей убогих!
Не могу я больше, братцы,
Ухожу, рассудят боги.
Вы не чуете, что скучно
Жить подобно скарабеям
И дерьмом обдавши, — кушать
Тех, кто чуточку слабее,