Голос над миром
Шрифт:
9 марта. Вот и Гонконг. Это первый по-настоящему китайский город. Я просто очарована им. Какая яркость и разнообразие цветов и красок! Мы часами колесили по Гонконгу, с трудом пробираясь сквозь плотную толпу пешеходов.
Наш рикша останавливался почти у каждого магазина и лавки. Побывали мы и в театре; актеры, как нам показалось, говорили невероятно быстро, плакали, пели, танцевали; рабочие сцены прямо по ходу действия на глазах у зрителей уносили и приносили подушки, стулья, коврики, всякую утварь.
Для нас, европейцев, такой театр неприемлем, но ему нельзя отказать в занимательности.
10 марта. Первый концерт в Гонконге. Просторный зал заполнили европейские резиденты и множество китайцев из высшего общества. Успех превзошел все ожидания. После концерта нас пригласили на обед в роскошный дом. Наш гостеприимный и богатый хозяин — большой любитель итальянской музыки, знаток европейского театрального искусства, особенно спектаклей „Ла Скала“. Муж принял приглашение без энтузиазма. Он с большим удовольствием отправился бы в местный итальянский ресторан и вдоволь насладился бы своими любимыми спагетти. После долгих пререканий мое страстное желание отведать новые, незнакомые блюда заставило Де Муро капитулировать. Мы сели в большую черную машину, которую вел сам богатый меломан, так плохо говоривший по-английски, что я с трудом его понимала. Отвечать ему я старалась как можно громче, боясь, что гостеприимный хозяин может услышать, какими эпитетами награждают его и меня сидящие сзади трое смутьянов, вынужденные отказаться от обеда в итальянском ресторанчике.
Сколько терпения проявила я в тот вечер! Обед был поистине пыткой, ибо бесконечные диковинные кушанья подавались с поражающей медлительностью. Муж тихонько ругался весьма колоритными, но совершенно непереводимыми словами. Ни Энцо, ни оба аккомпаниатора почти не притронулись к еде, но я мужественно пыталась воздать должное каждому из поданных разнообразных блюд.
Когда наконец утомительный обед кончился, я еле дышала. Затем был концерт, а после него изысканная беседа с гостеприимным хозяином, который делился впечатлениями о „Ла Скала“, о Тосканини и о самых знаменитых певцах; все это и отчаянный страх, что трое озорников своим поведением скомпрометируют итальянскую вежливость, доконало меня.
Распрощавшись с богачом китайцем, которому этот обед, вероятно, обошелся в копеечку, я велела шоферу побыстрее везти нас на пристань: рано утром пароход отплывал в Манилу. Я не чаяла минуты, когда смогу улечься в постель, но едва мы подошли к трапу, муж и два других „джентльмена“ преспокойно оставили меня одну, объявив, что идут „заправиться“ в ресторан.
Мои отчаянные протесты не помогли, и трое проголодавшихся итальянцев поспешно удалились и вернулись на пароход в самый последний момент, когда уже прозвучал сигнал к отправлению.
12 марта. Вот мы и в Маниле. Жара здесь стоит поистине адская. За несколько дней мы перенеслись от ледяных ветров Маньчжурии до удушающего пекла Филиппин. К приходу парохода на пристани собралось очень много народу. Среди встречающих — синьора Рохас, сестра певицы-сопрано Ховиты Фуентес. Как всегда, нам поднесли огромные букеты цветов, и я просто не знала, как с ними справиться. От жары и одуряющего запаха цветов я почувствовала, что теряю сознание. В гостинице — та же духота; я уже была не в силах двинуться.
У нас пропал аппетит и сон. К счастью, синьоры из комитета по чествованию Тоти Даль Монте прислали мне освежающие тропические фрукты — плоды манго и папайи.
15 марта. Мы дали первый концерт. Зрителей набилось до отказа, и в их бурном энтузиазме, манере держаться, галантности и в самом разговоре было нечто испанское. Зал походил на гигантский полукруглый амфитеатр, а ярко освещенная сцена — на огромную пустыню, посреди которой стояли пианино и пюпитр для Эльси. Мы совершенно затерялись в этом необъятном зале!
Во втором отделении мне предстояло исполнить сцену безумия Лючии. Эльси, выйдя на подмостки, очень растерялся и, когда мы шли к просцениуму, прошептал:
— Святая дева Мария… мне кажется, будто меня раздели и я остался в одной рубашке.
Я еле удержалась от смеха.
19 марта. Второй концерт вчера вечером прошел с триумфом. Нам осталось еще три концерта, и 28-го отплываем в Шанхай.
В Маниле мы приобрели много друзей. Синьора Рохас была с нами необычайно любезна.
Нас познакомили со скульптором Монти, известным итальянским мастером, много лет назад эмигрировавшим на Филиппины. Он отнесся к нам с редкой сердечностью и вниманием, как, впрочем, и все местные итальянцы, которые тянутся к нам, ибо мы для них частица дорогой и далекой родины.
27 марта. Последний концерт. Дамы высшего общества Манилы подарили мне прекрасный национальный костюм, который я надела во втором отделении концерта. Этот редкостный костюм и по сей день стоит у меня перед глазами: он из светло-зеленого тюля, расшитого крупными цветами лотоса, легкий, почти невесомый; рукава у платья широкие, торчащие, смахивающие на большие крылья бабочки. На шею надели венок из белых тропических цветов, похожих на наш жасмин и таких пахучих, что у меня кружилась голова и не хватало дыхания.
Один бог знает, скольких усилий стоило мне допеть все арии. Мне казалось, что вот-вот я потеряю сознание и упаду тут же на сцене. По окончании концерта благодаря счастливой идее с национальным костюмом и моему хорошо звучавшему голосу публика устроила мне восторженную овацию.
28 марта. Отплываем в Гонконг. Прощаемся с нашими новыми милыми друзьями, которые желают нам поскорей снова приехать сюда. На пароходе наконец-то повеяло прохладой, нас обдувал свежий морской ветерок, и это было так приятно.
31 марта. После короткой остановки в Гонконге и непродолжительной туристской прогулки по этому шумному, разноязычному городу, где вас повсюду преследуют звуки монотонной восточной музыки и невыносимо острые запахи всяких специй, жиров, кожи и уксуса, мы добрались до парохода еле живые».
XXV. Китай и Япония
Снова записи в дневнике.
«„Шанхай. 2 апреля. Наконец-то мы наслаждаемся относительной прохладой. Первый концерт назначен на вечер 6 апреля. Все эти дни мы отдыхали и разгуливали по городу, заглядывая в магазины, эти характерные уголки загадочного Востока“.