Голос во тьме
Шрифт:
— Забудьте. Ваша забота — эта дама, раз уж вам так приспичило играть в сознательного гражданина.
— О, ладно же. Хорошо. Уговорили.
Он повесил трость на запястье и сунул руки в карманы. Бреннон сжал рукоять револьвера. Но пироман достал всего лишь две странных белых полумаски и бросил одну комиссару.
— Наденьте.
— Зачем?
— Мы не можем отключить ее способности. Но мы можем обезопасить остальных людей.
Изрядно удивленный таким гуманизмом со стороны этого типа, комиссар надел маску по примеру Редферна. Она закрывала
Редферн сцапал Бреннона за локоть и потащил к палате с заключенной. Комиссар пытался жестами выразить свое негодование, но пироман выхватил у него из кармана ключ и сам отпер замок. Затем он впихнул Натана внутрь, захлопнул дверь и принялся рисовать на ней цветным мелком какие–то знаки. Дым вытянуло в щель под дверью, а она сама скрылась под пульсирующим бледно–голубым экраном. Редферн сдернул маску и кивнул комиссару.
— Какого хрена вы творите?! — рявкнул тот, едва избавившись от затычки во рту.
— Но ведь так они будут в полной безопасности, — с почти детской непосредственностью отозвался Энджел. — Она не сможет их захватить, пока они спят.
У Бреннона не хватило слов, чтобы выразить свои чувства насчет этой идеи. Пироман подобрался к кровати и с любопытством осмотрел преступницу. Достал из кармана платок, побрызгал на него из какого–то флакона и прижал к лицу женщины.
— Эй!
— Я всего лишь привожу ее в чувство, — темно–карие глаза лучились невинностью. — Вам ведь нужно поговорить? Только достаньте амулет и накиньте цепочку мне на руку. Вы же не хотите, чтобы она заставила меня выдать ей Маргарет?
Бреннон достал амулет и обвернул цепочкой сперва свою ладонь, потом — тощее запястье пиромана. Как он вообще выжил с таким характером и при таком телосложении?!
Женщина на кровати зашевелилась и слабо вздохнула, поморгала, осоловело покрутила головой и подергала руками, но они были привязаны ремнями к раме кровати. Женщина приподняла голову, и Натан подсунул ей под затылок подушку.
— Комиссар Бреннон, отдел убийств, — представился он. — Догадываетесь, зачем я здесь?
Женщина перевела вопросительный взгляд с него на пиромана.
— Будете отвечать, — мягко сказал Редферн, — или я сдеру с вас кожу. Медленно и полосами.
Бреннон тихо выдохнул. Губы женщины чуть дернулись в усмешке.
«Освободи меня, — раздалось у него в голове. — Убей всех охранников, — чуть тише, видимо, она обращалась к Редферну, потому что ее взгляд скозьнул с лица комиссара на пиромана и обратно. — Принеси мне одежду».
— Как интересно, — прошептал пироман. Он склонился над женщиной, глядя
— Уймись! — Бреннон сжал его локоть, но Редферн нетерпеливо вывернулся:
— Я только ощупываю, — и надавил на узкую челюсть убийцы большим и средним пальцем с двух сторон. Рот открылся, и пироман сунул в него руку. Женщина засипела и задергалась.
«Прекрати!»
— Помогите мне! — прикрикнул Редферн; откуда–то у него в другой руке сверкнуло зеркало. Бреннон прижал преступницу к постели, благо женщина была такой хрупкой, что ему и одной руки хватило — потому что вторая была примотана амулетом к той, которую пироман запустил в рот маньячки.
«Пусти меня! Сейчас же!»
— Смотрите, — сказал пироман, поворачивая зеркальце то так, то этак. — Полное разрушение голосовых связок. Рубцы от ожогов на слизистой из–за магического тока. Повреждения зубов и языка. Похоже, ток прошел через ее глотку; значит, где–то сзади должна быть точка вхождения!
— Эй! — цыкнул комиссар. — Не увлекайтесь!
— Ну да ладно, — пироман выпустил женщину и вытер ладонь краем простыни. — Поскольку она не отвечает, то приступим, — он прошептал что–то над пальцами. Увидев блеснувшее в них прозрачное лезвие, комиссар твердо пресек это безобразие:
— Уймитесь! А вы, леди, бросьте вашу затею насчет остальных пациентов и полицейских. Они уже видят десятый сон, им не до ваших фокусов.
Женщина отползла, насколько позволяли ремни. Ее взгляд метался между комиссаром и пироманом, и Бреннон почти видел, как лихорадочно проносятся в мозгу преступиницы мысли.
«Кто ты? — взор женщины сосредоточился на Редферне. — Отвечай! Кто ты?»
— Вам лучше не знать, — уверил ее комиссар. — Но у вас будет шанс познакомится поближе, если вы не обратите внимание на меня.
Редферн вперился в нее тяжелым буравящим взглядом. Женщина уставилась на Бреннона, напряженно нахмурившись.
«Подчинись моей воле!»
В ушах комиссара зашумело. Он сжал амулет.
— Не надо, — сказал Натан. — Вы же видите, что не получается. Давайте еще раз. Я комиссар Бреннон, отдел убийств. А вы?
«Отдел убийств…» — она отвела глаза и нахмурилась.
— Поговорите со мной, — Бреннон коснулся ее плеча. Женщина дернулась. — Говорите со мной, миссис.
Она съежилась. Комиссар взял ее руку и повернул сжатый кулачок костяшками к свету, прижал пальцем след от кольца.
— Вы его долго носили. Лет двадцать, не меньше. Почему вы его сняли?
«Не хочу его помнить».
— Почему? Кто он был?
«Трус».
— Почему?
Женщина отвернулась. Ее рука лежала в руке Бреннона безвольно, как кукольная.
«Она была у нас одна… а он ничего не сделал. Спасал свою жизнь».
До комиссара донесся отзвук ее чувств — презрения и разочарования, приглушенных временем.
— В поезде, верно? — мягко спросил Бреннон. — Это случилось в поезде на станции Эдмур?