Голая, голая правда
Шрифт:
Дальше.
Ледов вышел на работу и уже не имел возможности, вести исследования в области семейной жизни. Он раскрыл свои источники информации и рассказал о диктофоне. Ледовы - стали проводить больше времени вместе, и вот что выяснилось.
Оказывается, что очень легко любить человека, если ты не живешь с ним вместе. Если тебе не нужно видеть его по утрам, слушать его и платить за квартиру. Потому что если друг дарит цветы - это цветы для любимой, а если это делает муж, то это деньги, навсегда потерянные из бюджета.
Множество
Несколько лет до этого Ледов и Наташа поехали на две недели к морю. Маленький курортный городок с курортными ценами, где они обошли все кафе, хотя могли этим заниматься и дома. Но дома не может быть интересно - дома не юг.
Как не может быть романтических отношений между мужем и женой.
Ледов решил, что это всего лишь привычка. Общественный стереотип, впитанный вместе с Доном Жуаном, Констанцией Боанасье, булгаковской Маргаритой или даже набоковской Лолитой, где классики оказались не в состоянии показать любовь без клубнички. Что уж говорить о нем, о Ледове. Нет, он навсегда останется «мой дурак», впрочем, без «мой» звучало не так трагично.
Опять.
Не опять, а снова.
Воодушевленно и с энтузиазмом Наташа рассказала, что вновь завела «Аську».
– Послушай, - сказала она, - это не то, что ты думаешь. Просто у меня есть талант. Талант вести разговор и вызывать человека на диалог. Я сегодня зашла на «Фишку» и дала комментарий, а там и пошло и поехало. Все уже забыли, о чем тема и говорили только со мной.
Ледов сразу представил, что Наташе можно сделать отдельную рубрику на своем сайте, что-то вроде «спросите Синди», но эта идея ее не воодушевила. Ее интриговала Фишка, специфичный сленг и что-то еще, с Ледовым никак не связанное.
– Зачем же тебе понадобилась «Аська»? – спросил Ледов.
– Ответить одному парню, который не смог сообщить свой адрес. – Сказала она.
Как мог поступить Ледов? Не вспоминать девушку с 1С? Это было бы против правил. И Ледов сказал:
– Давай, договоримся. Я никогда не приведу домой постороннюю девушку, а ты никогда больше не будешь разговаривать с мужиками в интернете.
Она поджала губки, но согласилась. Да и Ледову было жаль ее талант, который он зарывал в землю. Даже хоронил, только выхода у него не было.
Позже Ледов нашел ее диалоги, которые возможно и сейчас находятся на «фишке». Пустые бездушные и просто тупые, где он разводила пальцы, рисовалась, вешала на уши лапшу и вела совершенно непринужденный треп.
"Господи, какая пошлятина, – думал Ледов, - Где здесь грань между трепом и флиртом? И зачем? Зачем ей это, после ее страстных писем? Неужели это одно и тоже?
Надежда.
Говорят, надежда умирает последней. Уверен, что так. Пока человек надеется, очень тяжело одержать над ним верх. Но когда надежда выдается в кредит, картина совсем другая. Ведь кошка дает мышке надежду убежать до тех пор, пока не наиграется. Зачем? Зачем мошенник внушает своей жертве надежду на успех в жестоком розыгрыше? Зачем палач следит, чтобы его жертва не оступилась, взбираясь на эшафот?
Ледов уже прослужил первые полгода, как толстый сержант Шевченко повадился на кухню, откуда Саша не вылезал по причине склочного характера.
– Налей-ка мне кружечку, - говорил Шевченко, топча только что вымытый кафель.
Ледов наливал кружку молока, которое давала заставская корова, сержант его благополучно кушал, а через два часа процедура повторялась. Как-то раз возлияние прервал сигнал сирены, и Шевченко вынужден был вернуться в дежурку, дабы выяснить, кто же посмел покуситься на рубежи бывшего СССР, а Ледов, не теряя времени, высыпал две ложки хлорки в кружку с молоком. Или три, он точно не помнил. Помнил только глаза Шевченко, когда он вернулся допить молоко. Сержант, похожий на хомяка с раздутыми щеками, кинулся к умывальнику и с такой же скоростью из столовой. А затем возник на пороге с двумя кусками мыла. Нет, не забыть Ледову его блаженной улыбки:
– Ледов! Всю заставу! С мылом! Немедленно! Ты у меня до дембеля плавать будешь!
С офицерами Ледов тоже не нашел общего языка... Мало того, они его побаивались. Так, на горной заставе, Ледов встретил своего бывшего замполита - старшего лейтенанта Червировского, дослужившегося до начальника заставы. Ледов приехал туда в командировку и, собственно, занимался своим делом, когда в один момент Червировский послал за ним солдата.
– Как он выглядит? – спросил солдат офицера, намекая на то, что по заставе шляется куча прикомандированного народа.
– Да, - махнул рукой Червировский, - такой говнистый… с длинными ресницами.
С этим, конечно же, можно поспорить, но так Ледову пересказал тот разговор солдат. Все это лирическое отступление к вопросу о надежде. Кто ее нам дает и зачем.
Ледову просто так надежду никто не дарил. Если перед ним начинали строить радужные планы, он думал: "Это уж точно – дерьмо попало в вентилятор. Либо чего-то хотят, либо будут резать. Не в буквальном смысле слова, но какая разница?"
Пожалуй, самое безобидное, это когда с ним делились собственной надеждой: «Я поеду, я буду счастлив, я добьюсь». Если же чья-то надежда умещается во фразе: «Вы будете стремиться, вы добьетесь», Ледову сразу становится скучно.
Что же произошло, и какую надежду дала Ледову Наташа?
Увы. После ее тройного убийства, он так и не смог в нее поверить. Не смог бы никогда, потому что это глупо верить в человека, предавшего три раза подряд. И, тем не менее, Ледов надеялся. Наделся, что она изменится, как это случилось с ней раньше. Увы.
В ее почтовом ящике вновь лежали письма от старых и новых друзей.
«ГеДекса», «Трудолюбивого пчела», приславшего фотографию «для единственной девочки». Поздравительная открытка, направленная Малышеву. Письмо от Быкова. А вот что написал ей Макс: